власть и бизнес
Вчера на заседании совета по конкурентоспособности и предпринимательству при правительстве России обсуждалась "Концепция развития корпоративного законодательства на период до 2008 года", разработанная Минэкономразвития. Автор концепции Герман Греф заявил на заседании, что "гринмейлеры, которые стали миллиардерами на незаконном отъеме собственности, вместо того чтобы находиться в местах не столь отдаленных, у нас находятся в высших рейтингах журнала Forbes".
На заседании совета господин Греф выступал с докладом "Концепция развития корпоративного законодательства на период до 2008 года", который был посвящен необходимым изменениям в российское корпоративное законодательство, препятствующим враждебным поглощениям и захватам собственности. Несмотря на важность темы, скандальной в правительстве она не считается — сенсаций от предсказуемо либерального выступления господина Грефа собравшиеся в Белом доме предприниматели, в общем, не ждали. Напротив, от председательствующего в совете Михаила Фрадкова, которому по должности необходимо одергивать либералов, препятствующих установлению государственными и окологосударственными структурами контроля над стратегическими секторами экономики (например, ФГУП "Рособоронэкспорт" над "АвтоВАЗом"), можно было ждать смягчения либеральной риторики Грефа. Получилось ровно наоборот.
Как пояснили Ъ источники, близкие к министру, Герман Греф вовсе не стремился шокировать присутствующих — он всего лишь стремился сделать вводную речь к докладу не слишком сухой. Нельзя не отметить, что у главы МЭРТа это получилось.
Министр начал с сообщения, что в 2005 году в России наблюдался очередной всплеск корпоративных конфликтов. Только в публичные конфликты, по его словам, были вовлечены более 100 компаний. Зафиксировано 117 силовых захватов бизнеса только в Москве (здесь министр явно пользовался статистикой московской мэрии, нередко использующей тему корпоративных конфликтов для защиты своих интересов на рынке недвижимости). "По стране же,— быстро подсчитал министр,— стоимость корпоративных конфликтов исчисляется миллиардами долларов ежегодно". И тут же Герман Греф перешел к предложениям, как ситуацию исправить. По его словам, в стране действуют так называемые гринмейлеры, которые богатеют на сделках на рынке слияний и поглощений, однако не развивают бизнес и являются неэффективными собственниками. "Вместо того чтобы находиться в местах не столь отдаленных, они у нас находятся в высших рейтингах журнала Forbes",— заявил министр.
Ни сам господин Греф, ни его пресс-служба не пояснили, какой — мировой или российский — список миллиардеров имел ввиду министр. В топ-10 прошлогоднего международного рейтинга входят только два гражданина России — Роман Абрамович и Вагит Алекперов. Если же речь идет о российской версии рейтинга, то подавляющее большинство его участников так или иначе обвинялись в "захвате собственности".
Пока никто из российских предпринимателей не признался в том, что из-за своей склонности к гринмейлу должен сидеть в тюрьме. В ЛУКОЙЛе заявление Грефа не комментировали, равно как и в Millhouse Capital, управляющей российскими активами Романа Абрамовича и его партнеров. Андрей Шторх, представитель группы компаний "Ренова", заявил, что не может прокомментировать заявление Германа Грефа, так как нет возможности связаться с Виктором Вексельбергом, который находится за границей. В "Интерросе", "Норильском никеле", "Северсталь-групп" не стали комментировать заявление господина Грефа. Не стали этого делать и в Альфа-банке, в компании Altimo, контролирующей телекоммуникационные активы "Альфа-групп", "Русале", "Базовом элементе", НЛМК.
Впрочем, далее Герман Греф был куда как менее жесток и тюрьмы не поминал. Гринмейлеры, по его мнению, не смогли бы разбогатеть, если бы не арбитражные судьи. "Должна быть проведена китайская стена между судами общей юрисдикции и арбитражными и трудовыми и корпоративными спорами",— внес предложение министр. В некомпетентности судей Герман Греф, по его словам, убеждался лично: "Я сам пишу письма председателям судов и судебных коллегий и не всегда, кстати, получаю ответ". К недобросовестным судьям господин Греф предложил относиться иначе, чем к их подельникам-гринмейлерам: судей он предложил осуждать условно, но они "должны быть поименно названы", в отличие от бизнесменов — по именам не был назван никто, но об условном наказании речь не идет.
Предприниматели, принимавшие участие в совете, имели возможность сравнить позиции с либеральной позицией Михаила Фрадкова, предварившего выступление Германа Грефа своей ремаркой. Премьер заявил, что члены правительства должны заняться "реальной работой по созданию благоприятных условий для работы бизнеса", признал, что "в последнее время наметилась тенденция усиления роли государства в экономике путем поглощения государственными компаниями частных" и заранее дал личное поручение Герману Грефу "так усовершенствовать корпоративное законодательство, чтобы процессы поглощений не приводили к ухудшению ситуации в экономике". Впрочем, и тут не обошлось без жесткостей. "Эти вопросы нужно решать, иначе каждый попадет под каток. Или потратит жизнь на попытки подстроиться под эту государственную машину. А машина должна асфальт укладывать, а не в асфальт закатывать!" — заявил премьер.
Имел ли в виду премьер-министр битву за Ачинский глиноземный комбинат в 1999 году, получение "Русалом" контрольного пакета акций ряда алюминиевых заводов в 2000 году, войну за АО НОСТА в 2001 году, попытки передела собственности Ilim Pulp в 2002 году, войну за активы ЮКОСа в 2004 году, конфликты вокруг Михайловского ГОКа в 2005 году — неизвестно. Во всех этих конфликтах описанная премьером "государственная машина" работала как часы, не вызывая недовольства правительства.