 |
Деятельность французской военной полиции — жандармерии — миру известна скорее благодаря комедийным фильмам. Тем не менее в функции жандармов входит и борьба с терроризмом, и освобождение заложников |
К концу этой недели рабочая группа Общественной палаты (ОП) должна представить свои предложения по борьбе с дедовщиной в армии. Рабочая группа, состоящая из членов ОП, депутатов Госдумы, представителей Минобороны и ряда общественных организаций, была создана на заседании комиссии ОП по контролю за силовыми структурами, прошедшем 4 февраля. Члены ОП прослушали доклад своих коллег Анатолия Кучерены и Николая Сванидзе, побывавших в Челябинском танковом училище, где под Новый год был жестоко избит рядовой Андрей Сычев ("Власть" писала об этом в предыдущем номере), и решили в течение двух недель собрать предложения всех заинтересованных лиц по искоренению дедовщины в армии.
Едва ли не главным средством борьбы с неуставными отношениями между военнослужащими участники заседания посчитали военную полицию, идею создания которой одобрил в ходе своей пресс-конференции 31 января Владимир Путин. Однако тот орган, который по поручению президента намеревается создать Министерство обороны, судя по всему, будет иметь мало общего с представлениями общественников о военной полиции и вряд ли сможет эффективно бороться с дедовщиной.
Никакой готовой концепции создания военной полиции в Минобороны, как уверяют его руководители, пока нет. Тем не менее базовые принципы, на которых должен строиться новый орган, военные уже изложили. И эти принципы существенно расходятся с тем, как представляют себе военную полицию гражданские — общественники и депутаты.
Первое противоречие связано с вопросом о том, кому будет подчиняться новый орган. На упомянутом заседании комиссии ОП практически все его участники сошлись на том, что военная полиция должна быть независима от Минобороны. Однако глава военного ведомства Сергей Иванов категорично заявил, что эта структура "может быть только в Министерстве обороны", ведь именно так обстоит дело "в любой стране, где она есть". А независимость военной полиции, по мнению министра, можно обеспечить подчинением ее напрямую начальнику Генштаба.
Опыт показывает, что в России включение военной полиции в состав Минобороны наверняка приведет к ее полной зависимости от военных. Как это произошло, скажем, с военными прокурорами. Формально они тоже независимы от Минобороны, а главный военный прокурор имеет статус заместителя генпрокурора и назначается на должность Советом федерации. Но в то же время выплата военным прокурорам денежного довольствия, присвоение им воинских званий (до полковника включительно) и материально-техническое обеспечение органов военной прокуратуры, включая предоставление служебных помещений, транспорта и средств связи, возложены на Министерство обороны. А это значит, что получение военпрокурорами жизненных благ напрямую зависит от их отношений с командующими военными округами и командирами конкретных воинских частей. И в этой ситуации идти на открытый конфликт с командирами, пытающимися замять преступления, совершенные их подчиненными, рискнет далеко не каждый прокурор.
 |
ФОТО: AP  Деятельность французской военной полиции — жандармерии — миру известна скорее благодаря комедийным фильмам. Тем не менее в функции жандармов входит и борьба с терроризмом, и освобождение заложников |
Наконец, третье противоречие между интересами военных и гражданских вытекает из нежелания Минобороны создавать военную полицию в срочном порядке. Как выразился министр Иванов, "до тех пор пока все не будет разложено по полочкам, говорить об этом не будем; понадобится год — будем год рассчитывать, понадобится два — будем просчитывать два года". Однако стоит напомнить, что с 2008 года срок службы в армии по призыву должен составить один год вместо нынешних двух. При этом первые полгода солдаты будут проводить в учебках, а вторые полгода — в линейных частях. Таким образом, возможность одновременного пребывания в одной части солдат разных призывов будет исключена, что автоматически снижает и вероятность дедовщины. Стало быть, через два года, которые могут уйти у Минобороны на создание военной полиции, дедовщины в армии и так станет меньше — без всякого участия этой самой полиции. Но тогда не очень понятно, зачем вообще затевать сейчас учреждение новой и весьма дорогостоящей структуры.
Как заверяет Сергей Иванов, при разработке концепции военной полиции Минобороны обязательно учтет опыт стран, где есть подобные органы. Что неудивительно: этот самый опыт выглядит весьма привлекательно для российских военных.
Во-первых, практически во всех развитых западных странах военные полицейские входят в структуру Минобороны. Разница состоит только в том, что, к примеру, во Франции и Италии они подчиняются непосредственно главам военных ведомств, а в Великобритании и США — командующим родами войск.
 |
ФОТО: РОСИНФОРМ Американские военные полицейские прошли путь от тех, кто стережет военных преступников (1946 год, Нюрнберг, Германия), до тех, кто военные преступления совершает (2004 год, Багдад, Ирак) |
Впрочем, расширенные полномочия военных полицейских нередко становятся поводом для серьезных обвинений в их адрес. Например, недавний громкий скандал с пытками заключенных в багдадской тюрьме Абу-Грейб был связан как раз с военной полицией США, осуществлявшей до недавнего времени полицейские функции в Ираке. Обвинения военных полицейских в нарушении прав человека не редкость и в других странах — в первую очередь потому, что в своей деятельности они руководствуются не гражданскими, а военными предписаниями и правилами.
Следует заметить, что некоторые западные наработки вряд ли понравятся российским генералам. К примеру, в Австралии к компетенции корпуса военной полиции относится расследование преступлений, совершенных на военных объектах, а для расследования особо тяжких преступлений существует отдел специальных расследований, представляющий собой аналог гражданского уголовного розыска. А гражданская полиция министерства обороны США следит за соблюдением Единого кодекса военной юстиции — военного аналога Уголовного и Гражданского кодексов США.
 |
Кстати, в СССР уже был опыт учреждения своеобразной военной полиции, независимой от Минобороны. В 1947 году было создано специальное отделение милиции для обслуживания особорежимного объекта Арзамас-16 (ныне Саров), разросшееся впоследствии до 8-го Главного управления МВД, которое занималось обслуживанием режимных объектов (см. "Власть" #36 от 16 сентября 2002 года). Правда, возможности спецмилиционеров были весьма ограниченны: они могли расследовать различные преступления в закрытых военных городках, но не имели права работать на территории собственно военных объектов. Однако случаи привлечения к уголовной ответственности высокопоставленных военных (например, начальника полигона Капустин Яр, убившего свою жену) доказали эффективность этого подразделения. Впрочем, если вопрос о создании в России военной полиции будет отдан на откуп военным, которые всегда отчаянно боролись с тем самым восьмым главком МВД, то подобные скандальные разоблачения российской армии грозить явно не будут.
ДМИТРИЙ КАМЫШЕВ, КОНСТАНТИН ЛАНТРАТОВ, ДМИТРИЙ ПИРОЖКОВ, НИКОЛАЙ ЗУБОВ
|
История российской военной полиции
В 1711 году Петр I ввел в армии должности генерал-гевальдигеров, отвечавших за полицейские, судебные, пенитенциарные функции, порядок в тылу, контроль за маркитантами и эвакуацию раненых, и генерал-профосов, отвечавших за полицейские, судебные функции и казни. Непосредственно в частях за порядком следили профосы (75 полковых и 666 ротных). В Артикуле воинском 1715 года указывалось: "Никто да не дерзает генералу-гевальдигеру, профосам и прочим судейским служителям возбранять и воспрепятствовать, ниже б им противиться. Ибо сии суть слуги начальства". Во время войны 1812 года учреждена должность военного генерал-полицмейстера для организации охраны порядка в тылах. В 1815 году сформировали полевую жандармерию: 27 августа Борисоглебский драгунский полк (1500 человек) преобразовали в 7 жандармских эскадронов, а 27 декабря сформировали жандармский лейб-гвардии полуэскадрон (60 человек). Жандармам предписывалось наблюдать за порядком, поддерживать дисциплину и защищать население от притеснений военных. В бою жандармы располагались за сражающимися подразделениями, задерживая дезертиров и мародеров. Развитию военно-полицейского дела препятствовали три фактора: во-первых, строевые офицеры привыкли сами ловить и наказывать нарушителей дисциплины; во-вторых, жандармский корпус довольно быстро превратился в политическую полицию и внутренние войска (полевая жандармерия даже не входила в его состав); в-третьих, численность полевой жандармерии была явно недостаточна для 800-тысячной регулярной армии. Поэтому в основном с неуставными отношениями боролись строевые командиры. Их методы не сильно отличались от современных. Например, в Наставлении о осмотре рекрутских депо рекомендовалось спросить: "Каково обращение старых солдат и офицеров с рекрутами? Не установлено им каких притеснений и вообще не имеют ли подчиненные жалоб на своих начальников. Ежели по наружному виду рекрут или из разговоров примечено будет, что они угнетены и к ремеслу своему более отвращение, нежели усердие, имеют, то начальнику депо, офицерам и унтер-офицерам сделать приличное замечание и честолюбно военному министру немедленно о том донести". Офицеры постоянно прибегали к физическому воздействию для поддержания дисциплины, что заставило, например, командующего Киевским военным округом генерал-адъютанта Михаила Драгомирова 27 октября 1889 года издать приказ #319 с симптоматичным названием "В некоторых частях дерутся...". К началу XX века полевая жандармерия состояла из лейб-гвардейского и шести армейских эскадронов (в Вильно, Варшаве, Киеве, Одессе, Тифлисе и Гельсингфорсе), подчинявшихся штабам военных округов. Закон "Об армейской жандармерии" (1876 год) и положение "О состоящих при войсках жандармских эскадронах" (1887 год) определяли разнообразные задачи этих частей (что также не способствовало борьбе с неуставными отношениями): наблюдение за порядком и поддержание дисциплины, несение караульной службы, охрана штабов и военачальников, защита местного населения, поимка шпионов, охрана пленных, задержание дезертиров и мародеров, эвакуация раненых. Жандармские части лишились этого названия в первой половине 1917 года при Временном правительстве и окончательно исчезли после октябрьского переворота. В советской армии часть функций военной полиции выполняли военные комендатуры, комендантские роты и комендантские патрули. За порядком в армии следили и особые отделы. Но в основном борьбой с неуставными отношениями, как и в XIX веке, занимались командиры частей и подразделений. В начале 90-х годов XX века начались разговоры о создании военной полиции, которую стали представлять панацеей от дедовщины. Видимо, предполагалось, что после ее появления в армии все военнослужащие начнут жить по законам гуманизма и толерантности. Однако, как показывает столетняя история полевой жандармерии, военно-полицейские структуры решить проблему насилия в армии не способны. |
|
В газетах врать не будут
О состоянии законности, борьбы с преступностью и коррупцией" (постановление съезда народных депутатов РФ) Пункт 7. Правительству РФ: в трехмесячный срок разработать и внести на рассмотрение Верховного Совета РФ проект закона о военной милиции в Вооруженных Силах. "Известия", 20 января 1992 года Поручено разработать закон о военной милиции Как считает начальник управления надзора за исполнением законов органами дознания предварительного следствия и оперативно-розыскной работы ГУ Генпрокуратуры РФ А. Коротков, необходимость в этом органе назрела давно. Генпрокуратура предлагает создать территориальные отделы военной милиции по гарнизонному принципу. В каждом гарнизоне планируется иметь отдел, а в округе — управление военной милиции. "Красная звезда", 21 января 1993 года В минобороны разрабатывается закон о военной милиции В порядке проведения эксперимента в 1993 году планируется создать два батальона военной милиции в Московском и Северо-Кавказском военных округах. Проект закона должен быть представлен ВС РФ к середине марта. "Российские вести", 16 июля 1996 года Будет ли военная полиция? Недостатки в организации охраны правопорядка в войсках вынудили комитет Госдумы по обороне подготовить законопроект "О военной полиции". В проект закона изначально закладывается принцип независимости военной полиции от военного командования и федеральных структур исполнительной власти — она формируется непосредственно при главе государства. ИТАР-ТАСС, 17 июня 1997 года В Вооруженных Силах РФ вводится институт Военной полиции В Вооруженных Силах России вводится институт Военной полиции в соответствии с Федеральной программой по усилению борьбы с преступностью, сообщила пресс-служба Министерства обороны РФ. Создание военной полиции предполагается провести поэтапно в течение 10-12 месяцев после принятия закона. "Красная звезда", 19 июня 1997 года Прежде всего — правопорядок Начальник Управления службы войск и безопасности военной службы Генштаба ВС РФ генерал-лейтенант Владимир Кулаков: "Для создания военной полиции потребуется дополнительно только личный состав общей численностью до десяти тысяч человек". "Красная звезда", 5 мая 1999 года Рать счета требует Военный комиссар Московской области генерал-майор Александр Семакин: "В настоящее время Генштабом подготовлен проект указа президента о создании военной полиции, он проходит стадию согласования в правительственных структурах. В Минобороны подготовлены проекты наставлений по службе в военной полиции как в мирное, так и в военное время". "Красная звезда", 1 февраля 2006 года Президент сказал о главном По словам президента, министр обороны подготовит в ближайшее время предложения по качественному улучшению этой работы, включая создание военной полиции. "Думаю, что этот контроль должен быть ужесточен",— сказал Владимир Путин. "Известия", 7 февраля 2006 года Военные полицейские встанут на пути дедовщины Свою оценку дал и глава Минобороны Сергей Иванов: любая военная полиция в любой стране мира создана при Минобороны. И у нас она может быть только в Минобороны. Поспешности в деле создания военной полиции не будет. Понадобится год — будем год рассчитывать, понадобится два — будем просчитывать два года. |
|
"От дедовщины невозможно избавиться — как от проституции"
— Прозвучавшее недавно предложение Владимира Путина организовать военную полицию, кажется, не ново. Почему же ее не создали раньше? — Попытки ее создания предпринимались не единожды. Первая была при министре обороны Павле Грачеве в 1995 году. Но тогда было принято решение не утяжелять оргструктуру вооруженных сил новой структурой, на создание которой к тому же не было средств. После этого раза два или три такие попытки предпринимались, в том числе и депутатами Госдумы, когда начальником Генштаба был генерал Анатолий Квашнин. Насколько мне известно, он считал, что любой проект, родившийся вне стен Генштаба, не на пользу армии. — Можно ли рассчитывать на то, что с созданием военной полиции дедовщине в армии будет положен конец? — Рассчитывать на это может, по-моему, лишь наивный человек. Кстати, даже министр обороны Сергей Иванов честно признался в начале февраля, что наша армия никогда не избавится от дедовщины. По-моему, от нее невозможно избавиться — как, например, от проституции. Хотя, наверное, более корректно сравнить ее с одной из разновидностей уголовной преступности. Ведь армейские коллективы живут двойной жизнью: внешне кажется — по уставу, а внутри — по понятиям, по неписаным армейским законам, ставшим традицией. — Как же с этим бороться? — Рецептов готовых у меня нет. Впрочем, считаю, что те воинские части, которые буквально погрязли в дисциплинарном беспределе, необходимо расформировывать. — Но это, наверное, все-таки крайняя мера? — Безусловно. Она должна применяться, когда никакие средства больше не помогают, а воинскую часть захлестывает преступность. А до этого — правовое поле для действий военной полиции, которой должны отойти органы дознания. Ведь сейчас они нештатные и подчиняются командирам воинских частей, которые имеют возможность до доклада начальству о случаях дедовщины и приезда в часть военного прокурора что-то подправить в свою пользу. Вообще же образование военной полиции должно освободить вооруженные силы от выполнения целого ряда функций — патрулирования в воинских частях, гарнизонах и городах, несения службы в караулах по охране и обороне объектов воинских частей, баз, складов. Это должно будет способствовать не только наведению уставного порядка среди военнослужащих, но и предотвращению хищений ими оружия, боеприпасов и военного имущества. В ведении военной полиции, по моему мнению, должны находиться гауптвахты, военные комендатуры и военная автоинспекция. Наконец, было бы логично, чтобы военная полиция находилась в непосредственном подчинении начальника Генштаба. — Сергей Иванов заявляет, что никакой поспешности в деле создания военной полиции не будет. И все же: что можно предпринять уже сейчас, чтобы не было больше в армии случаев, как с рядовым Сычевым? — Перво-наперво — вернуть гауптвахту. Набирать в армию сержантов-контрактников для службы в подразделениях с солдатами-призывниками. Платить за службу больше, чем сейчас. Чтобы офицеров-воспитателей, как раньше политработников, готовили в специализированных учебных заведениях. А для поднятия престижа армии — чтобы служили в ней все, а не только те, кто не смог "откосить". Вот, например, у министра обороны два сына, а никто из них в армии не служил. И, наконец, чтобы господин Иванов спустился с небес на русскую землю. А то ведь доходит до того, что в горах Армении информация о рядовом Сычеве до него не доходит, а о необходимости создания в России военной полиции он вещает, находясь на малозначащей конференции в Мюнхене. |