«Группировка — тоталитарное государство»

Встреча прошла в четверг, 8 февраля, в книжном магазине «Подписные издания». На ней и было представлено переиздание «Слова пацана» с авторским послесловием, дополнительными фотографиями участников казанских группировок и словариком, поясняющим значение слов «чушпан», «мотаться», «асфальтные войны» и других.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Книга была впервые опубликована в 2020 году. На момент выхода сериала в продаже находилось около 2 тыс. экземпляров, которые выкупили за считанные дни. Тогда было заявлено сначала о январском дополнительном тираже в 16 тыс., а потом о выпуске расширенной версии книги.

Исследователя «казанского феномена» (собирательное название татарских молодежных группировок, которые «делили асфальт».— «Ъ-СПб») Роберта Гараева в «Подписных изданиях» принял журналист Евгений Вышенков. В 1990-е он состоял в сообществе спортсменов, решавших разные вопросы. Впрочем, находился в молодежной группировке и автор нашумевшего нон-фикшена «Слово пацана». К началу встречи зал набился под завязку — около 80–90 человек. Впереди было полтора часа не то сессии вопросов-ответов, не то разговора двух исследователей криминала о жизни.

Встреча началась с поздравления Роберта Гараева с днем рождения и примерки подарка — фернандельки (такие вязаные шапки с козырьком и помпоном получили популярность в казанских бандах).

Гость, увидев на собеседнике Вышенкове что-то типа кепки газетчика, провел ликбез о шапках-восьмиклинках и заключил: «Главные в той моде вещи — обувь и головные уборы. И, конечно, спортивные костюмы — это универсальная одежда для братвы везде: от Казани и Петербурга до Америки».

Евгений Вышенков: Про ту историю, о которой ты пишешь, написано уже очень много. Ты не изобрел колесо, а сделал текст того, что уже известно. Почему это рвануло сейчас?

Роберт Гараев: Почти все книги о «казанском феномене» написаны силовиками и журналистами. У них есть доступ к каким-то закрытым делам и документам, они могли написать гораздо больше, чем я. Но эти работы были плосковатые. Я решил рассказать про устройство группировок. Никто не решался что-то спросить у группировщиков: только у адвоката, полицейского и психолога. Сами участники же знают чуть больше историй. Они жили этим, а некоторые и сейчас живут. У меня была эта амбициозная цель — поговорить с ними и написать изнутри. Когда разговариваешь с группировщиками, ты можешь передать язык и новые знания, неизвестные до этого.

Е. В.: И почему городской милой и нежной молодежи это понравилось? Ты же кидаешь им мясо, хотя они вегетарианцы. Почему они это едят?

Автор бестселлера уточнил вопрос: «Почему интеллигентной публике это нравится?» — «Ну назовем это интеллигентной публикой»,— добавил господин Вышенков под смех зала.

Р. Г.: Помните, в нулевых в глянцевых журналах были материалы типа «Словарь пацана», «Как выглядит гопник». Их читали не те, про кого были тексты. Почему-то было интересно. Но по этой же причине влюбляются в хулиганов…

Тут исследователь петербургских банд решил и сам ответить на свой вопрос: «В мире, где все якобы вежливо, часть молодого общества чувствует ложь. А здесь показали жестокость, но в ней есть доля правды, которой нет сейчас».

Р. Г.: Я не знаю, почему это срезонировало и стало созвучно. Но я предполагал успех. Помню последний день съемки. Я сказал Жоре Крыжовникову (режиссер сериала «Слово пацана».— «Ъ-СПб»), что это будет лучшая его картина. И было видно, что актеры снимаются в том, что завирусится. Это было ожидаемо, но не в таких масштабах.

Следом Евгений Вышенков начал описывать образ некой коллективной девушки и вспоминать лермонтовского «Героя нашего времени», сравнивая казанских «пацанов» с «неправильным и дерзким» Печориным. «С кем пойдет девочка на танцы: с неправильным или с “ботаном”?»,— риторически спрашивает зал журналист.

Он перешел к следующему вопросу. Хотя, скорее, это были рассуждения с петербургской стороны о «казанском феномене» и работе господина Гараева.

Е. В.: Если бы я лично находился в Казани в те времена, увидел бы группировщиков и знал, что вот-вот рухнет империя и начнется время организованной преступности, то я бы поставил на казанских. Они самые дисциплинированные, жестокие и всегда идут до конца. У них есть идея, сконцентрированные понятия, они не пьют, не курят. (В итоге многие спились, заметил автор книги).

Я бы поставил на них и проиграл свои деньги. Потому что из Казани потекли набеги в другие города, и там татарские банды проиграли спортсменам. Роберт, что скажешь?

Р. Г.: Экспансия казанских в Москву и Питер началась только после закона 1993 года. (Речь идет о республиканском законе об усилении борьбы с преступностью, значительно расширяющем полномочия силовиков в Татарстане.— «Ъ-СПб»). Идет милиционер по улице, видит того, кто похож на группировщика,— его можно было просто задержать на 30 суток без оснований. И людям просто надоело: на 30 суток сел, тебя выпустили — и снова посадили. В 1994 году во время одного разгона ОМОНом за день задержали на таких основаниях 400 человек. И казанские начали просто уезжать. В Казани они проиграли. А в других городах даже начали добиваться успеха те, кто мог делать бизнес.

Господин Вышенков продолжил. Единственный город, где не было ни одного «чужого» (группировки из других регионов),— это Казань, утверждает журналист. В это же время «питерские» договаривались с «уралмашевскими» (Свердловская ОПС «Уралмаш») и прочими. Такую концентрацию лишь русско-татарских молодых бандитов и разбирательство только внутри этих коллективов Евгений назвал «бесконечной войной за асфальт — ни за что». «Они стали убивать друг друга здесь (в Петербурге.— «Ъ-СПб»), потому что что-то не поделили в Казани. И мы смотрели на это с аплодисментами».

Роберт Гараев же рассказал о двух группировках с бизнес-жилкой — «кировских» и «тукаевских». Они, по рассказам, «все-таки предпринимали», смогли свой силовой ресурс продавать за деньги. Но нашли себя в убийствах, заметил автор «Слова пацана»…

После разговор зашел в одну из тем, которой посвящена изрядная часть книги: понятия, среди которых запрет на алкоголь и сигареты. Такое устройство «казанских» господин Вышенков назвал путем будущего и заметил, что в Петербурге «было немыслимо, чтобы уличная шпана отрицала алкоголь и курево, было ровно наоборот. А если ты старший и отсидел по малолетке — у тебя вообще все было хорошо».

«Куришь — дыхалка плохая, не можешь бегать на другую группировку. Пьешь — не можешь адекватно говорить, а коммуникабельный навык, когда речь идет об общении с другими пацанами,— это важно,— пояснил логику Роберт Гараев. Группировка — тоталитарное государство, государство в государстве»,— продолжал он. По его словам, эти понятия и запреты удержали Казань от волны, когда в Россию в огромных количествах пришли наркотики. Однако лишь на пару лет, многие все равно «подсели», посетовал господин Гараев.

Е. В.: Война за асфальт — на самом деле борьба ни за что. Это гипертрофированные честь, тщеславие и стойкость. Но в руках ничего не подержать. В Петербурге у нас была борьба за золото. А тут приходят люди, которые готовы умереть за то, о чем интересно поговорить.

Р. Г.: Когда казанские приходили в другие города, у них было опыта чуть больше к моменту начала рэкета. У кого-то был боевой опыт: или Афган, или отсидел и вышел, или был силовиком. А другие только в 89-м начинали, пока те бегали с 82-го и уже умели воевать. У них все это уже было, они переросли.

Казань больше не бандитская, это туристический приятный город, там можно чувствовать себя в безопасности, решил напомнить Роберт Гараев. Он рассказал, что его богемные друзья-музыканты задавали вопрос: зачем лезть в эту грязь? По его словам, цель книги — отрефлексировать опыт этого феномена.

Р. Г.: Я говорил, что ничего нельзя забывать, так история работает. В этом плане у меня, конечно, не было поучительной задачи. Мне хотелось просто понять, почему это произошло в Казани, как это происходило и как менялось в разные десятилетия. И проследить, как оно оттуда сейчас уходит. А я надеюсь, что навсегда. И по статистикам, количество преступлений в России все-таки уменьшается. Либо они меняют свою форму.

Напоследок, перед вопросами читателей, Евгений Вышенков вернулся к понятиям: «А разве правильно создание матрицы, где мужчина не может хлопнуть мерзавца, который оскорбил его женщину, а женщина не может дать пощечину, чтоб аж звенело? Разве милота и доброта — это правильно?» Философский вопрос остался без однозначного ответа. Господин Гараев напомнил, что мир изменился, и перенаправил вопрос «скорее к читателям или зрителям». Микрофон перешел в зал для вопросов.

— Вы пишете сейчас вторую книгу?

Р. Г.: Да, я хочу писать про женские банды. Детали пока не хочу раскрывать, но могу сказать, что это интересные и экзотические сообщества, возможно, даже более жестокие, чем казанские молодежные группировки. Они назывались «бабскими конторами», и это о-о-очень странный социальный феномен. Например, если девочка теряла девственность, ее изгоняли из этой конторы, типа она не была «чистой». И я говорю в кавычках, конечно. Заметьте, ее изгоняли не мужчины. Хотя в какой-то степени к этому привели и мужчины…

Автор «Слова пацана…» добавил, что, вероятно, на этой теме он закончит «увлечение криминалом» и уйдет в музыку, которой он давно занимается. Господин Гараев также допустил, что «бабские конторы» тоже могут стать сериалом, а «возможно, будет и полный метр».

— У вас достаточно специфический контингент опрашиваемых. Были какие-то конфликтные ситуации?

Р. Г.: Один конфликт точно был. Герой книги летом 2023-го позвонил мне. У меня в паблике «Казанский феномен», который я создал, чтобы писать книгу, был пост. И его попросил герой убрать. Он сказал, что если я его не удалю, то мне переломают ноги. Мне это не очень понравилось, я сказал: «Почему вы так со мной разговариваете?» И ноги он мне не переломал. Слава богу. Пока.

— Как думаете, может ли выздороветь общество?

Р. Г.: Думаю, да. Сериал этот вопрос поднял. Чиновники Татарстана считают, что эту тему нельзя обсуждать… Но диалог уже начался, на кухнях люди разговаривают. Некоторые мне говорили: «Роберт, я боюсь». Они боятся, что их триггернет. Когда я писал это, я сам занимался терапией. Я понимал, что должен быть честным. Особенно перед собой. Ради рефлексии.

Ведущий диалог Вышенков решил определиться, что есть «группировка», а что — нет. «В городе Ленинграде не было группировок. Но каждый год от 80 до 120 человек набегали на Петроградскую сторону. Это было дворовое сообщество, группировкой это не назвать. Но если сейчас 80 человек перебьют Петроградку, то в город приедет лично Бастрыкин (председатель СКР.— «Ъ-СПб»). А тогда просто менты приезжали, уводили — и всё, это было нормально»,— поделился журналист.

— Есть вероятность, что братва и пацаны повторятся в будущем? Что делать, чтобы такого не было?

Р. Г.: Делать ничего не надо: лицо преступности поменялось сильно. Вы можете представить, что кто-то открывает бизнес и его приходят крышевать? Сейчас преступления — это чиновники с подрядами. Все меняется или уходит.

Евгений Вышенков добавил и свое пояснение: «Государство — это мощная легитимная форма насилия. И как только она начинает слабеть, какие-то части насилия она бросает на асфальт. И кто-то это подбирает и берет себе. Если в вашем представлении российская власть — мощная, то никто, разумеется, не придет кого-то крышевать». На это исследователь казанской преступности заметил, что криминал обычно лоялен власти: он видит слабое место и встраивается в эту систему.

Микрофон снова взял зал.

— Не связано ли то, что никто не пил, с мусульманскими взглядами?

Р. Г.: В советском обществе нет никакого ислама. Мы верим в Ленина и радуемся, что родились в социалистическом Союзе, а не в капиталистической Америке. Но такое может быть. Религия в основном была в селах, а люди переезжали в города. Мусульманские обычаи, некоторые представления о чести были оттуда. Возможно, запрет алкоголя можно искать тоже там, да.

— Одна из базовых характеристик пацанов и братвы — готовность всегда перейти к насилию. Вы люди опытные. Подскажите, как бороться с гневом?

Зал наполнился аплодисментами, а Роберт Гараев, тоже залившись смехом, спросил: «А есть ли у нас психотерапевт в зале?»

Р. Г.: Я много общался с Сергеем Антиповым (его обычно принято считать главой казанской группировки «Тяп-ляп», хотя сам он это отрицает.— «Ъ-СПб»). Он сам себя характеризовал как вспыльчивого. В гневе Антипов раскидывал людей. И никак себя не лечил. А как бороться?.. К врачу, наверное…

Господин Вышенков же добавил, что гнев трансформируется с опытом. На что автор нон-фикшена вспомнил: «В пацанском кодексе есть такой момент. Если тебя посылают на три буквы, ты должен встать в отмах (начать драку.— «Ъ-СПб) независимо — перед тобой 30 или 50 человек. Когда я вижу, как молодежь так говорит друг другу, меня триггерит. И вот пацан один женился на девушке из ОКОДа (оперативный комсомольский отряд дружинников, созданный для помощи милицейским патрулям. Они, в частности, ловили группировщиков в Казани— «Ъ-СПб»). И он сказал ей одно: “Если будешь ругаться, то никогда не посылай меня…”».

— Где вы почувствовали ограничения по режиссерскому видению, а где с режиссером совпали настолько, что вам показалось, что вашими глазами смотрят на историю?

Ограничениями Роберт Гараев назвал то, что нельзя в сериале отобразить всех респондентов, а надо показывать несколько линий собирательных персонажей. В остальном видение с режиссером у него полностью совпало: «Жора Крыжовников снял гениальный сериал. Он очень исследовательски подошел к нему: купил все выпуски журналов “Огонек” и “Смена” за те годы. Он абсолютно дотошный человек и сделал гениальную картину»,— похвалил он режиссера Андрея Першина, работающего под псевдонимом Жора Крыжовников.

— Первый уровень в группировках — борьба за асфальт. А потом они начали входить в истеблишмент. Как этот переход происходил?

Р. Г.: Это общероссийская, не только казанская история. Люди начинают крышевать что-то — и понимают, что там вообще-то деньги зарабатывают нормальным бизнесом. И зачем тогда ломать головы?

Роберт поделился, что его любят спрашивать, как закончили группировщики. По его словам, они в большинстве своем работают таксистами и строителями, а в ЧОП мало кого берут.

«Процент успешных людей примерно такой же, как в целом в обществе. Большая часть — обыватели. Вот был еще Айрат Хайруллин. Он был миллиардером, депутатом Госдумы и членом партии “Единая Россия”. Возглавлял завод “Эдельвейс”. Был группировщиком. И вот улицу назвали его именем! Это не пропаганда криминального образа жизни — просто у человека были такие качества и он вышел в бизнес»,— рассказал господин Гараев.

— Все группировки имели стойкую дисциплину, идеологию. И любая организация без этого невозможна. Не прослеживается ли здесь след Большого Брата — правоохранительных органов, КГБ, которые хотели управлять общественными интересами молодежи?

«Тяпляповские» считают, что КГБ действительно фигурировали в деятельности группировок, ответил автор «Слова пацана». И признаки этому есть, такая версия для описания феномена в книге рассматривалась, продолжил он.

«Но пока у меня нет никаких доказательств, что они занимались разработкой молодежи 80-х. Хотя были истории. С 1982 по 1984 год на день рождения Гитлера в Казани ждали, что какие-то панки приедут из Москвы и других городов. И все группировки мирились и ждали панков, но те ни разу не приехали. Еще были рок-концерты, где брейкдансеры выступали. С помощью этих мероприятий можно было задерживать людей. Но если КГБ и пытался управлять молодежью, то это провалилось»,— закончил под аплодисменты формальную часть встречи Роберт Гараев.

После беседы человек 30–40 проследовали в очередь: желающие просили автора подписать бумажный экземпляр «Слова пацана». Конечно, под саундтрек одноименного сериала.

Полина Пучкова