правительство
Вчера премьер-министр Михаил Фрадков на заседании правительства заявил, что превышение прогнозных цифр инфляции будет рассматриваться им как "несоответствие занимаемой должности" или даже вовсе "профнепригодность" профильных министров. Намек был адресован отсутствующему по болезни министру финансов Алексею Кудрину. Выпад премьера следует рассматривать как продолжение аппаратной борьбы в правительстве. Дело в том, что, хотя "профильными" по инфляции считаются Минфин и МЭРТ, в реальности рост цен зависит от экономической политики кабинета в целом, в частности от тех "хозяйственных" решений, которые принимаются под руководством самого премьера.
Пожалуй, ни один из вопросов вчерашней повестки заседания правительства России не мог считаться особенно конфликтным. Ключевым пунктом была дискуссия о проблемах отечественного сельхозмашиностроения. Впрочем, потенциальный конфликт нес в себе доклад о мерах по развитию сельскохозяйственного машиностроения, представленный главой Минпромэнерго Виктором Христенко: лоббисты российских машиностроителей давно уже требуют от правительства принятия протекционистских мер.
Собственно говоря, доклад Виктора Христенко в основном и был посвящен новейшим способам заставить фермера купить вместо импортного трактора российский, и главные претензии премьера к главе Минпромэнерго сводились к тому, что нероссийских (белорусских, украинских, американских и проч.) производителей сельхозтехники недостаточно ущемляют. Но конфликта не вышло (об этом см. материал на стр. 15), хотя и в правительстве, и в регионах достаточно лоббистов западной техники. Премьер-министр назвал инициативы Минпромэнерго "заслуживающими поддержки и внимания" и без всякой связи с докладом вдруг перешел к обсуждению российской инфляции.
Как уже писал Ъ, главной составляющей внепланового роста инфляции в феврале 2006 года (1,7% вместо прогнозных 1,3-1,5%) является рост цен на сахар в связи с его резким подорожанием на мировых рынках и несоответствием российской системы квотирования и пошлин на сахар-сырец сложившейся ситуации. Однако в такие конкретные темы, как поручение соответствующим ведомствам доработать механизм регулирования сахарного рынка, Михаил Фрадков не вдавался. Он просто констатировал, что работа по сдерживанию инфляции движется "очень плохо, плохо работаем, по инфляции плохо идут дела".
Напомним, что в прошедший понедельник Владимир Путин также указывал членам правительства на неспособность сдержать инфляцию, заявив: "Разговоров много, а результат экономически не тот, которого мы ожидаем". Михаил Фрадков продолжил фразу, заявив жестко: "Разговоры кончились".
Как именно закончились разговоры, стало понятно чуть позже. "Хочу всех сориентировать: необеспечение принятых решений по инфляции будет рассматриваться как профнепригодность и несоответствие занимаемой должности,— бросил премьер-министр и тут же уточнил: — Я не хочу в отсутствие ведущего министра это все раскрывать, но он об этом тоже знает".
Не понять премьер-министра было совершенно невозможно: единственным "главным министром", отсутствовавшим в зале заседаний, был глава Минфина Алексей Кудрин. Источники в его окружении сообщили, что он с температурой 38° лежит дома и выходить пока не может. Впрочем, как заверили Ъ в пресс-службе Минфина, на следующем заседании правительства господин Кудрин должен появиться. А как раз в следующий четверг премьер-министр предложил членам правительства обсудить болезненный вопрос повышения цен — самое время искать виноватых в выходе инфляции за установленные барьеры.
Позиция Михаила Фрадкова, достаточно резонно указывающего на министра финансов как на главного руководителя борьбы с российской инфляцией, безупречна. Итоги первых двух месяцев 2006 года продемонстрировали, что растет не только общий индекс инфляции, в котором учитываются и сезонные изменения цен (главным образом на плодоовощную продукцию), и госрегулирование тарифов, но и базовая инфляция, очищенная от случайных факторов. Можно спорить о том, в какой степени этот эффект имеет монетарную или немонетарную природу, но разгон базовой инфляции остановить сложно — она более инерционна и больше зависит от денежно-кредитной политики. А это уже не столько компетенция министра финансов Алексея Кудрина, сколько кабинета министров в целом.
Отметим, что, в отличие от главы МЭРТа Германа Грефа, объясняющего сверхплановую инфляцию февраля немонетарными факторами — ажиотажным спросом на соль и ростом цен на сахар, Алексей Кудрин является последовательным критиком роста госрасходов, который он дипломатично именует "разбалансированностью бюджетных расходов", ровно так, в терминах бухгалтерского баланса, и имеет смысл обсуждать проблему главе российского бухгалтерского корпуса.
Однако рычаги влияния на инфляцию у Минфина довольно слабы. Сейчас главным государственным механизмом борьбы с инфляцией является укрепление рубля (над этим процессом, впрочем, не властен даже Михаил Фрадков, поскольку ЦБ является независимым от кабинета министров институтом), а также полуофициально — ограничение конкуренции на локальных рынках, например, на топливном. Минфину же доступны лишь временные лекарства от инфляции — так, остатки средств госструктур на бюджетных счетах казначейства, по расчетам Ъ, выросли не менее чем на 250 млрд руб. только за февраль — и блокирование дополнительных расходов бюджета.
Тем не менее, даже резко ограничив рост госрасходов (а это малопредставимо, поскольку роста расходов, в том числе в рамках нацпроектов и инвестфонда, требует Владимир Путин), Алексей Кудрин не избежит обвинения в "профнепригодности" — шансы на то, что инфляция, за два месяца 2006 года составившая 4,1%, за 12 месяцев 2006 года останется в плановых рамках 8,5% при базовой месячной инфляции не менее чем в 0,6%, минимальны. То, что Михаил Фрадков попытается воспользоваться неизбежностью провала, указав на "главного министра" как на виновника происходящего, более чем вероятно — по сути, это уже произошло.
Впрочем, и одобренное вчера Михаилом Фрадковым ограничение конкуренции на рынке сельхозтехники, очевидно, косвенным образом внесет свой вклад в инфляцию. Вчера в повестке дня заседания правительства фигурировало девять вопросов, добрая половина из которых традиционно обсуждается в ключе роста госрасходов для решения проблем. Велика вероятность того, что борьба с инфляцией будет заменена аппаратной борьбой, которая вряд ли способна серьезно повлиять на цены.