Цена 13-летнего правления Слободана Милошевича в принципе хорошо известна: около 300 тыс. погибших и более 2 млн беженцев. Этот счет оплатили практически все республики бывшей Югославии, и прежде всего его родная Сербия. Однако "парадокс Милошевича" заключается в том, что и после его ухода с политической сцены Сербия продолжает платить по счетам своего одиозного правителя.
Даже после падения в октябре 2000 года режима Слободана Милошевича в Сербии остались во многом нетронутыми созданные им структуры власти. В окружении нынешнего сербского премьера Воислава Коштуницы найдется немало людей, которые верой и правдой служили бывшему вождю. Тайную полицию и другие спецслужбы, которые составляли главную опору его режима, реформы обошли стороной — опять-таки во многом стараниями господина Коштуницы. Олигархи, которые сколотили свои состояния благодаря "близости к Слобе", и сегодня в значительной мере разруливают не только экономическую, но и политическую ситуацию в Сербии.
Попытка сломить "систему Милошевича", предпринятая правительством Зорана Джинджича, закончилась трагедией — премьера-реформатора расстреляли на пороге здания кабинета министров в самом центре Белграда. По иронии судьбы переживший Зорана Джинджича экс-президент Югославии умер за день до третьей годовщины его убийства.
Однако и после кончины Слободана Милошевича Сербии, похоже, придется платить по выставленным им счетам. На волне раскручиваемого сейчас сербскими социалистами и радикалами лозунга "Гаагские судьи — убийцы!" и без того не слишком благосклонное отношение сербов к трибуналу еще более ухудшится. А рост антигаагских настроений сделает практически невозможной выдачу трибуналу остающихся на свободе главных обвиняемых — бывшего лидера боснийских сербов Радована Караджича и генерала Ратко Младича.
В случае их невыдачи Сербии грозят серьезные международные санкции, которые, в свою очередь, не просто усилят в республике позиции националистов и бывших коммунистов, но и создадут условия для их прихода к власти. И тогда новые правители Сербии смогут с полным правом воскликнуть: "Слобо умер, но дело его живет!"
Впрочем, платить по счетам Милошевича после его смерти, возможно, придется не только Сербии. Если выяснится, что его супруга Мира Маркович и сын Марко визу для поездки в Гаагу получат в голландском посольстве в Москве, Россия окажется в неприятной ситуации. Ей придется объясняться, почему на ее территории находятся люди, объявленные в международный розыск.
Но даже и без этого смерть экс-президента Югославии уже поставила Россию на грань неприятной перебранки с Западом о судьбе Гаагского трибунала, за учреждение которого Москва в свое время собственноручно голосовала в Совбезе ООН. А эта перебранка может стать прологом для более серьезного выяснения отношений между Россией и Западом. Как сказал бы Слободан Милошевич, ради такого стоит жить и умереть.