«Корпоратив» в эпоху перемен
На рынке корпоративного страхования с целью покрытия убытков продолжится расширение неклассического страхования
Последние два года обернулись для рынка корпоративного страхования целой серией вызовов, начиная от санкционных ограничений, включая смену логистических маршрутов, и заканчивая массовыми пожарами на складах и закрытых объектах. Но рынок продолжает расти темпами 7–8% год, увеличивая концентрацию и расширяя поле деятельности, захватывая сегменты, оставленные иностранными конкурентами.
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Деньги к деньгам
До 2022 года 20 крупнейших страховых компаний страны аккумулировали 80% премий российского рынка страхования, а сегодня их доля приблизилась к 90%. Рынок становится более конкурентным и концентрированным. Десять лет назад, когда Банк России стал мегарегулятором, взяв на себя контроль за рынком страхования, на страховом рынке было более 700 компаний, сегодня — почти в семь раз меньше.
По мнению генерального директора «Национальной страховой информационной системы» Николая Галушина, нет ничего необычного в такой тенденции для страхового бизнеса. Поскольку уровень конкуренции и концентрации капитала продолжает расти, продолжится и сокращение числа страховых компаний на рынке.
Генеральный директор страхового консультанта АСТ Иннокентий Лукьянов также указал на то, что текущие реалии привели к росту конкуренции и к тому, что страховые компании вынуждены становиться более гибкими: менять ценовые предложения, сервисы, состав покрытия, качество урегулирования, скорость обслуживания. Особенно нешуточная борьба проявляется, по его словам, в добровольных видах страхования: каско, страховании грузов и имущества, добровольном медстраховании. Причем в вопросе страхования персонала страховщики конкурируют уже не только между собой, но и с медицинскими провайдерами.
Параллельный импорт проблем
Наиболее динамичные перемены происходили в страховании грузов: сборы здесь выросли в 2023 году по сравнению с 2022-м примерно на 40%. «Причины — выстраивание параллельного импорта и необходимость страховать эти перевозки, а также перенаправление внутренней логистики: если раньше пути движения грузов происходили по маршрутам из Европы в Россию, то теперь — из Китая, Казахстана и т. п., маршруты до конечного потребителя стали длиннее»,— пояснила глава совета Ассоциации профессиональных страховых брокеров Катерина Якунина.
В целом рынок стабилизировался, игроки смогли перестроиться и привыкнуть к новым реалиям. Однозначно можно сказать, что вектор сместился с Запада на Восток, и эта тенденция будет продолжаться в 2024 году»,— отмечает заместитель генерального директора компании «Абсолют Страхование» Михаил Алексеев. Все чаще в географии перевозок страховщики выделяют такие страны, как Индия, Китай, Иран, ОАЭ. Выпали фактически все перевозки из/в западных стан, попавшие под санкции ЕС и США. «Если говорить о нашей компании, то на прежнем уровне (в физическом объеме) из Западной Европы идут и, соответственно, страхуются лишь лекарства и медицинская техника. Что касается параллельного импорта, то действительно очень сильно ощущается его рост. Думаю, что в 2024 году поток параллельного импорта будет расти»,— добавил Михаил Алексеев.
Руководитель направления страхования грузов страхового брокера Remind Дмитрий Грушин отмечает, что из-за ухода с рынка западных страховщиков вся страховая нагрузка теперь ложится на ведущие российские компании: «В 2023 году мы увидели значительный рост по сборам в грузовом сегменте страхования. Кроме того, произошло перераспределение грузовых потоков». За прошедшие два года поменялась и перестраховочная защита: если раньше это были синдикаты Ллойда и крупнейшие европейские перестраховщики, то теперь все на российском рынке у единого перестраховщика, который оказывает существенное влияние и требует соответствия прямого договора перестраховочному.
После ухода с российского рынка иностранных страховых компаний российские страховщики успешно поделили их портфель, нарастив сборы премии за счет качественных клиентов. Таким образом, российские страховщики в целом с лихвой компенсировали оттоки премии, связанные с невозможностью работать на иностранных рынках, отмечает Михаил Алексеев.
В новом контексте переориентации страхового рынка приходится преодолевать и новые трудности. Например, проблема получения премий. В этом смысле отметились арабские и китайские банки. Недавно и турецкие кредитные организации стали отказываться переводить деньги в российские банки, свидетельствует Дмитрий Грушин.
Риск риску рознь
Последние два года запомнились как годы громких складских пожаров. Хотя, по данным МЧС, начиная с 2021 года количество пожаров на складах упало в два раза, произошедшие на складах топ-компаний серьезные возгорания усилили внимание к данному виду страхования. Страховщики отмечают ужесточение требований к страхователям в части обеспечения пожарной безопасности.
Заместитель руководителя блока корпоративного страхования СК «Росгосстрах» Алексей Портнов отмечает, что из-за крупных убытков по имуществу за последние два года увеличились требования к безопасности и стоимость страхования складских рисков, в первую очередь от Российской национальной перестраховочной компании (РНПК).
По этой же причине ввиду крупных промышленных убытков АО РНПК на постоянной основе работает над страховым покрытием, требованиями рискозащищенности объектов, а также вырабатывает методики ценообразования. Все это внедряется через механизмы перестрахования на страховой рынок. Таким образом, для крупных рисков, где страховые суммы превышают емкость одной компании, страховое покрытие сужается, а тарифы начинают расти.
Генеральный директор компании «Сбер Страховой брокер» Валентина Скляр отмечает, что изменились подходы к взаимодействию с обеих сторон. Страховщики отказываются принимать на страхование объекты с низким качеством риска. Андеррайтинг страховых компаний, особенно с небольшим собственным удержанием, становится все более зависимым от андеррайтинга РНПК. Страхователи же стали внимательнее относиться к объему страхового покрытия, перечню исключений и специальным условиям договора страхования.
Вице-президент Группы «Ренессанс Страхование» Владимир Тарасов также указывает на ужесточение требований к рискозащищенности некоторых категорий объектов: «В первую очередь это касается складов, как следствие — в принципе высокой убыточности этого сегмента и нескольких крупных пожаров. Большинство страховщиков более жестко подходят к оценке риска в отношении складов и применяют соответствующую тарификацию. В части рисков и покрытий предсказуемо вырос интерес клиентов к риску терроризма. Этот риск стал запрашиваться чаще».
Такую же тенденцию отмечают и в АСТ, где среди корпоративных клиентов на 40% выросли запросы на защиту рисков от террористических актов и диверсий. Как пояснил Иннокентий Лукьянов, при этом чаще всего клиент под риском «терроризм» подразумевает страхование от чего-то летающего, например беспилотников, дронов, ракет и т. д. Стандартно это является исключениями во всех договорах страхования, так как это является «военными рисками» и в соответствие с оговорками РНПК это исключение. Тем не менее, уточнил Иннокентий Лукьянов, все чаще в договоры страхования включаются и классические риски террористических актов и диверсий (в соответствии со статьями УК РФ). В силу того что на рынке уже давно сложилась практика страхования этих рисков, данный механизм видится вполне рабочим. Но есть нюансы, которые проявились за последние два года.
У страховщиков не сформировалась однозначная позиция по ситуациям, когда не совсем ясно, «терроризм» это или «военные риски». Все зависит от того, по какой статье УК РФ будет возбуждено дело по конкретному событию. Если будет задействована статья 205 УК РФ («Террористический акт») или статья 281 УК РФ («Диверсия»), то, конечно, полис с расширением на терроризм и диверсию сработает, а если будет указано иное основание — ну, например, статья 167 УК РФ («Умышленные уничтожение или повреждение имущества»), то фактически это будет означать, что формально это будет не страховое событие по риску «терроризм». Также возможны случаи, когда возбуждается дело по статье 205, а потом в процессе расследования переквалифицируется и рассматривается по другой статье.
На пути к альтернативному перестрахованию
Может показаться, что сегмент корпоративного страхования практически не изменился с начала 2022 года. Во всяком случае, для наших клиентов это выглядит именно так: все основные корпоративные страховщики продолжают активно развиваться и конкурировать на рынке. Время от времени появляются относительно иные продукты (страхование киберрисков, экологической ответственности и т. д.), емкость рынка тоже в целом позволяет закрывать даже катастрофические сценарии, самыми медийными из которых являются многочисленные пожары на складах. Однако изменения все-таки есть, и касаются они в первую очередь не столь заметной для окружающих части рынка перестрахования.
Со стороны может казаться, что отдельно взятый страховщик способен полностью принять на себя все риски страхования крупных промышленных объектов: НПЗ, металлургических комбинатов, буровых платформ и т. д. Так было, когда прямой страховщик получал надежную перестраховочную защиту чаще всего в лице крупных международных компаний (Munich Re, синдикаты Lloyd`s и т. д.) с рейтингом надежности А и выше, по оценке Standard & Poor`s.
Но в один момент международное перестрахование стало невозможным. Причем эта невозможность обоюдная: ни российские страховщики в соответствии с законом №55-ФЗ от 14 марта 2022 года не могут размещать перестрахование в недружественных юрисдикциях, ни международные перестраховщики не готовы принимать российские риски в силу санкций и своих собственных подходов к оценке текущей ситуации.
Когда в 2016 году была создана Российская национальная перестраховочная компания (РНПК), куда в обязательном порядке должны были предлагаться 10% от каждого перестраховочного риска, ее появление поначалу не вызвало прилива энтузиазма. Многие участники рынка ворчали, что это и ограничение конкуренции, и снижение рейтинга перестраховочной программы, и дополнительная административная нагрузка. Наверное, в чем-то они были правы, но в дальнейшем это решение полностью оправдало себя. Именно РНПК удержала рынок корпоративного страхования на плаву в ситуации ухода с нашего международных перестраховочных компаний.
Благодаря РНПК все корпоративные страховщики получили необходимую перестраховочную поддержку и наш рынок прошел самый трудный этап без каких-либо публичных выяснений отношений или противоречий.
Теперь надо двигаться дальше, чтобы накапливающиеся проблемы не разрушили это равновесие. Сейчас РНПК вынуждена балансировать между необходимостью предоставлять свою емкость практически по всем перестраховываемым рискам без реальной возможности какой-либо селекции и с необходимостью приносить прибыль за счет грамотного андеррайтинга.
Многолетняя практика рынка показывает, что это невозможно, поэтому РНПК вынуждена вводить ограничения по покрытию (например, тех же многострадальных складов). Однако такой подход уже не устраивает клиентов, и они начинают рассматривать альтернативные варианты, в том числе самострахование, что является крайне сомнительным решением, особенно с учетом нынешней ставки ЦБ.
Появление альтернативных перестраховочных возможностей просто напрашивается. Самим коммерческим страховщикам сделать это непросто, ведь рынок перестрахования действительно глобальный, западные страховщики играют на нем доминирующую роль, и даже китайские, индийские и ближневосточные страховые компании не могут себе позволить работать с российскими клиентами, иначе сами останутся без покрытия.
Поэтому, скорее всего, решение проблемы лежит в плоскости межгосударственного сотрудничества путем создания перестраховочных компаний или объединений, чьи перестраховочные емкости гарантируются за счет государственных средств стран-участниц.
Мы видим хороший пример в лице Евразийской перестраховочной компании, которая сейчас начинает свою работу, а следующий шаг должен быть сделан на уровне БРИКС или хотя бы двустороннего российско-китайского или российско-индийского сотрудничества. Уверен, что наш рынок корпоративного страхования заслуживает такой поддержки.
Поэтому многие страховщики перестали признавать страховым случаем данные события при возбуждении уголовного дела, а стали ожидать именно закрытия дела и уже после решения суда принимать решение, признавать случай страховым или нет.
Как отмечает Николай Галушин, важно также понимать, что последние годы — это ряд крупных страховых случаев на промышленных предприятиях. Эти случаи по своим масштабам и последствиям еще более ощутимы для страхового рынка (и прежде всего для РНПК), чем пожары на складах, но менее резонансны, потому что происходят на закрытых территориях, вдали от стороннего взгляда и внимания СМИ.
Количество крупных страховых случаев на крупных же промышленных предприятиях в последние два года превышает число крупных пожаров на складах. «Нельзя сказать, что картина двух последних лет говорит о каком-то тренде на рынке корпоративного страхования, например о катастрофическом падении качества рисков или росте убыточности,— надо иметь в виду более длительный период времени. Однако в условиях ограниченных возможностей по перестрахованию российских рисков очевидна молниеносная реакция перестраховщиков (прежде всего РНПК) на ситуацию»,— говорит Николай Галушин.
Татьяна Лаврова, заместитель директора по корпоративному страхованию по имущественному андеррайтингу компании «АльфаСтрахование», подчеркивает, что в текущей геополитической ситуации в целом наблюдается тенденция к усилению контроля качества рисков.
Неклассический подход к классике
«Растет доля страхователей, готовых согласиться на повышение тарифной ставки за более широкое страховое покрытие. Также страхователи готовы идти на более высокие франшизы, если это приведет к существенной экономии страховой премии»,— отметила Валентина Скляр.
С ней согласен операционный директор компании «Совкомбанк Страхование» Владислав Синцов. По его словам, новая экономическая реальность спровоцировала предпочтение сберегательных стратегий бизнеса самого разного масштаба, что нашло отражение в корпоративном сегменте страхования.
Корпоративный бизнес стал более осознанно выбирать страховую защиту, но, с другой стороны, фокус внимания сместился и на бюджет, который стал прорабатываться более тщательно. Эти изменения качественно изменили страховые продукты, которые страховые компании предлагают корпоративным клиентам, сделав их более индивидуальными.
В результате ужесточения условий страхования происходит рост стоимости полисов, повышение уровня франшиз, появление дополнительных ограничений или исключений в договорах страхования и образование части рисков, которые вообще не попадают под действие страховой защиты.
Это, в свою очередь, с точки зрения управления рисками самих предприятий приведет к тому, что промышленные предприятия начнут строить дополнительные конструкции, которые бы минимизировали собственные риски.
Например, как отмечают опрошенные участники рынка, все чаще используются механизмы сострахования.
При этом реализуется практика, когда деление риска происходит не только между страховщиками, но и в формате деления риска на часть, которую «страхует» (удерживает на себе) само предприятие, и часть риска, передаваемую на классический рынок страхования.
Участники рынка ожидают также появления внутренних фондов (аварийных, резервных, катастрофических, квазистраховых и т. д.), создания цифровых финансовых активов под «размещение» рисков, попыток выйти на фондовые рынки с «катастрофическими» бондами, создания обществ взаимного страхования и кэптивных страховщиков.
Классическое страхование в его нынешнем виде все меньше будет удовлетворять текущим потребностям клиентов из-за разрыва в восприятии внутренних рисков предприятий и возможностей страховщиков и РНПК в силу собственного восприятия рисков.
Поэтому страхование рисков «терроризм», «диверсия», прилетов БПЛА, косвенных убытков, которые связаны, например, с подрывом ЛЭП, ведущей на предприятие, будет уходить в прошлое.
А необходимость покрытия убытков будет способствовать образованию альтернатив в любых видах и формах неклассического страхования.
Взгляд на себя
Вероятность появления дополнительных возможностей перестрахования в дружественных странах или на площадках стран БРИКС участники рынка оценивают как низкую на ближайшую перспективу.
«Китайские страховые компании исторически очень консервативно относятся к российскому страховому рынку, ограничиваясь обслуживанием китайского бизнеса. Такой функционал вполне можно осуществлять из Китая, не открывая представительств на нашей территории. Индийская GIC уже давно работает в РФ. Страховые компании других стран БРИКС сильно связаны перестраховочными отношениями с западными страховщиками и перестраховщиками, которые жестко воздерживаются от работы с российскими рисками. Собственные же капитальные возможности страховщиков из этих стран недостаточны для построения сколько-нибудь значимого бизнеса в нашей стране»,— говорит Михаил Алексеев.
Кирилл Якимишен, заместитель генерального директора по продажам non-life ГК «Зетта Страхование», отмечает, что для альтернативного же перестраховщика внутри страны необходимо фондирование, государственные гарантии, а главное — квалифицированный персонал. И это уже задачи сегодняшнего дня, которые нужно решать с опорой на себя.