«Очень хотелось бы, чтобы санкционный ажиотаж начал спадать»

Компании российского химического сектора по итогам 2023 года нарастили производство, но на фоне падения мировых цен на удобрения и роста расходов сократили маржинальность. О том, какой конъюнктуры на рынке удобрений можно ожидать в 2024 году, ситуации с зарубежными активами компании и основными проектами “Ъ” рассказал гендиректор «Еврохима» Олег Ширяев.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Что происходило с химическим сектором в 2023 году? Как можно оценить его текущее состояние?

— В прошлом году продолжилось перераспределение направлений, по которым поставляются удобрения. В результате часть стран начали получать удобрения из новых географий — неоптимальных с точки зрения стоимости логистики. Также существенно выросли затраты на производство и транспортировку, прежде всего на энергоносители и фрахт. Все это привело к скачкообразному росту цен в 2022 и начале 2023 года. Из-за этого часть потребителей в целях экономии стала снижать объемы внесения удобрений, и продажи начали падать. При этом многие трейдеры остались с удобрениями, купленными по высокой цене, и получили убытки.

На фоне сокращения спроса, высоких складских запасов и продолжения производства во втором квартале 2023 года на международных рынках началось снижение цен на удобрения. Но что касается стоимости оборудования, услуг, логистики и так далее, мы наблюдали тенденцию роста цен. Для многих компаний, включая «Еврохим», начался сложный период. Сейчас мы уже видим, что цены по ряду продуктов находятся недалеко от себестоимости. К концу года рассчитываем как минимум на стабилизацию цен и, возможно, на небольшой рост.

— То есть в 2024 году вы ожидаете роста цен и производства?

— Думаю, что полноценный рост цен мы увидим не раньше 2025 года.

— Насколько сильно эти колебания отразились на ваших производственных и финансовых показателях?

— Производственные показатели фактически не пострадали, так как у нас почти не было продуктов, которые мы не производили из-за низких цен. С точки зрения спроса «Еврохим» сбалансирован, имея в портфеле калийные, азотные и фосфорные удобрения. То же самое можно сказать о географии наших поставок. Но снижение маржинальности и вслед за этим финансовых показателей мы ощутили в полной мере.

В начале 2023 года мы рассчитывали, что падение цен не будет таким драматическим, а рост себестоимости — таким выраженным.

В итоге мы закончили год с результатом чуть выше 2020 года, хотя существенно нарастили объем выпуска на новых производствах (в 2020 году «Еврохим» получил $495 млн чистой прибыли и $1,8 млрд EBITDA.— “Ъ”). Это нам позволило в некоторой степени компенсировать негативную конъюнктуру цен.

— Насколько повлияли на снижение показателей введенные в 2023 году экспортные пошлины и квоты?

— Сегодня цены на удобрения на российском рынке вполне конкурентные, в стране есть несколько крупных производителей, большой объем предложения. Как любое искусственное регулирование спроса и предложения, экспортные пошлины и квоты несут дополнительные транзакционные издержки и неудобства, а также снижают инвестиционный потенциал производителей удобрений. Поэтому, если ориентироваться на средне- и долгосрочный горизонт развития сектора и на фоне того, что производители удобрений полностью удовлетворяют потребности российских аграриев, уход от таких чрезвычайных мер, а также стабильность условий работы стимулировали бы производителей к большему объему инвестиций.

— На рынке прогнозируют, что вы, лишившись части доходов, начнете больше занимать. Насколько может вырасти ваш долг в 2024 году?

— В прошлом году «Еврохим» активно погашал долг из прибыли 2021–2022 годов. В этом году если мы и будем занимать, то это будут точечные заимствования для продолжения инвестиционных проектов и поддержания рабочего капитала нашей дистрибуции, так как мы вынуждены заменять более недоступные банковские инструменты на собственный капитал. Сейчас «Еврохим» наращивает инвестиции в крупные проекты, и объем необходимых средств возрастет на 20–30% по сравнению со средним уровнем 2021–2023 годов. Это будут в основном собственные средства, так как большую часть заработанных денег мы инвестируем в поддержание текущих и развитие новых производств. Так что если мы и будем привлекать займы, то в ограниченном объеме.

— До какого уровня может вырасти коэффициент долг/EBITDA?

— Примерно до 2,5. То есть с учетом снижения финансовых показателей в 2023 году мы останемся на текущем уровне.

— Сложно ли сейчас привлекать деньги и насколько эффективны капиталовложения с учетом текущих банковских ставок?

— У нас большинство масштабных капиталоемких проектов имеют достаточно длительные сроки окупаемости. Например, с начала разработки рудника до выхода на проектную мощность проходит не меньше десяти лет. При высоких процентных ставках, как сейчас, и без мер господдержки такие проекты стали бы экономически неокупаемыми. Поэтому сейчас мы продолжаем финансировать проекты, в которые уже зашли,— отчасти за счет собственных средств, плюс их поддерживает государство. И мы очень надеемся, что эти меры поддержки будут не только сохраняться, но и расширяться для инвесторов в российскую экономику, а мы, безусловно, являемся одним из наиболее активных из них.

— Деньги, которые вы все-таки привлекаете с рынка, поступают от российских банков?

— Да, конечно. Российские банки, остаются нашими надежными партнерами, и не только в инвестиционных проектах. Особенность «Еврохима» еще в том, что у нас широко развита собственная глобальная дистрибуция, которая требует рабочего капитала. И если раньше для насыщения этой сети мы использовали международные финансовые инструменты, то сейчас они недоступны, и мы замещаем их акционерным капиталом и финансированием от российских банков. Потребность в капитале дополнительно обострилась в связи с введением регулирования по возврату валютной выручки. Требованиям по срокам возврата больше соответствует модель компаний, реализующих свою продукцию не конечному потребителю, а отгружающих ее посредникам в портах. Мы же поставляем удобрения через собственную дистрибуцию непосредственно фермерам России, Европы, Южной Америки и множества других локаций, что существенно увеличивает время получения денег.

— Какие основные проекты были реализованы в 2023 году?

— Главным проектом в прошлом году для нас стало завершение строительства фосфатного завода Serra do Salitre в Бразилии, который мы приобрели в феврале 2022 года у норвежской Yara. Это было предприятие, состоящее из горнодобывающего и недостроенного химического комплексов. В декабре 2023 года мы начали пусковые операции. Первую продукцию в полном цикле завод произвел в начале марта, 13 марта состоялось его торжественное открытие. Для нас это важный этап развития, так как Бразилия — один из крупнейших мировых экспортеров аграрной продукции и потребителей удобрений, при этом только 15% удобрений в стране собственного производства. Мы будем производить там 1 млн тонн фосфатных удобрений и продавать через свою дистрибуционную сеть. В качестве сырья будут использоваться локально добываемая руда, привозной аммиак и сера.

— Пришлось ли менять конфигурацию изначального проекта?

— Были небольшие усовершенствования в области системы безопасности производства и технологии извлечения.

— Во сколько обошлась достройка завода?

— Мы инвестировали в достройку около $400 млн. Благодаря высоким профессиональным компетенциям наших сотрудников фактический бюджет и сроки реализации соответствовали плановым.

— Оправдывается ли сейчас владение собственной дистрибуцией?

— Для нас очень важно реальное присутствие на рынках спроса, потому что мы строим крупнотоннажные предприятия, которые должны работать на 100% мощности. И в этой ситуации только собственная дистрибуторская сеть может надежно гарантировать стабильный сбыт нашей продукции, на спотовые продажи мы оставляем небольшую часть товара.

— Как вы планируете развивать сбытовую сеть дальше?

— Сейчас для нас важно сделать сеть, которую мы построили в Бразилии, эффективной, управляемой прозрачно и удобной для клиентов. Это не так просто с учетом того, что мы сталкиваемся с огромными вызовами с точки зрения платежей, финансирования и логистики. В дальнейшем большой потенциал мы видим в Африке, также активно изучаем Юго-Восточную Азию. При этом у нас сохраняется дистрибуция в Европе и Северной Америке.

— Новых покупок не планируете?

— Пока у нас достаточно существующих проектов, которые необходимо развивать.

— Что планируется реализовать в 2024 году?

— Мы продолжаем развивать наши калийные проекты. Сейчас достраиваем «Волгакалий» в Волгоградской области, в 2025 году планируем выйти на проектную мощность — более 2 млн тонн удобрений. Модернизируем первую очередь и строим вторую очередь на Усольском калийном комбинате (в Пермском крае) совокупной мощностью 4,7 млн тонн удобрений. В этом году завершим строительство нового производства азотно-калийных удобрений в Невинномысске. В Ленинградской области мы продолжаем строительство предприятия по производству карбамида и аммиака «Еврохим Северо-Запад-2». В прошлом году мы завезли на площадку все технологическое оборудование, в середине следующего года приступим к пусконаладке. Мощность нового производства — 1,4 млн тонн карбамида и 250 тыс. тонн товарного аммиака. В активную фазу выходит строительство второй очереди химкомплекса в Казахстане. Благодаря обширной программе развития мы рассчитываем нарастить объем производства на 10 млн тонн продукции до 2030 года.

Хотел бы особо отметить, что при реализации всех наших проектов мы стремимся минимизировать влияние на окружающую среду. Например, в прошлом году при запуске установки улавливания углекислого газа и производства жидкой углекислоты на новомосковском «Азоте» мы существенно снизили прямые выбросы парниковых газов. Наши предприятия работают в замкнутом цикле водооборота, а отработанное тепло мы стараемся максимально использовать для производства электрической и тепловой энергии.

— Есть ли планы по инвестициям в сырьевые активы?

— По азоту и калию мы полностью себя обеспечиваем. По фосфору вопрос самообеспечения также будет решен с развитием предприятий на Ковдоре, в Бразилии и Казахстане.

— Есть ли проблемы с обеспечением сырьем ваших активов в Европе?

— Наш завод в Антверпене загружен практически на 100%, мы выпускаем премиальные комплексные удобрения, которые идут как в Европу, так и на удаленные рынки Азии. В Литве ситуация другая. Расположенное в стране предприятие Lifosa в прошлом году 300 дней провело в простое. Компания делает все возможное, чтобы возобновить работу, но пока нам не удалось преодолеть все внутристрановые препятствия, включая возникающие в банковской сфере. Если в ближайшее время предприятие не возобновит деятельность, придется перейти к консервации завода до лучших времен.

— Как остановка Lifosa отразится на ваших показателях?

— В первую очередь пострадают фермеры, так как рынок недополучит 1 млн тонн высококачественных фосфатных удобрений.

— Рассматриваете ли вы возможность продажи литовского завода?

— Мы не исключаем такой вариант в том случае, если поступят предложения, отражающие реальную стоимость предприятия. Для нас Lifosa — это в первую очередь производственная площадка, которая позволяет эффективно обеспечивать европейский и некоторые другие рынки качественными фосфатными удобрениями. Но это можно делать не только с Lifosa, поэтому главный вопрос — может ли завод экономически эффективно и стабильно работать.

— Как организован экспорт с заводов в России? Хватает ли вам портовых мощностей?

— Сейчас действительно есть дефицит портовых мощностей. Эта проблема обострилась после того, как из-за санкций стали недоступны порты Прибалтики и Финляндии, а в последнее время также намного сложнее стало отгружать удобрения через Черное море. Мы занимаемся развитием собственных терминалов. У нас есть долгосрочные планы на перевалку в портах на Балтике, на Черном море, в Мурманске. Но с учетом наших планов по росту производства мы видим необходимость в наращивании мощностей. Так что сейчас мы перегружаем продукцию в сторонних портах, в первую очередь на Балтике. Наш собственный балтийский порт мощностью перевалки в 8 млн тонн в год пока на этапе строительства. После его запуска мы будем обеспечены портовыми мощностями.

На юге мы тоже смотрим на возможности расширения. Но там пока нет готовых проектов, которые бы полностью закрыли нашу потребность с учетом роста объема вывоза удобрений с нашего предприятия «Волгакалий». При этом есть еще одна не менее существенная проблема — дефицит провозной способности железнодорожной инфраструктуры как в сторону Черного моря, так и в направлении Балтики. Уже сейчас эта проблема наиболее остро ощущается на южном направлении.

— Сталкиваетесь ли вы до сих пор с отказами морских перевозчиков?

— Сейчас есть три основные проблемы фрахта. Во-первых, не все перевозчики готовы брать грузы в российских портах. А те, кто готов на это, просят существенную премию. Во-вторых, усложнилось проведение платежей и работа с зарубежной банковской инфраструктурой. В-третьих, по ряду типов судов снизилась доступность флота в целом. И хотя все эти проблемы мы решаем, все это повышает стоимость логистики и трудозатраты со стороны компании.

— Насколько подорожала логистика в 2023 году?

— Относительно 2020–2021 годов примерно на 40%.

— Какие вы видите риски в 2024 году — например, санкции или увеличение налоговой нагрузки?

— Очень хотелось бы, чтобы санкционный ажиотаж начал спадать и не касался таких жизненно важных сфер как продовольственная безопасность. Тем более, если будет усиливаться санкционное давление на поставщиков удобрений, в первую очередь, это ударит по наиболее бедным странам Африки и Южной Азии, по Латинской Америке.

Богатые государства всегда найдут способ приобрести удобрения, да и цена на них – которая неизбежно возрастет, если появятся новые ограничения — для богатых стран все равно будет приемлемой. А вот бедные страны вновь окажутся в кошмаре, который они пережили в 2022 году.

Увеличение налогов 2021-22 года было не так чувствительно, так как компании получили хорошую прибыль. Сейчас же мы входим в период, когда нам хотя бы вернуться на уровень рентабельности до 2020 года…

— Сейчас основной тренд — разворот на Китай. Происходит ли он в «Еврохиме»?

— Мы активно работаем с КНР и сейчас по целому ряду проектов рассматриваем китайских поставщиков оборудования и инжиниринговые компании, которые обладают соответствующими компетенциями. Китай незаменим в поставках таких товаров, как крупногабаритные шины, компрессорное оборудование, измерительные приборы. В России и СНГ есть отличные предприятия, но они сейчас перегружены заказами и не в состоянии обеспечить необходимые сроки поставок. Но и в Китае есть определенные сложности с выбором поставщиков, умение работать и контролировать качество — важная компетенция при организации поставок. Поэтому мы открыли в стране собственный инжиниринговый центр снабжения, который занимается изучением местных компаний и контролем за сроками и качеством производства нашего оборудования.

— По качеству китайские товары сопоставимы с западными?

— Все зависит от конкретного производителя. Продукция из Европы тоже была очень разной по качеству, и нужно было все контролировать. Исторически мы лучше знали европейских поставщиков, теперь познакомимся с новыми российскими и китайскими предприятиями.

— Есть ли в компании проблема с кадрами?

— Сейчас идет настоящая борьба за квалифицированные кадры, что, с одной стороны, является ограничением в развитии, с другой стороны, ведет к существенному росту зарплаты. В прошлом году у нас было несколько волн повышения зарплат на наших химических производствах по разным группам профессий. С января 2024 года мы проиндексировали заработную плату всем сотрудникам на наших предприятиях на 7%, а за последние три года повышение зарплат на наших химических производствах составило до 40% по ключевым специальностям.

Но проблема кадрового дефицита не решается одной или несколькими компаниями, она должна решаться совместными усилиями с активным участием государства. Очень важно создавать заказ на обучение и бюджетные места в вузах на тех специальностях, которые будут востребованы в ближайшие пять—семь лет в рамках наиболее важных проектов развития, обеспечивающих стратегическую устойчивость экономики страны. Нужно менять восприятие и повышать степень престижа инженерно-технических профессий, развивать преподавательский состав и материальное обеспечение кафедр и инженерных школ, которые целевым образом готовят кадры для системообразующих предприятий.

В шести городах присутствия предприятий «Еврохима» сегодня действуют «Еврохим»-классы. Более 300 школьников с помощью компании осваивают углубленную программу по физике, химии, математике и информатике. Мы готовим ребят к поступлению в профильные вузы и сузы, а потом предлагаем работу в нашей компании. Несколько лет компания участвует в программе «Профессионалитет» в Ленинградской, Тульской, Мурманской областях. Обучение в рамках программы проходит более тысячи студентов, их готовят для работы на наших химических производствах.

— Ожидаете ли вы активного развития внутреннего спроса на удобрения?

— Несомненно, у российского рынка есть потенциал роста с учетом того, что мы до сих пор отстаем от мировых лидеров по объемам внесения удобрений. Но кратного роста объемов потребления вряд ли можно ожидать. При этом большие перспективы развития у комплексных удобрений, водорастворимых, у сегмента кормовых добавок для животных. Более качественное использование удобрений может очень быстро привести к росту производства зерновых в России, а значит, и росту экспорта зерна. Для этого нужно формировать более комплексный взгляд на сельское хозяйства с учетом понимания запросов всех участников процесса: фермеров, производителей техники, производителей удобрений, финансирующих организаций, государства. В последнее время мы много инвестируем в научные разработки сложных удобрений. Для этого год назад мы создали собственный единый исследовательский центр, который объединил несколько НИИ, существовавших в компании ранее.

— Видите ли вы усиление конкуренции на мировом рынке?

— Конкуренция была всегда, но сейчас зарубежные производители начинают использовать политическую ситуацию для того, чтобы усилить свою позицию.

Мы уверены, что в долгосрочной перспективе победит тот, кто может поставлять лучшие удобрения по конкурентной цене стабильно хорошего качества.

Интервью взяла Ольга Мордюшенко