Театральный андерграунд

Около трех десятков лет назад Петербург стал одним из центров зарождения в стране негосударственных театров. Несмотря на интерес зрителей к ним, о высокой прибыли в этой сфере речи не идет. Без собственных вложений, меценатов и других форм заработка театральный андерграунд не выживет. Получить средства на постановку можно и у города: Смольный ежегодно в конкурсном порядке отбирает несколько десятков театров для выдачи субсидий. Но брать деньги у государства хотят не все: кто-то отказывается из-за идеологических причин, кто-то желает оставаться независимым до конца.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

В Петербурге больше 60 частных театров — разных форматов, жанров и размеров. Режиссеры, художественные руководители и директора независимых проектов отмечают, что это, скорее, способ самореализации и возможность создавать то, что хочется,— о больших деньгах в этой сфере речи не идет. Всего в Северной столице, по данным смольнинского комитета по культуре, работают более 100 театров: 27 городских, пять федеральных и три областных,— таким образом, негосударственные театры преобладают.

Камерная обстановка

Общая черта частных театров — небольшой, камерный зал. «Наполняемость зала зависит от спектакля, обычно это от 20 до 70 человек. Постановки, в которых важен контакт со зрителями, изначально рассчитаны на небольшую аудиторию. Если в зале больше 100 человек, с публикой по-другому выстраивается работа»,— отмечает руководитель и режиссер театра Lusores Александр Савчук. О небольшом количестве зрителей на постановках говорит сооснователь и актер плейбэк-театра «13ТЕАТР» Тимофей Марков. Как рассказывает господин Марков, большую популярность плейбэк (вид импровизационного театра.— «Ъ-СПб») приобрел в Москве. Петербургскому «13ТЕАТРу» нет еще и года. «В плейбэке артисты играют личные истории, которые рассказывают зрители. Мы выслушиваем истории, собираем чувства и переживания аудитории. И актеры тут же отыгрывают это на сцене.— объясняет Тимофей Марков.— Для таких постановок большое количество людей в зале некомфортно. Наш формат — это до 50 зрителей».

Недорогие билеты — еще одна общая характеристика негосударственных театров. Стоимость билетов в Lusores — от 800 до 2 тыс. рублей, в «13ТЕАТР» — до 1,5 тыс. рублей.

Цена вопроса

Стоимость постановки спектакля в негосударственных театрах варьируется от 0 до 1 млн рублей и более. По словам режиссеров, поставить можно и с нулевым бюджетом: тогда декорации создаются из подручных средств, а актеры работают на собственном энтузиазме. «Стоимость постановки — вопрос художественного решения. Например, декорации для спектакля "Два лазаря" в 2010 году мы сделали из ржавых труб, которые взяли у рабочих. И это было эффектно. А другие постановки могут стоить и до миллиона. В создании таких спектаклей помогают гранты»,— рассказывает руководитель театра Lusores Александр Савчук. Lusores — один из старожилов в независимом театральном мире Петербурга. Театр был создан в 2007 году. В репертуаре — переосмысление эпоса, русских былин и произведений авангардистов. Собственной площадки у коллектива нет: спектакли идут на сцене театра «Особняк», на театральной площадке Ленполиграфмаша и в Петрикирхе.

«Негосударственные театры не зарабатывают»

Способов заработка у частных театров несколько. Первая — продажа билетов. Однако на билетах, по словам самих представителей частных театров, много не заработать. Окупаемость спектакля зависит от его популярности, отмечает сооснователь, режиссер и актер театра «Цехъ» Михаил Каргапольцев. «Одни постановки у нас окупаются, другие — нет. За счет прибыльных спектаклей живут другие спектакли: такой вот круговорот денег»,— описывает ситуации в театре «Цехъ» господин Каргапольцев.

«Негосударственный театр никогда не зарабатывал и просто не может зарабатывать. В том плане, что все заработанные деньги уходят не в пассивный доход (на черный день или новые постановки), а исключительно на выживание. Продажа билетов окупает себестоимость постановки, и что-то остается нам на сухарики, иногда с маслом»,— рассказывает основатель и режиссер Театра ненормативной пластики (ТНП) Роман Каганович. Стоимость билетов в ТНП составляет в среднем 2–2,5 тыс. рублей, это, как отмечает господин Каганович, выше, чем в других негосударственных театрах. Много лет, по его словам, ТНП существовал только на собственные средства. Три года назад в проект пришла продюсер Ася Наумова: теперь у театра есть частный инвестор. «У театра есть меценат — человек, которому однажды просто понравилось наше творчество. Он очень помогает: дает средства на новые постановки, чтобы мы могли творить и говорить со зрителями о том, что нам кажется важным, нужным и правильным»,— рассказывает Ася Наумова. Однако, как отмечает Роман Каганович, поддержка меценатов — не массовое явление в театральном мире.

По словам директора и актрисы Социально-художественного театра (СХТ) Алины Король, до 2022 года помощи от меценатов было больше. «После февраля 2022-го с деньгами у всех стало туговато: к сожалению, уже не так много частных инвестиций,— рассказывает госпожа Король.— Но, по моим наблюдениям, государство сейчас стало больше вкладывать в поддержку культурных проектов». Сейчас команда театра реализует с благотворительным фондом «Подари мне крылья» совместный проект: в нем дети и подростки из приютов и детских домов вместе с профессиональными артистами создают и играют спектакли.

«У нас есть несколько источников дохода. В первую очередь это, конечно, продажи билетов.— рассказывает Алина Король.— Мы также сдаем нашу площадку для других театральных коллективов, устраиваем курсы и тренинги. Небольшой вклад в бюджет идет от гастролей, но поездки в другие города происходят не так часто, как хотелось бы. Есть поддержка от государства».

Субсидии государства

На постановку и показ спектаклей СХТ также получает деньги от городского комитета по культуре. Смольный ежегодно выделяет субсидии негосударственным театрам. Средства на их поддержку заложены в бюджете города: в 2024 году около 102 млн рублей. Субсидии получили 26 проектов.

Правительство Петербурга поддерживает частные театры с 2009 года. Бюджет на эти цели каждый год возрастает: в 2019 было выделено 40,5 млн рублей, в 2021 — 70 млн, в 2023 — 100,8 млн. «На полученные деньги театры могут оплачивать аренду помещений, сценических площадок для репетиций и показов спектаклей, а также услуги художественного и артистического персонала, привлекать сурдо- и тифлопереводчиков, которые необходимы для показа спектаклей зрителям с ограниченными возможностями здоровья»,— сообщают в пресс-службе комитета по культуре.

Во время обсуждения бюджета на 2024 и плановые 2025–2026 годы депутат от фракции «Яблоко» Борис Вишневский предлагал увеличить «театральную» казну до 120 млн рублей, однако поправка не было одобрена в Смольном. «Известные мне театры испытывают огромные проблемы (многие так и не смогли восстановиться после фактического "локдауна" во время пандемии), и, конечно, нуждаются в государственной поддержке»,— написал тогда господин Вишневский в своем Telegram-канале.

Брать деньги у государства, впрочем, хотят не все. «Как только ты берешь спонсорскую помощь или как только ты выигрываешь президентский грант — ты начинаешь зависеть от того, кто тебе дал денег. Мы финансово ни от кого не зависим, чтобы нам никто не мог ничего диктовать. Никто не может сказать нам, что играть. Мы делаем только то, что хотим сказать людям»,— высказывается идейный вдохновитель и режиссер «Плохого театра» Дмитрий Крестьянкин. «Плохой театр» отличается от своих андеграундных коллег: он не ведет летопись, не считает сезоны, не продает билеты на постановки, в репертуаре сейчас только один спектакль — «Квадрат», а лозунг театра гласит: «Хуже не бывает». «А кто найдет хуже? У нас нет постоянного репертуара, нет постоянной труппы, нет своего помещения, нет финансовой базы… ничего нет. Хуже просто сложно придумать»,— объясняет задумку господин Крестьянкин. Чтобы попасть на единственный спектакль театра, нужно успеть зарегистрироваться. Постановка «Квадрат» про жизнь в 90-е идет на сцене площадки «Скороход». Места в зале (зал вмещает до 300 человек), по словам Дмитрия Крестьянкина, занимают за несколько секунд. Формально зрители ничего не платят: билеты на «Квадрат» не продаются, но все желающие могут оставить «донат» после окончания спектакля. Изначально такая система, как отмечает Дмитрий Крестьянкин, больших денег не приносила: за день набиралось несколько тысяч рублей. Сейчас донаты покрывают аренду площадки.

Донаты и поддержка зрителей

Система донатов в театральном мире не развита. Кнопку «поддержать» сложно найти на страницах петербургских театров. «Цехъ» — один из немногих проектов, на сайте которого есть опция «помочь театру». Система проста: перевести деньги можно по номеру карты, указанному на странице. «Это, конечно, не основная статья доходов, но приятный бонус, на который мы можем купить какую-то полезную вещь в театр»,— дополняет Михаил Каргапольцев.

Отношение к подобной поддержке зрителей у представителей частных проектов разное. Роман Каганович уверенно заявляет, что в Театре ненормативной пластики кнопка «донат» не появится. Продюсер театра Ася Наумова объясняет: «Чтобы собрать средства на серьезные и большие проекты, нужно проделать большую и сложную работу. Собирать донаты непросто: необходимо постоянно заниматься продвижением, оплачивать специальную платформу. К сожалению, нет уверенности в том, что средства, которые придут таким способом, будут стоить энергетических и моральных затрат, которые уйдут на создание и поддержание всей системы». Наиболее удобно собирать средства, например, на постановку спектакля на краудфандинговых платформах, полагают руководители театров.

Впрочем, сложности есть и здесь. Режиссер театра «Синий сарафан» Яна Гловацкая рассказывает, что первый опыт по сбору денег на Planeta.ru (краудфандинговая платформа) выдался не очень удачным: несмотря на продуманную систему подарков, собрать удалось совсем немного. Особенность «Синего сарафана», основанного в 2017 году, в его труппе: в ней одни девушки. Как говорит госпожа Гловацкая, на сцене царит «театральный матриархат». Сейчас проект живет в первую очередь за счет продажи билетов, некоторую прибыль приносят выступления на заказ. «История с донатами — индивидуальная. Я, например, думаю, что лучше вложу свои деньги, которые заработала на стороне, и постепенно буду окупаться, чем пойду к какому-то дядечке и буду просить средства. Зрители же нас поддерживают тем, что приходят на спектакли, приводят друзей и знакомых»,— заключает Яна Гловацкая.

Надежда Ярмула