ядерный кризис
Вчера Совет Безопасности ООН возобновил обсуждение предложенного Францией и Германией заявления председателя СБ ООН по иранской ядерной программе, призывающего Тегеран прекратить обогащение урана. Новый раунд переговоров потребовался после того, как представители стран--постоянных членов СБ ООН и Германии накануне не смогли договориться по проекту заявления. Его принятие продолжают блокировать Россия и Китай, выступающие против переноса иранской проблемы в СБ ООН в случае невыполнения Ираном требований МАГАТЭ.
"Может быть, нам потребуется еще немного времени, но его стоит затратить, поскольку, когда в итоге мы все-таки согласуем проект заявления, это будет еще один четкий и недвусмысленный сигнал Ирану со стороны всего международного сообщества",— заявил накануне вчерашних переговоров в Нью-Йорке замгоссекретаря США Николас Бернс. Впрочем, расклад сил в Нью-Йорке указывает на то, что "четкий и недвусмысленный сигнал", который бы стал солидарной позицией пятерки постоянных членов СБ ООН и Германии по Ирану, продолжает оставаться голубой мечтой американской дипломатии. Свидетельством сохраняющихся разногласий по поводу того, как нужно решать иранскую проблему, стали безрезультатно прошедшие накануне в Нью-Йорке переговоры по проекту резолюции председателя СБ ООН, предложенному Англией и Германией.
Продолжавшееся в течение четырех с половиной часов в понедельник обсуждение продемонстрировало, что США, Великобритания, Франция, Германия, Россия и Китай на данный момент, пожалуй, едины лишь в том, что Иран не должен получить возможность обогащать уран для создания ядерного оружия. Однако по вопросу о том, как достичь этой цели, в СБ ООН продолжают бороться два подхода. США и "евротройка" добиваются того, чтобы в утвержденном СБ ООН заявлении был оговорен 14-дневный срок, в течение которого Иран должен выполнить требования МАГАТЭ, а именно приостановить работы по обогащению урана, начать осуществлять свою ядерную программу прозрачно, так, чтобы она не вызывала вопросов относительно ее характера, ратифицировать и полностью выполнять дополнительный протокол к Соглашению о гарантиях с МАГАТЭ и тесно сотрудничать с инспекторами агентства. При этом сторонники такого подхода считают необходимым закрепить в принимаемом документе положение о том, что, если Иран не выполнит эти требования, против него "могут быть приняты более серьезные меры": это недвусмысленный намек на возможность решения иранской проблемы уже не посредством МАГАТЭ, а СБ ООН, который может одобрить и военные меры воздействия.
Придерживающиеся другого подхода Россия и Китай выступают категорически против того, чтобы иранскую проблему решал СБ ООН, а не МАГАТЭ, и всячески пытаются не допустить этого. Москва и Пекин опасаются, что выдвижение фактического ультиматума Ирану может привести к прямо противоположным результатам, подтолкнув Иран к более активным разработкам в ядерной области. Как заявил постпред КНР в ООН Ван Гуанъя, Пекин может согласиться лишь с "коротким политическим заявлением" председателя СБ ООН, дав понять, что включение в заявление таких конкретных положений, как упоминание 14-дневного срока выполнения Тегераном требований МАГАТЭ, для китайской стороны неприемлемо.
Примечательно, что иранский вопрос был заявлен одной из главных тем в блоке международных вопросов, которые вчера обсуждали в Пекине российский президент Владимир Путин и председатель КНР Ху Цзиньтао (см. стр. 1). "У Китая и России общий взгляд на то, как решить иранскую ядерную проблему",— сообщил вчера официальный представитель МИД КНР Кин Гань. Однако декларируя "общность позиций", каждая из сторон при этом ведет сложную дипломатическую игру, пытаясь в решающий момент не выглядеть в глазах США и Европы главным препятствием на пути принятия жестких мер против Ирана.
Любопытно, что в этой ситуация Москва кивает на Пекин, а Пекин — на Москву. "Роль Китая может быть ключевой на определенном этапе, в случае если, упаси господь, этот вопрос все же будет перенесен в СБ ООН",— заявил, комментируя перспективу передачи иранского вопроса в Совбез, помощник президента РФ Сергей Приходько. "Не знаю, какую позицию в этом случае займет Россия. Но от того, какую позицию займет Китай, будет зависеть очень многое",— заметил господин Приходько. В свою очередь, не желающая оказаться крайней китайская сторона тонко дает понять, что решение иранской проблемы скорее будет зависеть от России, а не от Китая. Как заявил вчера глава МИД КНР Ли Чжаосин, Пекин поддерживает усилия Москвы по урегулированию ситуации вокруг Ирана, "выражая поддержку ирано-российским переговорам" о создании СП по обогащению урана. Примечательно, что напоминание о важности российско-иранских переговоров прозвучало как раз тогда, когда переговоры утратили динамику и зашли в тупик.