Личное — враг корпоративного

ВС решит, в какую очередь погашать долги, возникшие из субсидиарной ответственности владельца обанкротившейся компании, если он сам оказался в процедуре несостоятельности. Проблема возникает, если личное банкротство началось раньше банкротства компании. В этой ситуации требования по субсидиарке всегда формально будут текущими, то есть приоритетно погашаться перед всеми реестровыми кредиторами, что сильно уменьшает шансы последних на выплаты. Нижестоящие суды отказались дать такой приоритет, посчитав, что он нарушает баланс интересов и права кредиторов в личном банкротстве.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

ВС предстоит решить вопрос о приоритете кредиторов из банкротства компании перед кредиторами из банкротства гражданина — владельца этой компании.

В июле 2016 года Юрий Рубежов учредил и возглавил АО «Территориальная сетевая организация "Никола Тесла"» с уставным капиталом в 50 млн руб., впрочем, эти средства он так и не внес. В ноябре 2016 года в отношении господина Рубежова было возбуждено дело о несостоятельности, а в 2018 году начался отдельный процесс о банкротстве его АО.

В рамках последнего суд в 2020 году привлек бизнесмена как главу и владельца компании-должника к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве и непередачу документов конкурсному управляющему.

Эти нарушения совершены в январе и сентябре 2018 года, соответственно. Размер ответственности составил 21,5 млн руб.— долги на эту сумму остались непогашенными в ходе банкротства «Никола Тесла».

Завершая банкротство компании, по причине отсутствия у нее других активов суд передал непосредственно кредиторам АО право взыскать с Юрия Рубежова долг, присужденный в порядке субсидиарной ответственности.

Каждый кредитор получил право в пределах своей суммы требований. Среди них, помимо контрагентов компании и налоговиков, оказались также арбитражные управляющие, которые вели банкротство «Никола Тесла», и Дмитрий Масленников, оказывающий им юридические услуги. В частности, юрист представлял интересы управляющего в некоторых судебных заседаниях, сумма долга составляла 610 тыс. руб. и относилась к текущим требованиям в деле о несостоятельности АО.

После завершения банкротства компании господин Масленников заявил требования на 610 тыс. руб. в деле о банкротстве Юрия Рубежова и попросил отнести их к текущим платежам.

Это требования, которые возникают после возбуждения дела о банкротстве должника, они погашаются раньше реестровых требований кредиторов. Но финансовый управляющий отказался признать долги гражданина перед Дмитрием Масленниковым текущими, полагая, что их стоит включить в реестр наравне с другими кредиторами.

Разногласия перешли в арбитражный суд, который поддержал управляющего. Хотя формально требования Дмитрия Масленникова возникли после возбуждения дела о банкротстве Юрия Рубежова, суд отказался признать их текущими и дать им приоритет, посчитав, что это «противоречит целям правового регулирования» института несостоятельности и нарушит баланс интересов участников банкротного дела.

Квалификация этого долга как текущего «ухудшает положение» других кредиторов «исключительно из-за недобросовестного поведения» господина Рубежова, которого привлекли к субсидиарной ответственности по долгам его компании, говорится в решении. К тому же господин Масленников обратился к управляющему спустя значительный промежуток времени (больше года) после перехода к нему прав требования по субсидиарке. Апелляция и кассация с этим решением согласились.

Дмитрий Масленников подал жалобу в ВС, настаивая на приоритете его требований и отнесении их к текущим платежам. По его мнению, нижестоящие суды не учли прямое регулирование закона о банкротстве.

Дело передали в экономколлегию ВС, слушания назначены на 25 апреля.

Ситуации, когда банкротится и компания, и ее руководитель или владелец, на практике распространены, говорят юристы. Но чаще сначала банкротится юрлицо, его контролирующих лиц привлекают к субсидиарной ответственности, а уже после этого начинаются процессы о банкротстве этих граждан, поясняет партнер юрфирмы «Меллинг, Войтишкин и партнеры» Павел Новиков. В этом случае, объясняет юрист, требования кредиторов из субсидиарной ответственности не могут стать текущими.

Но если сначала банкротится гражданин, а уже потом его компания, «это позволяет погасить ряд долгов из банкротства юрлица в приоритетном (текущем) порядке перед требованиями реестровых кредиторов директора или владельца в рамках его личного банкротства», уточняет господин Новиков. Он говорит, что здесь «входят в противоречие буквальный текст закона и интересы разных категорий кредиторов в рамках банкротств граждан».

Юристы расходятся во мнениях о том, стоит ли давать требованиям кредитора, возникшим в корпоративном банкротстве, приоритет в рамках личного банкротства владельца или руководителя компании. «Поскольку обязательство возникло после возбуждения дела о банкротстве физлица, оно должно быть признано текущим,— уверена управляющий партнер Центра по работе с проблемными активами Зоя Галеева.— Признание требований кредитора текущими не может нарушать права иных кредиторов, поскольку такой режим требований соответствует закону. Особенно с учетом того, что нарушения Юрия Рубежова, которые стали основанием для субсидиарной ответственности, были допущены уже после начала его банкротства».

«Суды опасаются, что если в рамках подобных дел относить требования, возникающие в рамках каждого последующего банкротства, к текущим, это может каскадом создавать искусственные банкротные процедуры»,— объясняет логику нижестоящих инстанций Павел Новиков. Сам он считает, что требования Дмитрия Масленникова «полностью соответствуют закону» и относятся к текущим, хотя и признает такой подход «несправедливым по отношению к реестровым кредиторам в банкротстве гражданина».

Руководитель банкротной практики «Лемчик, Крупский и партнеры» Давид Кононов занимает противоположную позицию. Во-первых, юрист допускает, что «притязания Дмитрия Масленникова возникли из-за специфических процессуальных и временных обстоятельств, которые могли быть сделаны специально для обхода духа закона и злоупотребления правом». В действиях господина Масленникова юрист усматривает «коммерческий интерес, так как текущие требования имеют более высокий приоритет при распределении конкурсной массы». По его мнению, долг из субсидиарной ответственности в принципе должен относиться «к третьей очереди реестра», причем неважно, на чем было основано изначальное требование кредитора.

Анна Занина, Ян Назаренко