некролог
Вчера стало известно, что в кардиологической клинике Кракова на 85-м году жизни умер Станислав Лем, знаменитый писатель-фантаст, чьи книги переведены более чем на 40 языков мира и разошлись тиражом в 27 миллионов. На территории бывшего СССР его особенно чтили.
Одна из его последних вышедших книга называлась "Мгновение". Это было продолжение его культовых "Суммы технологии" и "Диалогов". Здесь он продолжил размышления на свои излюбленные темы: от новых технологий и искусственного интеллекта до гипотез о бессмертии. Как всегда, серьезный научный разговор был приправлен изрядной долей иронии. Сочетание сатиры, философии и фантастики было его персональным ноу-хау. Он мог поражать глубиной мысли, а мог блестяще и дурашливо писать о каких-то "Трурле и Клапауции".
Именно в виде "мгновения" знаменитый писатель представил всю нашу жизнь на Земле. Ведь на "земных геологических часах" наша 120-летняя современная техническая цивилизация занимает всего одну сорокамиллионную часть диаграммы. По словам самого Станислава Лема, это всего лишь "тонкий сектор". Эта "тонкая линия" буквально завораживала писателя. Не случайно об этом же он писал и в 1960-е, в романе "Возвращение со звезд", где космонавт, вернувшийся из десятилетнего полета, обнаруживает, что на Земле прошли уже все те же 120 лет.
Станислава Лема называют одним из лучших фантастов ХХ века. Иногда делают оговорку: из неанглоязычных. Впрочем, для советского и постсоветского читателя никаких оговорок никогда не существовало — здесь он был "нашим всем", культовым автором, которого читали и в 1960-х, читают и сейчас. Даже те, кто не является поклонником фантастического жанра, все равно знали о Станиславе Леме благодаря фильму Андрея Тарковского "Солярис". Ремейк "Соляриса", сделанный Стивеном Содербергом уже в ХХI веке, тоже свидетельствовал о сегодняшней востребованности романа.
Станислав Лем начинал как медик: учился во Львовском и в Краковском университетах, впрочем, как позднее признавался сам, "без особого энтузиазма". Его гораздо больше привлекала "политехника", но поступить в университет по этой специальности помешало недостаточно пролетарское происхождение. Отец будущего писателя, успешный ларинголог, использовал свои связи, чтобы сын получил хоть какое-то образование, однако учеба была прервана войной. Во время немецкой оккупации Станислав Лем работал автомехаником, участвовал в Сопротивлении. Доучивался он уже после войны. Тогда же появилось его первое прозаическое сочинение — "Человек с Марса".
Первая книга — "Астронавты" — вышла в 1951 году. Тогда писатель творил во вполне соцреалистическом русле: "Магелланово облако" живописало светлое коммунистическое будущее. Однако постепенно он шлифовал свою индивидуальную манеру. И уже автобиографический роман "Непотерянное время" не пропустила цензура: он был опубликован почти спустя десять лет после того, как был написан. В 1960-х он выпустил свои знаменитые "Рассказы о пилоте Пирксе", "Эдем", "Непобедимый", "Сказки роботов" (в другом переводе "Кибериада"). В 1982-м, после введения военного положения, он уехал из Польши. Жил в Австрии и Италии, но не хотел называться диссидентом. В 1988 году вернулся на родину. Примерно тогда же писатель объявил, что отныне романам предпочитает эссеистику. Публиковался не только в польской прессе: его статьи могли появиться и в New Yorker, и вовсе в Penthouse. Среди его наград — как польская Госпремия 1976 года, так и премия Франца Кафки.
Он вовсе не желал оставаться в заданных рамках научно-фантастического жанра. Пускай его романы уже обеспечили ему невиданный успех и популярность, но ему хотелось сказать свое слово и в истории литературы как таковой. Поэтому, например, он смело вторгался на территорию, которую, казалось бы, уже застолбил за собой другой культовый автор и "главный библиотекарь" мировой словесности — Хорхе Луис Борхес. Станислав Лем тоже создал свою "Библиотеку XXI века", до отказа забитую выдуманными книгами и рецензиями на них. Он был уверен, что, будучи подкованным научным знанием, сможет больше сказать о нашем мире и глубже его постичь.
Наверное, это действительно было так. Мы не можем знать, сбудутся ли научные предсказания автора "Футурологического конгресса". Но проблемы, которые он ставил, актуальны и сейчас, независимо от того, насколько далеко ушел от нас "век НТР".