Вчера в Новом выставочном зале Музея городской скульптуры открылась выставка "Жизнь и смерть винила". В честь любимого полимера "Творческий союз АПозиция" представил живопись, графику, объекты, артефакты, видеоматериал и коллекцию редких пластинок. С комментариями — СЕРГЕЙ ПОЛОТОВСКИЙ.
Историки давно придумали определять эпоху по основному материалу — средству производства. С детства знакомы каменный век, бронзовый и железный. Тогда логично называть двадцатое столетие, или, по крайней мере, его вторую половину, — веком винила. В первые годы после того, как в 1878-м Эдисон изобрел звукозапись, новую игрушку воспринимали как очередную безобидную забаву. С конца XIX века за пластинки взялись всерьез. Поначалу звуконосители делали из разных материалов, включая резину, и только в 1948 вышла первая современная пластинка из винила на тридцать три и треть оборота в минуту. Новая пластинка не ломалась, не крошилась, была достаточно легкой и тонкой. Формат оказался удачным и прижился на сорок нескучных лет расцвета популярной музыки, вплоть до прихода в каждый дом лазерных компакт-дисков. И даже после конца 1980-х винил окончательно не исчез, а теперь и вовсе надумал широкомасштабно возрождаться. Уважающие себя диджеи работают исключительно с винилом, печать пластинок возобновлена, любовь к тридцатисантиметровым дискам в нарядных бумажных конвертах больше не считается эксцентричной причудой, а проходит по разряду респектабельных увлечений обеспеченного среднего класса.
Если не брать в расчет подобие инсталляции — видеодвойку, по которой крутили выступления The Kinks 1960-х годов, и заявленный "цикл лекций", от которого, к счастью, на открытии воздержались, то вся выставка состоит из четырех основных элементов. Первый — это яркая поп-живопись, в основном портреты рок-героев и линогравюры, имитирующие пластинку и конверт с изображением прославленного блюзмена. Второй — "художественные объекты", а по-простому — современные металлические скульптуры, которым нашлось бы место в каком-нибудь парке европейского предместья, если бы не выступающие колюще-режущие детали. Третий — по-крокодильски смешные объекты вроде птичьей клетки с "фрагментом цигейки Телониуса Монка" или мини-витрины с "табачными крошками из кармана Мика Джаггера". С такими шутками авторы припозднились лет на 15, но следует признать, что этот нехитрый прием работает до сих пор.
Четвертая составляющая выставки — самая интересная. Это целая стена старых пластиночных конвертов. Первые советские релизы рок-небожителей и "родные" американские тиражи речей Франклина Делано Рузвельта и Джона Фицджеральда Кеннеди, кислотный арт-рок и беззаботное диско. Есть даже конверт психоделического Their Satanic Majesties' Request (1967) с голографической картинкой "Роллинг Стоунз". Если в течение десятилетий индустрия виниловой грамзаписи процветала, то, естественно, на звон монет слетались лучшие профи. Хрестоматиен пример Энди Уорхола, придумавшего оригинальный конверт для дебютного альбома Velvet Undeground с Нико, которых сам же Уорхол и продюсировал, но и другие обложки рисовали не последние в этом бизнесе люди.
На фоне подобного памятника поп-культуры все остальные "объекты" — неловкое признание в любви к потерянному времени. Можно напечатать новое издание виниловых бестселлеров, но не вернуть трепета, с которым распечатывали "пласт", привезенный из-за "бугра". Просто для одних была эпоха урана, а для других — винила.
