Симоновский райсуд Москвы начал вчера рассмотрение представления Генпрокуратуры о даче согласия на привлечение в качестве обвиняемого вице-президента ЮКОСа адвоката Василия Алексаняна. Следствие заподозрило его в крупном хищении и отмывании грязных денег в составе организованной группы. Прибывший на заседание господин Алексанян заявил, что его могут задержать прямо в суде.
В три часа дня перед обитой черным дерматином дверью зала заседаний собралась толпа журналистов, обсуждавших, приедет ли к назначенному времени в суд Василий Алексанян. Представитель Генпрокуратуры Валерий Лахтин прибыл за 15 минут до начала процесса. Спрятавшись от прессы на первом этаже, прокурор вел с кем-то оживленный разговор, прижав к уху мобильный телефон: "Это такой безграмотный документ,— говорил он собеседнику,— как я на него ссылаться буду?"
Господин Алексанян возник на этаже неожиданно: элегантно одетый, внешне абсолютно спокойный. Его сопровождал коллега — адвокат Геворг Дангян. "Василий Георгиевич,— успел бросить кто-то из репортеров.— Лахтин уже зашел". "Кто? Лахтин?" — уточнил господин Алексанян. В судебных баталиях с надзирающим прокурором Лахтиным Василий Алексанян неоднократно участвовал как адвокат Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, а вчера предстал перед ним как кандидат в обвиняемые, адвокатский статус которого не позволил прокуратуре возбудить против него дело без решения суда.
Рассмотрение прокурорского представления проходило в закрытом заседании. Но уже через полчаса Василий Алексанян вышел из зала, на ходу сообщив журналистам: "Заседание отложено на 5 апреля. Прокуратура представила 1000 листов материалов, и несмотря на возражения прокурора Лахтина, судья дала нам время для ознакомления с ними. Завтра мы с адвокатом Дангяном приедем для этого в суд".
— А по существу обвинения, Василий Георгиевич? — не отпускали господина Алексаняна журналисты.
— Виновным себя не считаю. Никуда не скрываюсь, остаюсь в России. Будем проходить все судебные стадии.
— А что вам инкриминируют?
— Следствие ссылается на две статьи УК: ч. 3 ст. 160 ("Хищение чужого имущества в крупном размере") и ч. 4 ст. 174 ("Легализация денежных средств организованной группой"). Фабулу дела они пока не изложили.
Ранее сообщалось, что адвоката, в частности, подозревают в том, что он в составе группы, организованной Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым, вывел в офшоры акции "Томскнефти", которые на сегодняшний день возвращены и арестованы по делу ЮКОСа.
Василия Алексаняна спросили, не связаны ли претензии к нему со стороны прокуратуры с его недавним назначением вице-президентом ЮКОСа.
— Я два года ходил на допросы,— ответил он,— и ко мне никаких претензий не было. Сейчас они появились. По-моему все ясно.
— Но вы же как адвокат не вправе были давать показания против своих подзащитных и клиентов?
— Я ходил в прокуратуру как гражданин РФ, но всегда говорил, что как адвокат не могу давать показания против лиц, с которым я связан договорами о правовой помощи (помимо Михаила Ходорковского и Платона Лебедева подзащитным господина Алексаняна также являлся акционер ЮКОСа Василий Шахновский.— Ъ). Но мне следователи говорили, что ведут дела в отношении иных лиц.
— Василий Георгиевич,— сменил тему сотрудник информагентства,— а какие у вас задачи на посту вице-президента ЮКОСа?
Господин Алексанян, похоже, ждал этого вопроса.
— Кто бы ни банкротил ЮКОС,— сказал он,— все должны понимать, что все его активы находятся в дочерних предприятиях. И если не установить за ними контроль, то через несколько месяцев никто уже ничего не получит. Мы уже имеем пример предъявления к погашению поддельных векселей на $318 млн, и эта проблема будет расти как снежный ком. Стивен Тиди (президент ЮКОСа.— Ъ) не в состоянии приехать в Россию — это связано с получением разрешения на работу, визами и так далее. Но по закону у компании должен быть руководитель. К сожалению, выбор был невелик, и иного выхода, чем согласиться на это предложение (стать исполнительным вице-президентом ЮКОСа с некоторыми полномочиями президента.— Ъ), у меня не было. Сегодня перед визитом в суд я получил ряд бумаг из московского офиса компании, с которыми еще не успел ознакомиться. Я не исключаю, что не успею их прочитать,— даже как адвоката меня хоть сейчас могут задержать на 48 часов до предъявления обвинения без санкции суда.
— А почему вы отказались эмигрировать, как ваши коллеги Гололобов и Ивлев? — последовал заключительный вопрос господину Алексаняну.
— Это моя гражданская позиция. Я уверен, что справедливый суд установит отсутствие оснований для привлечения меня к уголовной ответственности. Я не политическая фигура. Хотя я, конечно, опасаюсь развития событий по пессимистическому сценарию.
Ъ продолжит следить за этим делом.