14 января 2005 года прокурор Краснодарского края Сергей Еремин заявил, что суд присяжных — это "игра в рулетку": "Суд присяжных — это суд улицы. О соблюдении какой законности может идти речь?"
30 августа 2005 года главный военный прокурор России генерал-полковник юстиции Александр Савенков, комментируя вердикт суда присяжных по делу Ульмана, сказал: "У меня нет сомнений, что это деяние — уголовно наказуемо. Вердикт присяжных к вопросу правосудия не имеет отношения. Это вопрос о правосознании россиян".
В феврале 2006 года прокурор Кабардино-Балкарии Юрий Кетов выступил с инициативой не доверять судам присяжных дела по таким статьям УК, как "Бандитизм", "Насильственный захват власти", "Вооруженный мятеж", "Организация незаконного вооруженного формирования", "Терроризм". По его мнению, "присяжные по ряду причин не готовы к вынесению справедливого вердикта". Инициатива была выдвинута после оправдания Верховным судом КБР двух из пяти боевиков, участвовавших в нападении на управление Госнаркоконтроля РФ по КБР в декабре 2004 года. 16 февраля 2006 года парламент КБР проголосовал за внесение законодательной инициативы в Госдуму с целью принятия соответствующих поправок в УК.
20 марта 2006 года замгенпрокурора РФ Николай Шепель, выступая в Ростове-на-Дону на расширенном заседании комитета Совета федерации по правовым и судебным вопросам, заявил, что в национальных республиках институт суда присяжных работает крайне неэффективно, "а подчас и преступно". "Мы столкнулись с феноменом оправдания преступников судами присяжных",— подчеркнул он.
31 марта 2006 года член Совета федерации от Ингушетии Исса Костоев, комментируя вердикт по делу о нападении в Санкт-Петербурге на девятилетнюю таджикскую девочку Хуршеду Султонову, заявил: "Этот приговор носит фактически оправдательный характер и является величайшей правовой ошибкой с неприятными последствиями. Последствия вынесения подобного приговора приведут к обострению и без того сложных межнациональных отношений в России".
3 апреля 2006 года депутат Госдумы (КПРФ) Виктор Илюхин заявил: "Считаю, что сам суд присяжных — это анахронизм, это суд прошлого. Нынешняя судебная практика подтверждает, что суд присяжных — это суд эмоций. Он не всегда нацелен на установление истины. На Северном Кавказе особенно сложно использовать этот суд. Там клановость, там родовые отношения".