повестка
Вчера президент России Владимир Путин провел совещание Совета по реализации национальных проектов, на котором озадачил законодателей выработкой механизма изъятия земель у неэффективных собственников. А к середине заседания при обсуждении проблем образования президент, по мнению специального корреспондента Ъ АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, вошел в роль классного руководителя.
Первым из приглашенных на заседание в Большом Кремлевском дворце (БКД) появился лидер ЛДПР Владимир Жириновский. Он раздавал журналистам приглашения на торжественный вечер в честь собственного юбилея. Этот вечер через несколько дней тоже пройдет в БКД ("А чего такого? — пожимал плечами господин Жириновский.— Ну БКД. Им же только деньги надо заплатить. Заплатил — и празднуй"). Частью праздничных торжеств в БКД станет 18-й съезд ЛДПР.
Я спросил, все ли устраивает господина Жириновского в национальных проектах, предложенных Кремлем.
— Пятым проектом должны быть "Дороги"! — немедленно отозвался он.
Пришлось сказать ему, что он опоздал со своим предложением. Пятым проектом с утра уже является газификация всей страны. Но он, узнав об этом, не расстроился.
— А, ну тогда шестым,— заявил господин Жириновский.— Хорошее предложение, нет?
Он пытался продать нам эту идею, как хороший коммивояжер.
— Вот я предлагаю: "Дороги",— наступал он на меня.— А Зюганов (Геннадий Зюганов, лидер КПРФ.— А. К.) ничего не предлагает. Что он может предложить? Вы на селе когда-нибудь были?
Тут очень кстати появился министр сельского хозяйства Алексей Гордеев. На вопрос, как движется реализация национального проекта "Сельское хозяйство", он объяснил, что "проект очень востребован сельским производителем".
— В ряде регионов хорошая работа ведется! — расстроил он меня.
Расстроился я потому, что в ряде других регионов ведется, таким образом, плохая работа.
— Какая именно работа? — спросили его.
— Агитационно-пропагандистская,— объяснил он.— Разъясняем, что такое национальный проект. А то кое-где информационное поле очень слабое.
То есть его еще удобрять и удобрять, а потом на нем еще пахать и сеять. Но по виду Алексея Гордеева было понятно, что у него уже хорошие виды на урожай.
Владимир Путин вчера откровенно обрадовал. Он пришел на совещание почти вовремя. Всю эту неделю счет его опозданий на кремлевские мероприятия шел не на минуты, а на часы, и появление президента в Александровском зале Кремля засветло не могло не произвести впечатление.
Речь президента была коротка и носила настолько общий характер, что я из нее понял только одно: национальным проектам — быть (впрочем, и этот вывод, как потом выяснилось, дорогого стоил).
Выступление первого вице-премьера Дмитрия Медведева, отвечающего за нацпроекты, было, наоборот, очень предметным (я даже подумал, не решил ли президент страны сознательно пожертвовать парой пунктов своего рейтинга, чтобы на его фоне вице-премьер смотрелся необыкновенно конструктивно, но потом отмел это предположение как нереальное).
В этом выступлении было очень много цифр, характеризующих состояние национальных проектов на ту секунду времени, в какую вице-премьер про них говорил. Дело в том, что проекты реализуются настолько быстрыми темпами, что цифры постоянно меняются. Деньги, по-моему, тратятся со скоростью десятки миллионов долларов в час. Населению выдаются кредиты, родовые сертификаты, для него закупаются кареты скорой помощи и школьные автобусы, ему повышается зарплата, для него выделяется земля (не в печальном смысле этого слова, а в жизнеутверждающем).
— Правда, с 1 октября 2005 года 90% земельных участков было выделено без проведения земельных аукционов,— произнес Дмитрий Медведев.— Большинство выделенных участков не осваиваются, а их собственники просто ждут повышения цен на эти участки.
Господин Путин поднял голову и посмотрел на Дмитрия Медведева. Вице-премьер сделал едва уловимое движение плечами и головой, означавшее примерно следующее: "А чего такого-то? Сказать уже нельзя, что ли?"
Президент дождался, пока вице-премьер закончит, и произнес:
— Вот что касается земель, которые раздали без необходимого законного оформления или в обход действующего законодательства. Я хочу попросить наших коллег из Госдумы подумать над тем, как решить вопрос об их изъятии.
Я-то долго, пока два раза не прослушал аудиозапись этих слов, думал, что ослышался. Президент предлагал депутатам проработать механизм изъятия купленной людьми земли при помощи некоего спецзакона, написанного ими именно для этого случая. До сих пор господин Путин не уставал говорить о том, что любая проблема такого рода решается в суде. Но вот выясняется, что есть ситуации, когда можно обойтись и без суда. И в самом деле, суды, в конце концов, и так перегружены.
Между тем лидерам фракций, пришедшим на совет, ни на секунду, по-моему, не показалось, что они ослышались. Они близко к сердцу приняли слова президента и одобрительными жестами давали ему понять, что проблема назрела и надо ее наконец решить. Сурдоодобрение его слов придало президенту дополнительного энтузиазма.
— Мы же с вами прекрасно понимаем,— продолжал он,— о чем идет речь. Это те самые коррумпированные чиновники и раздали эти земли — в ожидании того, чтобы снять ренту, на которой они сидят.
В зале стояла эксклюзивная тишина. Было понятно, что, несмотря на утомительную поездку в Сыктывкар (президент вернулся в Москву глубокой ночью), Владимир Путин находится в хорошей форме (физической).
— А неэффективные собственники — это кто? — продолжил он.— Это их пособники, и мы понимаем, о чем речь: нашли в законе лазейку, как получить дополнительные деньги с того места, на котором они сидят. Вот и все. Поэтому нужно разработать механизм изъятия этих земель, и особенно полученных с нарушением законодательства вообще, и у неэффективных собственников тем более.
То есть земли, полученные с нарушением законодательства, необходимо изъять особенно, а полученные без нарушения законодательства — просто изъять.
Президент предложил сделать все это публично:
— Чтобы было всем понятно, и прежде всего людям, что происходит.
После этих многообещающих реплик выступали министры, отвечающие за реализацию нацпроектов. Первым высказался министр регионального развития Владимир Яковлев. Если его послушать, даже очень внимательно, то совершенно невозможно при всем желании понять, чем его министерство занимается не только в части реализации нацпроектов, а и вообще. Может, поэтому к Владимиру Яковлеву у Владимира Путина не возникло ни одного вопроса.
Затем о состоянии нацпроектов в образовании рассказал министр образования и науки Андрей Фурсенко. Рассказывая о том, что учителям общеобразовательных школ с 1 января 2006 года доплачивают немаленькие деньги за классное руководство, он сказал, что это повышение не коснулось некоторых категорий учителей: в вечерних, в коррекционных школах, в кадетских корпусах.
— А они были? — с недоумением спросил господин Путин.
— Были,— подтвердил господин Фурсенко.
— Где были?
— В том варианте, который мы подавали на согласование.
— На согласование куда? — переспросил президент.
В вопросе был резон: проект Минобрнауки согласовывался в таком количестве инстанций, что, казалось, найти крайнего теперь будет невозможно.
— В Госдуму,— пояснил Андрей Фурсенко.
Это признание потребовало от него, предполагаю, некоторого мужества. Ему, возможно, проще было сказать, что это ошибка министерства. Он тогда по крайней мере не нажил бы в одну секунду такое количество врагов.
— И их вычеркнули? — еще раз переспросил господин Путин.
— Одна формулировка была заменена на другую,— снова подтвердил Андрей Фурсенко.
Позже я выяснил, что произошло. В проекте господина Фурсенко были слова "общеобразовательные учреждения". Их учителя имели право на надбавку за классное руководство. После согласований в Госдуме формулировка изменилась: "общеобразовательные школы". Ни коррекционные школы, ни кадетские корпуса под это определение уже не подпадали.
— Никогда не поверю! — заявил президент.— Чтобы депутаты так поступили!..
— Я с себя ответственности тоже не снимаю,— сказал господин Фурсенко.
Он таким образом еще раз подтвердил свои собственные слова: да, формулировка изменилась после Госдумы.
— Сколько всего человек пострадало? — спросил господин Путин.
— Это 7% где-то... 80 тысяч человек,— подсчитал министр.
— Ничего себе! — окончательно вышел из себя господин Путин.— И когда предполагаете это поправлять?
Министр сказал, что осенью, при внесении изменений в бюджет.
— Дмитрий Анатольевич, я хочу, чтобы вы доложили,— обратился президент к Дмитрию Медведеву,— почему исчезли все эти категории, чтобы проанализировали и доплатили недополученные людьми с 1 января деньги. Садитесь, спасибо,— сказал он Андрею Фурсенко.
За то время, что продолжался этот диалог, господин Путин, похоже, вошел в роль классного руководителя.