Бумага стерпит

Вариант Лесного кодекса, который сейчас находится на рассмотрении Государственной думы, не оправдал надежд лесопромышленников. Крупнейшие из них утверждают, что им придется работать без четкой законодательной базы. Используя этот предлог, они останавливают программы модернизации производств, а это неизбежно приведет к потере внутреннего рынка бумажной продукции, где уже сейчас доминирующую роль играют импортеры бумаги.

Целлюлозные игры

На долю лесоперерабатывающего комплекса (ЛПК) приходится 2,2% ВВП России, 3,8% промышленного производства и более 3,9% выручки от экспорта. Самая большая часть экспорта российского ЛПК — 35% — необработанная древесина, и только 2-5% российского леса перерабатывается в готовую продукцию. В целом за последний год рост производства продукции ЛПК замедлился. Что же касается глубокой переработки древесины, то в этой области увеличилась только выработка гофрокартона.

Замедление темпов роста производства российские целлюлозно-бумажные предприятия объясняют многими факторами: отсутствием структуры лесного экспорта, низкой инвестиционной привлекательностью предприятий (большая часть из которых убыточна), низким уровнем развития производственных мощностей при их высокой загруженности, высокой капиталоемкостью отрасли и слишком длительными сроками окупаемости вложений в новое строительство. Еще одна причина — низкая конкурентоспособность продукции российской целлюлозно-бумажной промышленности.

По прогнозу МЭРТа, к 2008 году объем производства лесобумажной продукции должен возрасти почти на 22% по сравнению с 2004 годом. Эти планы должны реализоваться благодаря 136 проектам нового строительства и модернизации уже существующих лесоперерабатывающих предприятий, на которые будет потрачено порядка $20 млрд. Также МЭРТ ожидает, что к 2015 году в экспорте ЛПК увеличится доля продукции глубокой переработки древесины, в том числе бумаги и картона, с 21 до 28%, а вот доля круглого леса снизится с 33 до 8%.

Рост производства целлюлозы, которая в отличие от бумаги пользуется наибольшим спросом в западных странах, идет уже сейчас. По данным Росстата, в 2005 году на Усть-Илимском ЛПК объем варки увеличился на 5,2%, а на Котласском и Архангельском ЦБК — на 4,9%. При этом самого большого прироста — 34% — удалось добиться Сегежскому ЦБК. Этот комбинат в прошлом году завершил модернизацию четвертой варочной установки и купил шесть европейских заводов по производству бумажных мешков. Таким образом, предприятие стало одним из мировых лидеров на рынке мешочной бумаги.

Однако остальные предприятия отрасли по-прежнему экспортируют только целлюлозу (80% всей товарной целлюлозы, произведенной в России, отправляется на экспорт). Исключение составляют лишь производители газетной бумаги — Кондопожский ЦБК, ОАО "Волга" и "Соликамскбумпром". Они экспортируют уже конечную продукцию, причем на экспорт идет большая часть произведенной бумаги — 65%. Что же касается бумаги офсетной, то самую большую долю рынка — 21,08% — занимает продукция Mondi Business Paper, больше известная российскому покупателю как "Снегурочка". Существенную часть экспорта продукции глубокой переработки также составляет тарный картон — 30%. Лидер в его производстве Архангельский ЦБК (АЦБК) занимает самую большую долю рынка российского картона — 22,54%.

Классная бумага

В последнее время отечественные предприятия целлюлозно-бумажной промышленности все больше стали задумываться об изменении структуры внутреннего рынка и ассортимента экспортной и импортной продукции. Большая часть бумаги, представленной на российском рынке, будь то офсет или санитарно-гигиеническая продукция, поставляется из-за рубежа. Те, в свою очередь, вначале закупают здесь целлюлозу, на своих предприятиях производят бумагу и затем снова привозят ее в Россию.

Однако эксперты сомневаются в том, что эту тенденцию нужно менять. "Я не уверен в том, что импортную бумагу нужно замещать продукцией отечественного производства,— говорит директор по маркетингу и сбыту АЦБК Антон Лойтер.— У нас нет современных мощностей, на которых можно было бы производить бумагу, отвечающую высоким стандартам качества. До тех пор пока у нас не поставят мощности по производству селованной и легкомелованной бумаги и этикеток, импорт будет только увеличиваться".

С этой точкой зрения согласен и заместитель генерального директора по экологии и связям с общественностью Северо-Западной лесопромышленной компании (СЗЛК) Юрий Мурашко. "Бумаги класса В+ и А, а также цветной офисной бумаги у нас не делают вообще,— говорит он.— Есть 'Снегурочка' производства Сыктывкарского ЛПК и 'Балет' производства International Paper. Она хорошая, но все-таки это бумага класса С".

Что же касается высококачественной бумаги и рыночной потребности в ней, то тут у специалистов мнения расходятся. В компании "Илим Палп Энтерпрайз", например, считают, что бумага класса А может только импортироваться, поскольку рынок не нуждается в больших объемах этой продукции и просто не сможет ее реализовать. А вот в СЗЛК, напротив, уверены в том, что есть необходимость в строительстве новых мощностей для производства такой бумаги, а если ее нельзя будет продать в России, то можно будет отправить на экспорт. "Западный рынок будет покупать только бесхлорную бумагу, то есть экологически чистую,— говорит Юрий Мурашко.— У нас в стране пока никто не использует бесхлорную отбелку TFC (отбеливание с помощью перекиси водорода.— BG), но уже летом этого года мы запустим в работу новую бумагоделательную машину, которая будет производить именно такую продукцию".

Сырьевые проблемы

Однако, кроме конкуренции со стороны иностранных производителей, у участников рынка ЦБП есть много других проблем. Одна из них — большая капиталоемкость производства и длительная окупаемость новых мощностей. Например, Антон Лойтер смог назвать только один комбинат, который, по его мнению, действительно занимается реконструкцией,— пензенский ЦБК "Маяк". Также господин Лойтер видит большое будущее для предприятий крупнейших мировых корпораций Mondi Business Paper и International Paper, которые владеют Светогорским ЦБК и Сыктывкарским ЛПК. "Тех, кому не удастся модернизировать производство, скорее всего, ожидает закрытие",— считает он.

С этим согласен и Юрий Мурашко. "Проще построить новое предприятие, чем модернизировать старое,— говорит он.— Каждый ЦБК занимает свою нишу и сегмент рынка по продукции. Однако сейчас продукция наших предприятий не соответствует тем стандартам, которые диктует мировой рынок. Выживут те, кто модернизирует производство, остальные выработают оставшийся ресурс и закроются".

Как ни странно, у игроков рынка ЦБП есть проблемы и с сырьем. Несмотря на то что две трети территории России покрыты лесом, а расчетная лесосека составляет 250 млн кубометров в год, вырубается не более 130 млн. Во многом лесопромышленники объясняют это плохо развитой инфраструктурой — отсутствием лесовозных дорог. Сейчас на 1 тыс. га лесных земель в России приходится всего 1,2 км лесных дорог, что в 10-20 раз меньше, чем в европейских странах. Однако в этой области в нынешнем году предпринимателям впервые пришло на помощь государство. В федеральном бюджете на текущий год предусмотрено 500 млн рублей на строительство лесовозных дорог. Несмотря на то что сумма совсем небольшая (на эти деньги можно построить около 500 км дорог), чиновники обещают в дальнейшем ее увеличить. В целом для увеличения объема лесозаготовок до необходимых 250 млн кубометров потребуется построить 7,6 тыс. км новых дорог, которые обойдутся примерно в 11 млрд рублей.

Кроме того, нехватку сырья владельцы лесоперерабатывающих предприятий объясняют более выгодными условиями для экспорта круглого леса. Большая часть лесозаготовителей, особенно в Сибири и на Дальнем Востоке, предпочитают продавать лес в Китай, а не российским предприятиям, поскольку за рубежом его берут по более выгодным ценам. Таким образом, отечественные производители испытывают дефицит сырья.

Проблему экспортеров "кругляка" пытается решить МЭРТ во главе с Германом Грефом. Министерство планирует ввести заградительные пошлины для того, чтобы лес было выгодно продавать и перерабатывать в России, а не вывозить за рубеж. Однако сами лесопромышленники считают такую меру недостаточной. "Имеет смысл не просто ввести пошлины, но и одновременно создать преференции для тех, кто хочет перерабатывать,— считает пресс-секретарь 'Илим Палп Энтерпрайз' Елена Коннова.— В противном случае те, кто сейчас занимается продажей 'кругляка', могут остаться без средств к существованию. А это поставит государство в тяжелое положение и ухудшит социально-экономическую обстановку".

С этим согласен и президент РАО "Бумпром" Александр Беляков. "Выиграют только незаконопослушные экспортеры, работающие с лесом в теневом обороте,— сказал он BG.— Да, заградительные экспортные пошлины немного уменьшат рентабельность их бизнеса, но не станут для них непреодолимым препятствием. Работая с теневым, а попросту — с краденым лесом, они уже сэкономили на налогах и прочих платежах государству. Кроме того, они избавятся от конкурентов, уважающих закон".

При этом государство планирует построить в ближайшие годы шесть новых ЦБК. МЭРТ и Минпромэнерго считают это строительство еще одним способом стимуляции лесопромышленников к переработке древесины на территории России. Однако предприниматели не верят в успех этих планов. "Я не верю в то, что построят столько новых комбинатов,— говорит Антон Лойтер.— Может быть один-два, но не шесть. В мире происходит перераспределение мощностей, и большие компании переориентируют свое производство на страны, где более дешевое сырье. Сможет ли Россия поконкурировать с этими странами — вопрос открытый".

В целом же постепенный переход мировой целлюлозно-бумажной промышленности на эвкалиптовую целлюлозу, которая активно набирает обороты в последние годы и не уступает по качеству российской еловой и сосновой, отечественных производителей не пугает. "Я не считаю, что эвкалиптовая и наша хвойная целлюлоза сильно отличаются по качеству друг от друга,— говорит Юрий Мурашко.— Но важно учитывать не только цену и качество. В России по-прежнему дешевая рабочая сила и энергоносители. Кроме того, нашу продукцию эвкалиптовая целлюлоза не сможет вытеснить хотя бы потому, что есть еще и стоимость перевозки. Везти сырье в Китай из России намного выгоднее, чем из Латинской Америки. Думаю, что страны СНГ, Восточная Европа и Азия продолжат покупать наше сырье, как они это делают сейчас".

Не пугает переработчиков и мировая консолидация предприятий, проходящая на фоне строительства целлюлозных заводов в Латинской Америке. "Когда несколько предприятий сосредоточены в одной корпорации, это упрощает ведение бизнеса,— считает генеральный директор ОАО 'Волга' Александр Сонин.— Я не вижу ничего противоестественного в том, что два или три крупных предприятия купят друг у друга пакеты акций и объединятся в решении общих проблем. Укрупнение идет, и, наверное, оно затронет и Россию, когда мы вступим в ВТО".

Что может кодекс

От государства лесопромышленники ждут помощи не только в виде заградительных пошлин на вывоз "кругляка". Им необходимо снижение ставок на ввоз импортного оборудования и снижение ставок НДС. "В России производителей оборудования для целлюлозно-бумажной промышленности сейчас практически нет,— говорит господин Сонин.— Выплачивая ввозные таможенные пошлины, мы заранее ставим себя в невыгодные условия по сравнению с зарубежными предприятиями. Ведь они-то никаких пошлин не платят, поэтому модернизация производства обходится им значительно дешевле". Что же касается НДС, то господин Сонин ждет, что его снизят до 13%.

Раньше лесопромышленники ждали от государства нового Лесного кодекса. Многие рассчитывали на то, что он наконец-то установит правила игры на рынке лесопереработки. Но нынешний вариант документа их не устраивает. "В результате принятия кодекса ожидаемого прибавления лесного продукта не будет,— считает Александр Беляков.— Потому что новый документ лишь положит начало борьбе за те 20% лесного фонда, которые сегодня уже и так активно эксплуатируются. Он не приведет эффективного лесопользователя в остающиеся неосвоенными 80% лесов. В них нет инфраструктуры, и новый кодекс не простимулирует ее создание. Он будет стимулировать лишь передел собственности и тем самым еще больше отпугнет от нас солидных инвесторов, а привлечет лишь финансовых мошенников и спекулянтов. Переток капитала, столь ожидаемый авторами кодекса, произойдет, но не в нужном объеме и не в нужные объекты. Нам доподлинно известно, что очень многие наши лесопромышленные компании сегодня искусственно заморозили свои инвестиционные проекты по модернизации имеющихся и созданию новых лесоперерабатывающих мощностей. У них нет уверенности в том, что после принятия нового Лесного кодекса эти мощности будут обеспечены лесным сырьем. Если государство действительно хочет, чтобы сырье перерабатывалось в полуфабрикаты или еще лучше в готовую продукцию, оно должно создать для бизнеса соответствующие условия — новые правила. А абсолютно либеральная политика полного отказа государства от любого участия в выгодном для него бизнесе — это неправильно. По крайней мере, во время переходного периода, который переживает сейчас наша страна".

Тем не менее проект Лесного кодекса уже есть и даже прошел два чтения. В соответствии с ним основные правила игры на рынке лесопереработки будут устанавливать МЭРТ и Рослесхоз. Таким образом, скорее всего, будут введены новые таможенные пошлины, сдерживающие экспорт необработанной древесины и стимулирующие импорт оборудования, необходимого для переработки. От Рослесхоза, вероятно, следует ожидать новых правил лесопользования. Однако при самом удачном стечении обстоятельств и быстром принятии кодекса существенных изменений в лесоперерабатывающей промышленности стоит ожидать не раньше осени текущего года.

Прогноз Минпромэнерго.