Искусство жить
Фламандцы и Мюнхгаузен в Эрмитаже
Две выставки, открывшиеся в Эрмитаже,— это настоящие блокбастеры, посвященные мифам в первую очередь, а во вторую — грани между ними и реальностью. Понятие «Золотой век» интерпретируется и обсуждается сквозь призму фламандского натюрморта как принципа пропаганды роскоши, стабильности и власти, а кочующие культурные мифологемы — наши лучшие проводники и поддержка в мире повседневности. Рассказывает Ксения Пушницкая.
Фламандский натюрморт
Давным-давно жила-была страна Фландрия. Это имя сегодня кажется сказочным, но это современное название региона, переводится оно как «болотистые земли» (Вландерен — «низина, болото). Фландрия сегодня — часть территорий Бельгии, Франции и Голландии. В XVII веке тут располагалось мощное государство, богатое и уверенное в себе. Торговля, путешествия и искусство процветали, Питер Пауль Рубенс ходил в дипломатах — он был возведен в дворянское достоинство испанским королем Филиппом IV (1624) и пожалован рыцарством английским королем Карлом I (1630) с включением геральдического льва в личный герб. XVII век по праву считается Золотым веком — какую монографию ни открой, везде пишут: в Испании Золотой век, в Республике Соединенных провинций Золотой век, во Франции…
Фото: Государственный Эрмитаж, 2024 / Алексей Бронников / Государственный Эрмитаж, 2024
Фото: Государственный Эрмитаж, 2024 / Алексей Бронников / Государственный Эрмитаж, 2024
Фото: Государственный Эрмитаж, 2024 / Алексей Бронников / Государственный Эрмитаж, 2024
Фото: Государственный Эрмитаж
Сами они так свое время не называли. Перед людьми тех мест и того времени стояли понятные задачи: они стремились к процветанию своей страны, к доминированию в политике и экономике, пропаганде своих ценностей с помощью искусства и религии. Стиль барокко, прежде всего в живописи, давал все возможности для выражения гордости, страсти и роскоши, которую фламандцы стремились демонстрировать и подчеркивать. Корабли бороздили океаны, составляя весомую конкуренцию английскому и португальскому флотам, дворцы, церкви и дома богатых буржуа заваливались золотыми кубками, жемчугами, шпалерами, китайским фарфором, мехами и странными диковинами, способными развлечь самую искушенную публику. Портовые рынки ломились от фруктов, даров моря, всех видов овощей и зелени, грибов и орехов, ракообразных и пернатых… Запечатлеть это на холстах, зачастую огромного формата, поместить на стену, заставить глазеть тех, кто томится ожиданием в приемных покоях, скользя взглядом от вопиюще красного краба к нежнейшей внутренности раскрытой устрицы. Где не хватает золота, там ставят бронзу, где не хватает бархата и кружева, кладут ковер и перья — больше, больше всего — пусть бусы свешиваются из каждого ремера, а коралловые ветки хрустят под ногами как песок. Именно этот стиль, образы и принципы понимаются как Золотой век, мифический мир свершившихся ожиданий и своей правоты.
Франс Снейдерс, автор знаменитой серии «Лавки» из собрания Государственного Эрмитажа, создал жанр монументального натюрморта. Огромное разнообразие предметов, цветов, фактур, оттенков, баланс света и тени — это его главные художественные достижения. Его работы стали портретом времени: соединение объектов живой и неживой природы, изобилие на грани хаоса, но и проступающее сквозь все это радостное великолепие ощущение подтекающей вонючей жижи под прилавком, насекомые на свежих фруктах, занесенные ножи и топоры мясников, безжизненно повисшие шеи лебедей — жизнь и смерть, тепло и холод, богатство и нищета, здоровье и болезнь сочетались в жизни фламандского города и деревни со всей своей беспристрастной силой. Настроение и цель зависели от ракурса и акцента при рассказе.
Фото: Государственный Эрмитаж
Фото: Государственный Эрмитаж
Фото: Государственный Эрмитаж
Фото: Государственный Эрмитаж
Фото: Государственный Эрмитаж
Жанр натюрморта, казалось бы, не предполагает излишней метафоричности или назиданий: смотри, узнавай и удивляйся высокому качеству полотен. Но мастерам XVII века удавалось при решении своих живописных задач не только демонстрировать манеру и особенности личного художественного почерка, но и говорить со зрителем о тщетности всего земного, о смерти, об интересе к науке и знаниям, который, как огонек свечи, горит внутри человека, не давая ему скатиться во мрак страхов и непонимания происходящего.
Дизайнеры Эмиль Капелюш и Юрий Сучков развернули для посетителей в Николаевском зале Зимнего дворца настоящий иммерсивный спектакль. Высокие стропила, фальшстены, сужающиеся пространства и свисающие драпировки, муляж скелета слона с венчающей его драгоценной китайской вазой говорят нам о способе смотреть, о тезисе про ум, который, где находится, там человек и живет. Если тебя привлекает темная сторона, то этот карнавал покажется макабрическим, а если ты на светлой, то музей встречает тебя как дорогого гостя: все, что есть лучшего, вытащено из фондов, привезено из других музеев, выставлено до осени. Более 70 картин фламандских мастеров натюрморта и анималистической живописи эпохи расцвета искусства Фландрии в XVII веке. Из них 45 картин из собрания Государственного Эрмитажа и 15 — из Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина. «Прими, как прибыль, день, нам дарованный судьбой…»,— вспоминаются строки Горация.
«ARS VIVENDI. Франс Снейдерс и фламандский натюрморт XVII века, 19 мая—8 сентября
Настоящий Мюнхгаузен
Кроме виньетки в виде латинской фразы Эрмитаж предлагает для современной жизни и философии особого проводника. Мало кто знает, что знаменитый литературный персонаж Барон Мюнхгаузен был реальной исторической личностью. Многие страницы его биографии связаны с Россией. «Настоящий» Мюнхгаузен приехал в Санкт-Петербург в 1738 году в качестве пажа герцога Брауншвейгского Антона Ульриха, жениха принцессы Анны Леопольдовны, племянницы императрицы Анны Иоанновны. Сопровождая герцога, он стал свидетелем многих событий при императорском дворе, присутствовал на придворных торжествах, участвовал в русско-турецкой войне. С 1739 года служил в Кирасирском Брауншвейгском полку и командовал лейб-компанией. Именно Мюнхгаузен встретил в 1744 году на границе будущую императрицу Екатерину II, въехавшую со своей матерью в Россию через Ригу, и возглавлял караул, стоявший у дома, где путешественницы остановились на три дня. Покинув Россию в 1750 году, он вскоре вернулся сюда уже в качестве героя популярной книги. В 1980 году Иероним Карл Фридрих фон Мюнхгаузен в фильме Марка Захарова стал «тем самым» Мюнхгаузеном в исполнении Олега Янковского. Все эти истории сплелись воедино, и старший научный сотрудник отдела истории русской культуры Эрмитажа, куратор Наталья Бахарева придумала свой проект.
Фото: Государственный Эрмитаж
Фото: Государственный Эрмитаж
Фото: Государственный Эрмитаж
Фото: Государственный Эрмитаж
Фото: Государственный Эрмитаж
Фото: Государственный Эрмитаж
Фото: Государственный Эрмитаж
Эрмитаж — энциклопедический музей, и подобная выставка — прекрасный шанс показать разнообразие коллекций: новые поступления, костюмы, обувь, оружие, фарфор, графика, живопись, обманки, станки и мебель, настоящая пушка (!), рукописи, монеты… Эта выставка вторит богатству Фландрии на втором этаже Зимнего, но по-своему: тут нас ждет путешествие по страницам старинной книги с отдельными главами и инсталляциями-буквицами. Центральная тема — тезис о тонкой грани между вымыслом и реальностью. В Манеже Малого Эрмитажа можно будет вытащить себя из болота за волосы и улыбнуться.
«Приключения барона Мюнхгаузена», 1 июня—15 сентября