«Кариатиды» под грузом прошлого

Вчера, 23 мая, Франция передала права на две картины Огюста Ренуара и Альфреда Сислея одиннадцати наследникам парижского арт-дилера еврейского происхождения Грегуара Шустермана, владевшего ими до 1941 года. Такое решение приняла в ноябре 2023 года Комиссия по реституции имущества и компенсации жертвам антисемитских грабежей, она подтвердила, что продажа обеих картин была вынужденной и напрямую связанной с нацистской оккупацией. За судьбой утерянных или известных, но до сих пор не возвращенных еврейских художественных ценностей следит художественный обозреватель “Ъ” Кира Долинина.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

То, что во Франции (а также в США, Швейцарии, Австрии и других странах) до сих пор хранятся тысячи произведений искусства, принадлежавших с 1933 по 1945 год еврейским семьям, ни для кого не секрет. Только списки знаменитой хранительницы информации о захваченных немцами художественных ценностях Розы Валлан, работавшей в ставшем для них «пересылочной тюрьмой» музее Жё-де-Пом, насчитывают 61 233 предмета. Министерство культуры Франции официально говорит, что всего награбленных произведений могло быть около 100 тыс. И даже эта цифра «кажется заниженной, поскольку многие семьи не сообщили об исчезновении своего имущества», подчеркивают в министерстве.

После войны, благодаря инвентарям Валлан, те самые 60 тыс. работ были возвращены во Францию из Германии. Но до владельцев дошли далеко не все: в период с 1945 по 1956 год хозяевам или их наследникам были переданы 45 441 предмет искусства. Еще 13 тыс. будут проданы (!) и 2 тыс. сданы на хранение «Восстановлению национальных музеев» (MNR), организации, распределившей «еврейские вещи» по французским национальным собраниям от Лувра до мелких провинциальных музеев со статусом — обратите внимание на бюрократический цинизм — «владельцы не обнаружены». Именно об этих 15 тыс. предметов, плюс о тех, которые еще не идентифицированы как часть награбленного нацистами у евреев и других врагов рейха, и идет речь в принятом в июне прошлого года Францией законе, облегчающем реституцию произведений искусства, насильственно взятых у еврейских коллекционеров нацистами в 1933–1945 годах. Теперь правительству республики вместо того, чтобы по каждому случаю возможной реституции принимать отдельное решение (ровно такое же положение есть в Законе о реституции РФ), достаточно заключения специального комитета — Комиссии по компенсации жертвам грабежей (CIVS).

Именно это и произошло с иском наследников парижского маршана Грегуара Шустермана (1889–1976), выходца из Российской империи, открывшего галерею на авеню Клебер в Париже в 1933 году. Скажем прямо — о том, что Шустерман вынужден был продать свои работы Ренуара и Сислея для того, чтобы в 1941 году бежать из оккупированного Парижа в вишистскую Ниццу, было известно как минимум с 1961 года. Именно к этому времени относятся письма самого Шустермана к Розе Валлан и Объединенному еврейскому социальному фонду, в которых он просил содействовать в возвращении ему «Кариатид» Ренуара (1909) и «Барж» Сислея (1870), которые он вынужденно продал в 1941 году. Несмотря на то что вся история продаж и перемещений обеих картин была известна, добиться решения правительства Франции по своему запросу Шустерману не удалось. Нашедшие эту переписку его наследники были ошеломлены «тяжестью административных процедур и болью, которую они возродили».

Гнев и горечь наследников можно понять — ситуация была яснее ясного: после продажи картин и бегства Шустермана на юг Франции его картины были проданы разными французскими дилерами немецкому дилеру Марии Гиллхаузен. Записи об обеих продажах подтверждают участие в сделке Адольфа Вюстера, культурного атташе посольства Германии в Париже, который способствовал передаче культурных ценностей во время немецкой оккупации. После войны «Кариатиды» были обнаружены союзниками в замке Тальхаузен в Баварии. «Баржи» были найдены в Рейнской области. Затем картины были перевезены в пункты сбора в Мюнхене (Ренуар) и в Баден-Бадене (Сислей), а потом возвращены во Францию. Но не владельцу: они стали двумя номерами в списке из тех примерно 15 тыс. работ, которые вошли в состав MNR. То есть они как бы могли быть возвращены потомкам ограбленных владельцев, но после процедур столь длительных, что до их конца мало кто из претендентов доживал. Всего с 1950 года из них было возвращено всего 188 вещей.

Шустермановским картинам еще повезло — их хотя бы не продали. В 1950 году обе оказались в Лувре, затем, в 1986 году — в новом музее Орсе. Но там они только значились: картина Сислея была передана на хранение в музей Дьеппа в 1954 году, а работа Ренуара последовательно хранилась в музее Массена, затем в музее изящных искусств Жюля-Шере в Ницце, а с 1995 года — в музее Ренуара в Кань-сюр-Мер. Куда они отправятся теперь, пока не ясно. Наследников у Шустермана аж 11 человек. Но это уже не публичное дело — хозяева могут распоряжаться своим имуществом, как им заблагорассудится. А вот дело задержавшей процесс возвращения украденного на более чем полвека страны — извиниться и ускорить возврат остального, не надеясь на то, что наследников нет и государство будет пользоваться украденным нацистами имуществом до конца веков. Франция, хоть и сменила уже министра культуры, которая двигала год назад закон о реституции, на другую чиновницу, лицо держит. Может, и правда найдут в себе силы отдать остальные тысячи — да еще профинансируют поиски наследников.