Вчера президент России Владимир Путин принял в своей сочинской резиденции "Бочаров ручей" главу палестинской администрации Махмуда Аббаса. Специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ пытался выяснить, где деньги, которые Россия перечислила палестинской администрации,— и выяснил.
Махмуд Аббас приехал к Владимиру Путину в высоких зимних полусапожках. Это казалось очень странным (отговорка, что не май месяц, в данном случае не работает). Возможно, у Махмуда Аббаса в командировках мерзнут ноги. Но вряд ли. Он не выглядел в сочинской резиденции господина Путина человеком, у которого мерзнут ноги. В высоких зимних полусапожках с широкой молнией он выглядел председателем колхоза, который после пыльных весенне-полевых работ приехал на дачу к загорающему тут секретарю обкома — и прежде чем войти в дом, долго и старательно чистил ботинки, чтобы выглядели не хуже, чем у людей.
— Рады видеть у нас в гостях нашего друга,— сообщил господин Путин Махмуду Аббасу, имея в виду, похоже, не его, а все-таки кого-то третьего,— и иметь возможность поговорить не только по проблемам развития палестинской территории и вопросам урегулирования с Израилем, но и по всему кругу региональных проблем. Вы знаете, Россия всегда была надежным и последовательным другом палестинского народа.
Судя по тому, как выглядел в этот момент Махмуд Аббас, он знал или, по крайней мере, догадывался.
— Мы всегда чувствуем себя на территории России в дружественном государстве, которое неизменно выступало в поддержку палестинского народа,— заявил господин Аббас.— И всегда, переживая самые сложные критические моменты, наш друг, Российская Федерация, оказывается на нашей стороне.
Махмуду Аббасу было важно зафиксировать этот факт. Собственно говоря, то, что он говорил, становилось фактом в момент произнесения — поскольку Владимир Путин не опровергал этих слов.
— Поэтому мы выражаем глубокую признательность и уважение той помощи, которую оказывает Российская Федерация, в том числе и по вашему личному указанию, ваше превосходительство,— заявил Махмуд Аббас.— Еще раз хочу выразить наши чувства: мы очень рады находиться в дружеской стране.
Махмуд Аббас говорил сейчас, глядя в телекамеру своего личного оператора.
— Мы надеемся, что нам удастся как можно скорее выйти из тяжелого экономического кризиса, а иначе нас ожидают чрезвычайные сложности,— продолжил господин Аббас.
Он, обращаясь с этими словами к Владимиру Путину, делал его, таким образом, ответственным за экономическую ситуацию в Палестине — стоило только России перечислить территориям $10 млн в виде экономической помощи.
— Мы также ожидаем, что новое израильское правительство вступит с нами в переговоры,— говорил Махмуд Аббас,— поскольку мы являемся его партнером и верим в мирное урегулирование.
В мирное урегулирование, как в Бога (при этом процессу мирного урегулирования, кажется, столько же лет, сколько и самому Богу), верят оба братских народа — и еврейский, и арабский. Но при этом господин Аббас, говоря "мы", имел в виду, наверное, уже не Владимира Путина (хотя уже ничего нельзя исключить). Однако, скорее всего, и не "Хамас", недавно сформировавший в Палестине свое правительство, ибо глупо надеяться, что израильское правительство вступит в переговоры с "Хамасом", пока тот не признает для начала государство Израиль, а это вряд ли случится в ближайшее время, так как будет означать политическую смерть этой яркой общественной организации.
Но потом выяснилось, что, говоря "мы", Махмуд Аббас имеет в виду вообще одного себя:
— Мы также верим в действенность "Дорожной карты",— добавил он.
Очевидно ведь, что "Хамас" в действенность "Дорожной карты" уж точно не верит. Поэтому он и выборы выиграл.
— Я также пользуюсь возможностью, чтобы поблагодарить вас лично за ту помощь, которая была оказана палестинской национальной администрации (те самые $10 млн.—А. К.),— заявил Махмуд Аббас.— Хотел бы подчеркнуть, что это первая помощь, которая поступила к нам от наших друзей в мире.
Интересно, как это господину Путину удается всюду поспеть первым: и президенту США Джорджу Бушу позвонить 11 сентября, и Махмуду Аббасу успеть денег дать.
В заключение Махмуд Аббас заверил президента России, что он, как и все прогрессивное человечество, буквально зачитывается его посланием Федеральному собранию РФ (очевидно, господин Аббас нашел там строчки, адресованные и лично ему).
— Мы считаем (угадать, кто на этот раз скрывается под местоимением "мы", было уже решительно невозможно.—А. К.), что ваше выступление является свидетельством решимости Российской Федерации продвигаться вперед под вашим руководством (еще целых полтора года.—А. К.) и вновь вернуть себе то место, которое она заслуживает и достойна в мировой политике (успеть бы за такое короткое время.—А. К.).
Переговоры продолжались около полутора часов. Заместитель министра иностранных дел России Александр Салтанов, подойдя после них к журналистам, рассказал, что со стороны палестинской администрации пока не поступало конкретных просьб об увеличении материальной помощи, но дал понять, что как только такие просьбы будут сформулированы, правительство Российской Федерации отнесется к ним благосклонно.
При этом придется ответить на вопрос, кто будет получать эти деньги. Господин Салтанов признал, что первый российский транш получили президентские структуры Палестины (то есть "Фатх"), а не правительственные ("Хамас"). Таким образом, стала еще более понятна заинтересованность господина Аббаса в коллективной (с господином Путиным) ответственности за судьбу многострадального палестинского народа.
Отвечая на вопрос, продолжатся ли консультации российского руководства с "Хамасом", так бурно стартовавшие в Москве почти сразу после победы "Хамаса" на выборах, господин Салтанов ответил:
— Конечно! Самое неправильное — загонять действительность (то есть "Хамас".—А. К.) в угол. А то она ответит!
Корреспондент телекомпании "Аль-Джазира" спросил господина Салтанова, верно ли, что, по сообщению некоторых российских источников, "Хамас" согласился на переговоры с Израилем при российском посредничестве и что именно этот вопрос и приезжал обсудить Махмуд Аббас в "Бочаров ручей". Господин Салтанов твердо ответил, что "пока к нам таких предложений не поступало".
На этот раз было непонятно, кого имел в виду, говоря "к нам", он, господин Салтанов.
Не исключено, что, как и Махмуд Аббас, одного себя.