дело Пичугина
Вчера в Мосгорсуде на процессе над экс-начальником управления экономической безопасности НК ЮКОС Алексеем Пичугиным началось рассмотрение эпизода, связанного с покушениями на управляющего East Petroleum Handelsges. mbH Евгения Рыбина. Он добивался от ЮКОСа возврата около $120 млн, вложенных в разработку Западно-Полуденного месторождения. Бывший первый замминистра энергетики Гурами Авалишвили и директор московского филиала East Petroleum Виктор Дергунов назвали конфликт господина Рыбина с ЮКОСом основной причиной преступлений.
Первым судья Владимир Усов выслушал показания экс-министра нефтегазовой промышленности СССР Леонида Филимонова, который был знаком с Евгением Рыбиным с 1972 года и называл его просто Женей. Из рассказа свидетеля следовало, что в начале 90-х, когда он работал гендиректором АО "Томскнефть", у компании начались проблемы с наличностью. "У нас нефть никто не брал,— сетовал господин Филимонов.— Да, было и такое!" В это время в кабинете господина Филимонова появился Евгений Рыбин, ставший к этому времени управляющим австрийской East Petroleum Handelsges. mbH. Он предложил совместный проект по разработке Западно-Полуденного месторождения, принадлежавшего "Томскнефти". Господин Филимонов согласился, так как у западного партнера были свободные средства и он готов был их инвестировать. "Томскнефть" и East Petroleum заключили договор простого товарищества, причем российская сторона, по словам свидетеля, не вкладывала в проект никаких средств. Инвестор взамен получил доверенность на торговлю нефтью, добытой на Западно-Полуденном месторождении, за рубежом. Прибыль, полученная от продажи нефти (примерно 700 тыс. тонн в год), перечислялась на счета российской компании, после чего деньги делились между партнерами поровну. "Я и сейчас считаю, что это была выгодная для всех сторон сделка",— сказал свидетель Филимонов. Однако в конце 1997 года, когда 54% акций Восточной нефтяной компании (ВНК), в которую входила "Томскнефть", были куплены структурами, аффилированными с ЮКОСом, доверенность у трейдера была отозвана, а совместная деятельность прекращена. Управляющий Рыбин стал требовать у новых собственников возмещения убытков в размере $120 млн. "'Томскнефть' или ЮКОС должны были Рыбину, я так понимаю",— сказал свидетель. Под председательством вице-президента ЮКОСа Виктора Казакова с управляющим Рыбиным начались переговоры, в которых участвовал и господин Филимонов, ставший к тому времени вице-президентом компании ЮКОС-EР. 24 ноября 1998 года господин Филимонов пригласил Евгения Рыбина к себе домой на улицу Удальцова, и на господина Рыбина было совершено покушение — киллер выпустил в него шесть пуль из пистолета-пулемета, но промахнулся. После этого отношения между приятелями стали прохладнее.
По версии следствия, это и еще одно покушение на господина Рыбина, последовавшее через четыре месяца, были организованы по заказу акционера ЮКОСа Леонида Невзлина. Исполнителями преступления следствие считает сидящих на скамье подсудимых Евгения Решетникова и Геннадия Цигельникова, которые должны были получить за это $10 тыс. Оба подсудимых признают свою вину.
Выслушав свидетеля Филимонова, гособвинитель Кира Гудим начала выяснять, почему были разорваны отношения с East Petroleum и кто являлся инициатором разрыва. "Я не знаю",— сказал свидетель Филимонов. "Да ЮКОС это, ЮКОС был инициатором",— помог свидетелю адвокат подсудимого Пичугина Георгий Каганер. Причин разрыва адвокат не назвал.
Бывший первый замминистра энергетики России Гурами Авалишвили и директор московского филиала East Petroleum Виктор Дергунов, которых суд заслушал чуть позже, причины разрыва назвали прямо. "'Томскнефти' после прихода ЮКОСа стали компенсировать лишь ее затраты, а прибыль от продажи нефти уводили в другие места, и нас в этой схеме никто не видел, потому что ЮКОС не хотел делиться с нами прибылью",— сказал господин Дергунов. "Я считаю, что только ЮКОСу было выгодно организовать покушение на Евгения Рыбина",— отметил свидетель. А господин Авалишвили (в 1997-1998 годах он работал замдиректора по финансам "Томскнефти") рассказал, что "в первые дни после аукциона по продаже ВНК пошли звонки из ЮКОСа с требованием аннулировать все соглашения с трейдерами". "Прежняя схема продажи нефти строилась на том, что мы и платим налоги, и радуемся жизни, а люди из ЮКОСа требовали минимизировать эти платежи, лучше налоги вообще не платить, а прибыль уводить в офшоры,— рассказал он.— Тогда же появился термин 'скваженная жидкость' вместо нефти. Это было необходимо ЮКОСу для минимизации выплаты налогов и получения максимальной прибыли".
Адвокат Каганер процитировал после этого допрос свидетеля от 25 ноября 1998 года, в котором господин Авалишвили говорил, что взаимоотношения с ЮКОСом не могли стать причиной первого покушения на господина Рыбина. В ответ свидетель заметил: "Моя наивность восемь лет назад не имела границ, но после второго покушения на Рыбина мне все стало ясно".