Татарстан отстоял язык и нефть

Проект нового договора о разграничении полномочий между Татарстаном и федеральным центром готов и может быть подписан в ближайшее время. Об этом заявил в пятницу спикер Госсовета республики Фарид Мухаметшин. В этом случае Татарстан станет первым регионом, добившимся перезаключения такого договора вопреки новым кремлевским установкам о нежелательности подобных двусторонних соглашений. При этом Казани удалось сохранить в проекте положения, отражающие позицию Татарстана по самым болезненным для республики вопросам — нефтяному и языковому.

Как сообщил на пресс-конференции в пятницу господин Мухаметшин, проект договора прошел «согласования всех заинтересованных министерств и ведомств, находится в правительстве РФ, и препятствий для его подписания нет». По сведениям „Ъ“, на прошлой неделе свое заключение дал Институт законодательства и сравнительного правоведения при правительстве РФ, и существенных замечаний к проекту не было. Аналогичное заключение готовится в Министерстве регионального развития РФ. После этого свою визу на документе должен поставить премьер Михаил Фрадков, и проект отправят на подпись Владимиру Путину. В руководстве Татарстана ожидают, что это произойдет уже к концу мая, после чего законопроект об утверждении договора будет внесен в Госдуму.
По заверению господина Мухаметшина, «новый договор никаких преференций по отношению к другим регионам Татарстану не дает». Прежних финансовых преимуществ (вроде сниженного процента налоговых отчислений в центр) в нем действительно нет. Зато Казань добилась желаемого по двум болезненным для нее вопросам — нефтяному и языковому. Договор позволяет Татарстану заключать с центром соглашения о «совместном решении вопросов, связанных с экономическими, экологическими, культурными и иными особенностями» республики. Среди таковых фигурируют «горно-геологические условия добычи углеводородов», позволяющие решить вопрос о дифференцированной ставке НДПИ. Кроме того, отдельными пунктами прописаны права Татарстана «по согласованию с правительством РФ» оказывать поддержку проживающим за пределами республики татарам, требовать от кандидатов в президенты Татарстана знания татарского языка и выдавать жителям вкладыш в паспорт на татарском языке.
Напомним, что прежний договор между Казанью и Москвой от 1994 года формально не имел срока действия. Но в 2003 году поправками в закон «Об общих принципах организации законодательных и исполнительных органов госвласти субъектов РФ» был установлен двухлетний срок для обновления ранее заключенных договоров, после чего прежние соглашения теряли силу. Более того, новые договоры должны были утверждаться федеральными законами, что крайне затрудняло всю процедуру.
Тем не менее в октябре 2004 года рабочая группа во главе с тогдашним полпредом президента РФ в Приволжском федеральном округе Сергеем Кириенко и Фаридом Мухаметшиным начала подготовку нового договора. Работа проходила в режиме строгой секретности. «Мы пришли к согласию по большинству пунктов, остались не до конца разрешенными только два момента — по недропользованию и языку», — таков был стандартный ответ господ Мухаметшина и Кириенко на все вопросы. Хотя источники признавали, что центр «все-таки старался идти навстречу». Как рассказал „Ъ“ один из членов рабочей группы, именно на уровне рабочей группы были решены все юридические вопросы. «Но политические разногласия могли разрешить только президенты, — пояснил источник. — И те формулировки, которые возникли в итоге (имеется в виду возможность заключать двусторонние соглашения — „Ъ“), были рождены двумя президентами».
Согласие между Владимиром Путиным и Минтимером Шаймиевым наверняка станет гарантией успешного прохождения проекта через парламент. После прихода к власти господина Путина кремлевские чиновники не раз резко критиковали практику массового заключения подобных договоров в 90-е годы, заявляя, что для решения большинства вопросов в отношениях между центром и регионами достаточно Конституции РФ и федеральных законов. Однако для политического тяжеловеса Минтимера Шаймиева, являющегося к тому же одним из сопредседателей высшего совета «Единой России», видимо, решено было сделать исключение.
Для самого же президента Татарстана, который уже заявил, что досиживает последний срок, договор особенно важен для укрепления экономической базы плавной передачи власти. Как полагает политолог Владимир Беляев, республиканским властям, конечно, нужно «сохранить имидж суверенизаторов и защитников татарского народа», но из этого вытекает и «прямой материальный интерес». «Как идет 70% нашего богатства в республике одному клану, так и продолжается, — считает политолог. — В договоре можно зафиксировать положение о том, что Россия не лезет в наши недра, и в этом случае ресурсы республики останутся в руках нескольких людей». Правда, по поводу перспектив договора в Татарстане есть и другие мнения. Так, депутат Госсовета Александр Штанин считает, что «это просто бумажка». «Там в преамбуле есть ссылка на татарстанский референдум 1992 года, а Конституционный суд России признал его недействительным, — напомнил депутат. — Так что Госдума наш договор, скорее всего, завернет. Потому что никто не имеет права отменять решение Конституционного суда».
ЕКАТЕРИНА ВОРОБЬЕВА,
ДМИТРИЙ КАМЫШЕВ