Иран продолжает консервироваться

Кто будет бороться за пост президента Исламской Республики

Избирательный комитет Ирана утвердил список из шести кандидатов для участия в досрочных президентских выборах 28 июня. Эти фамилии одобрил Совет стражей Конституции, при этом еще 74 претендентам, включая главного потенциального кандидата от умеренных сил Али Лариджани, выдвигаться на выборах запретили. Мало кто сомневается, что победу одержит представитель консервативного лагеря. Вопрос лишь в том, насколько жестким консерватором окажется победитель.

В списке претендентов на участие в досрочных выборах (необходимость в которых, напомним, возникла после авиакатастрофы, в которой среди прочих погиб президент Эбрахим Раиси) изначально было 80 человек, в том числе четыре женщины. Между тем в итоге власти Ирана решили не рисковать и включили в финальный список максимально проверенных кандидатов. В список вошли спикер парламента Мохаммад-Багер Галибаф, бывший главный ядерный переговорщик от Ирана (а ныне представитель духовного лидера в Совбезе страны) Саид Джалили, вице-президент Газизаде Хашеми, мэр Тегерана Алиреза Закани, бывший прокурор Мостафа Пурмохаммади и депутат Масуд Пезешкиян.

Среди шести одобренных кандидатов четверо — господа Джалили, Закани, Хашеми и Пурмохаммади — принадлежат к крайне консервативному крылу.

Спикера Галибафа можно рассматривать как представителя более прагматичного крыла консерваторов. Основная гонка, вероятно, развернется между двумя «тяжеловесами», приближенными к аятолле Али Хаменеи,— Мохаммад-Багером Галибафом и Саидом Джалили. Оба консерватора горячо поддерживали Эбрахима Раиси на президентских выборах 2017 и 2021 годов и снимали свои кандидатуры в его пользу.

Как заявил “Ъ” старший научный сотрудник Института стран Персидского залива в Вашингтоне Али Альфоне, если явка будет низкой, то высока вероятность, что за счет голосов наиболее жестких консерваторов победит Саид Джалили. А если явка превысит хотя бы 30%, то победит Мохаммад-Багер Галибаф.

Профессор Клемсонского университета (США), иранист Араш Азизи также считает: вероятнее всего, победит господин Галибаф, за которым стоит Корпус стражей исламской революции.

В беседе с “Ъ” эксперт отметил: Саид Джалили может привлечь голоса убежденных сторонников жесткой линии, однако он не пользуется широкой поддержкой населения — более того, «многие, даже внутри режима, его ненавидят, считая негибким фундаменталистом».

Депутат Масуд Пезешкиян — единственный допущенный к гонке политик, кого нельзя причислить к консерваторам.

Так, в сентябре 2022 года после начала массовых протестов из-за гибели задержанной полицейскими Махсы Амини господин Пезешкиян заявил, что случившееся — вина властей. «Это наша вина. Мы хотим внедрять религиозную веру с помощью силы. Это невозможно с научной точки зрения»,— подчеркнул политик, до этого более 20 лет проработавший хирургом и занимавший пост министра здравоохранения. Он стал самым высокопоставленным иранским чиновником, раскритиковавшим курс Тегерана на подавление протестов.

Эксперт Берлинского центра внешней политики (SWP) Хамидреза Азизи написал в соцсети X, что реформатора Пезешкияна допустили до выборов, чтобы «создать иллюзию, что представители всех фракций представлены» в кампании и «придать легитимность тому, что, по сути, можно считать символическими выборами». Впрочем, Араш Азизи не согласен с такой оценкой. По его словам, шансы на победу у Масуда Пезешкияна все же есть, особенно учитывая, что он единственный кандидат от умеренных сил. «В этом плане Пезешкиян имеет преимущество в том, что у него нет конкурентов среди тех, кто баллотируется: всем центристам и реформистам придется либо не голосовать, либо голосовать за него»,— пояснил эксперт “Ъ”.

Реформистские политики и СМИ, как, например, газета «Шарг Дейли», уже начали активно призывать проголосовать за Масуда Пезешкияна.

Издание поместило на обложку фотографию шести кандидатов с подписью «Один против пяти». Бывший глава МИД Ирана Джавад Зариф также косвенно поддержал кандидата Пезешкияна, опубликовав в соцсети X пост с хештегом #дляИрана, который активно использует Масуд Пезешкиян.

Так или иначе, Араш Азизи в разговоре с “Ъ” напомнил: кто бы ни победил на выборах, большая часть политической власти в Иране принадлежит верховному лидеру аятолле Али Хаменеи. Именно он задает вектор во внешней и внутренней политике Исламской Республики. Но это не значит, что сам по себе пост президента не важен. Президент, несомненно, будет играть ключевую роль в переходный период после смерти ныне 85-летнего Али Хаменеи и поисков нового преемника. Потому безопаснее всего, чтобы во главе страны стал проверенный (и имеющий одобрение как среди политического истеблишмента, так и среди военных) Мохаммад-Багер Галибаф, заключил Араш Азизи.

Между тем если насчет будущего президента пока остаются вопросы, то с главой МИДа, похоже, уже все ясно.

Как отметил Араш Азизи, исполняющий обязанности министра иностранных дел Али Багери Кани, судя по его заметной активности на внешнеполитическом направлении, вскоре лишится приставки «и. о.». Тем более что он был главным кандидатом на пост министра еще в 2021 году, учитывая его статус главного переговорщика от Тегерана на встречах по «ядерной сделке» и на тайных переговорах с США при посредничестве Омана.

10 июня Али Багери Кани прибыл в Нижний Новгород, где открылось заседание Совета министров иностранных дел стран БРИКС — первое после масштабного расширения объединения (1 января 2024 года членами БРИКС стали Иран, Египет, ОАЭ и Эфиопия). «События и изменения (ситуации.— “Ъ”) не смогут внести никаких изменений в наше сотрудничество, оно станет еще более плодотворным и успешным. Сегодня мы видим огромный потенциал для расширения и укрепления нашего взаимодействия»,— заявил Али Багери Кани на встрече со своим российским коллегой Сергеем Лавровым.

Что ждет Иран после гибели Эбрахима Раиси

В свою очередь, глава МИД РФ первым делом заявил, говоря о погибших в авиакатастрофе Эбрахиме Раиси и главе МИД Ирана Хосейне Амир-Абдоллахиане: «Мы всегда будем помнить их не только как великих сыновей Исламской Республики Иран, но и как верных друзей России, вместе с которыми мы и сделали немало, и приняли немало перспективных планов по развитию сотрудничества». А по итогам переговоров в МИД РФ сообщили: «Проведен углубленный обмен мнениями по основным международным и региональным вопросам, представляющим взаимный интерес, включая взаимодействие в рамках БРИКС и ШОС. Особое внимание было уделено завершению работы над текстом нового всеобъемлющего межгосударственного договора, основные параметры которого согласованы обеими сторонами».

Эльнар Байназаров