Вчера в Санкт-Петербурге президент России Владимир Путин открыл памятник бывшему мэру города Анатолию Собчаку. С подробностями с Васильевского острова — специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ.
Сквер, где стоит памятник, называется площадью Анатолия Собчака. Это, наверное, единственная площадь в городе, которая состоит из деревьев и дорожек между ними. Анатолий Собчак в докторской мантии смотрит на улицу, краем глаза цепляя, кажется, надпись на доме на другой стороне дороги: "Не разрешайте детям играть со спичками". Если не ошибаюсь, это очень хороший памятник, потому что Анатолий Собчак в бронзе, немного грузный, уставший человек — такой, каким и должен быть, то есть такой, каким был.
Владимир Путин вышел из машины метрах в 50 от памятника почетным гражданином города Санкт-Петербурга (он получил это звание в Таврическом дворце четверть часа назад) вместе с губернатором города Валентиной Матвиенко и первым вице-премьером правительства России Дмитрием Медведевым. К этому времени все было готово к открытию памятника: белый шелк, покрывавший его, освободили от пут в виде шелковых веревок, а ветку соседнего дерева, у кого-то вызвавшую сомнения, надежно примотали к стволу скотчем за несколько минут до начала церемонии.
Валентина Матвиенко обращала на себя внимание своим ярко-розовым костюмом. В нем не было никаких излишеств: он был просто весь ярко-розовый. Владимир Путин и Дмитрий Медведев не обращали на себя внимание ничем.
Вокруг памятника стояли несколько десятков человек: рота почетного караула, друзья и родственники Анатолия Собчака. Здесь стояли его вдова Людмила Нарусова, его дочь Ксения, которую поддерживал (морально) близкий ей (по духу) предприниматель Алекс Шусторович, который, очевидно, нужен был ей больше всего именно здесь и сейчас (после драматически долгого перерыва). Здесь были артисты Геннадий Хазанов, Михаил Боярский, Олег Басилашвили, полпред президента в Южном федеральном округе Дмитрий Козак, министр связи Леонид Рейман, президент Федерации футбола России Виталий Мутко, бывший министр культуры Наталья Дементьева... Здесь в этот день не было, кажется, посторонних. И уж точно не было министра регионального развития РФ Владимира Яковлева.
Валентина Матвиенко произнесла короткую и, не побоюсь этого слова, запоминающуюся речь. Она говорила, что это памятник — человеку яркому (не настолько, конечно, яркому, как сама Валентина Ивановна в этот вечер, в своем розовом, особенно на фоне наступающей белой ночи).
— Именно Анатолий Собчак сказал, что человек должен быть поставлен в равные условия с государством,— сказала она.— Он говорил так, что захватывало дух... Для него демократия была фактором силы государства, а не слабости!
Это был, на мой взгляд, смелый намек.
— Он помогал преодолеть Санкт-Петербургу судьбу города с областной судьбой,— продолжала она.— Он оставил нам страну победившей демократии.
По сути, на этом речь ее оборвалась. И в самом деле, продолжать было совсем уж не в ее интересах.
Владимир Путин все это время напряженно смотрел на памятник. Он видел только спину Анатолия Собчака — и президент России буквально не мог оторвать от нее взгляда. Было понятно, что происходящее очень сильно задевает его. Когда он говорил, голос его временами дрожал, а речь, хоть почти всю ее он прочитал по бумажке, была временами (как только он поднимал глаза) сумбурна.
— Быть первым — всегда трудно,— говорил Владимир Путин.— Когда советоваться практически не с кем!
Владимир Путин так звонко это сказал, что ясно: он хотел, чтобы все подумали над тем, что он имеет в виду.
— Но и ждать — некогда! — продолжал господин Путин.— И Анатолию Александровичу приходилось учиться — порой на собственном опыте...
Тут он сделал небольшую паузу и посмотрел в текст речи. Очевидно, он согласился с тем, что там было написано, потому что он с выражением произнес:
— И действительно — на своих ошибках!
То есть президент, наверное, успел подумать, стоит ли в такой день говорить об ошибках, и решил: да, скажу, потому что это же честная, от души речь.
— Он человек, который никогда не шел на компромиссы,— говорил президент.— Я достаточно много работал с ним, и я еще тогда удивлялся: как же так, человек старше меня на 15 лет, а по душе — моложе! Он был романтик. Это удивляло меня. Он был честный и абсолютно порядочный человек...
Когда Владимир Путин отошел от микрофона, я увидел, что глаза его, кажется, даже слезятся.
И я только теперь рассмотрел надпись на памятнике: "Анатолию Александровичу Собчаку, возвратившему имя городу".
— Он сумел убрать синдром робости и страха,— негромко говорил писатель Даниил Гранин,— который появился в городе после "ленинградского дела", на многие годы парализовавшего деятельность властей в Петербурге. О том времени вспоминаешь с радостью, волнением и печалью.
Даниил Гранин стоял у микрофона, глядел на памятник и говорил, кажется, только с бывшим мэром Санкт-Петербурга.
Потом он повернулся к людям, которые стояли около памятника, и сказал им, тяжело пожав плечами:
— Оказывается, мы любили его.