Энергосоюз или энергоконфликт
Французская Total и Институт народохозяйственного прогнозирования РАН подготовили и презентовали доклад на тему "Россия и Европа: энергосоюз или энергоконфликт". Накануне саммита G8 в Санкт-Петербурге эти исследования помогают более четко представить картину существующих и перспективных взаимоотношений поставщиков и потребителей газа.
Взаимное недоверие
Как отмечают директор ИПН РАН, академик РАН Виктор Ивантер и старший вице-президент Total Менно Грувель, цена бензина на заправке, сумма в квитанции за электроэнергию, газ, отопление и горячую воду спустя четверть века будут определяться тем, что мы делаем сегодня. Долгосрочная стратегия и долгосрочные прогнозы в области энергетики нужны для того, чтобы определить последовательность шагов в области добычи углеводородов и создания транспортных маршрутов. Сегодня Россия получает масштабные вливания в финансовую систему за счет экспорта сырья и энергоносителей. Но институциональные недостатки, нехватка политической воли, взаимное недоверие бизнеса, государства и общества — все вместе не позволяет активизировать инвестиционный процесс, несмотря на накопленные резервы, как в частном, так и в государственном секторах.
После кризиса 1998 года российская экономика не имела ограничений по энергоснабжению, поскольку спрос на энергию не являлся ограничителем экономического роста. Однако достаточно ли в России добывают нефти и газа, чтобы снабжать энергией собственную экономику? Не придется ли сокращать экспорт ради удовлетворения быстро растущего внутреннего спроса? И сколько будет стоить тонна добытой нефти через 25 лет, если известные месторождения исчерпаются и придется добывать нефть на шельфах северных морей и в Восточной Сибири, создавая там требующую многомиллиардных вложений инфраструктуру?
Одна из проблем, которые неочевидны для российского государства,— затраты на добычу. Из-за периодически повторяющейся страшилки "вдруг цены на нефть упадут, на что тогда жить?" деньги накапливаются в стабилизационном фонде, который размещен за границей из-за недоверия властей к собственной экономике и банковской системе. Но, как отмечают господа Грувель и Ивантер, гораздо более актуален сегодня другой аспект проблемы: что будет, если цены на нефть не упадут, но дешевые месторождения закончатся и придется добывать дорогую нефть и шельфовый газ, как это повлияет на доходы нефтяников и бюджета?
В последнее время "Газпром" предпочитает скорее конфликтный метод ведения переговоров, угрожая Евросоюзу направить ресурсы на Восток, а не в Европу, а ЕС, в свою очередь, педалирует проблему избавления от энергетической зависимости от России. В рамках этой конфликтной стратегии периодически предпринимаются попытки не допустить российские компании к распределительным сетям в ЕС, а иностранные компании — к российским ресурсам. Сегодня столкнулись амбиции европейских бюрократов и российской газовой монополии: одни пытаются убедить общественность в существовании высоких рисков при монополизации Россией европейского рынка и навязывании цен, а другие — в том, что Европа будет диктовать поставщикам энергоресурсов цены и "Газпром" из-за этого будет терять доходы. Как полагает вице-президент Total Инесса Варшавская, эти методы непродуктивны и в данной ситуации следует переходить к построению энергосоюза, основанного на долгосрочных стратегических взаимосвязях поставщиков и потребителей энергоресурсов.
Конструктивная проблема — это проблема поиска условий энергосоюза, который обеспечивал бы экономическую и политическую стабильность в энергоотношениях между Россией и Европой и тем самым — энергобезопасность. Исследование показало, что такое пространство для энергосоюза реально существует. Чтобы покрыть дефицит энергии в Европе за счет поставок из России, добывающие компании вынуждены переходить к более тяжелым условиям добычи газа на шельфе и тяжелых фракций нефти. В этом случае возникнет проблема нехватки технологий, а не просто капитала. По мнению Total и РАН, "России нужен капитал, оплодотворенный технологиями и опытом их использования". На основе этого принципа в новом энергосоюзе на первый план выходит не коммерческая сиюминутная прибыль, а стратегическая система взаимоотношений.
Мировой спрос на энергоносители
Складывающаяся ситуация на мировом энергетическом рынке и прогноз на обозримую перспективу показывают, что основой функционирования мировой промышленности и энергетики остается углеводородное топливо. Энергобалансы на перспективу для крупнейших экономик ЕС прогнозируют дефицит собственного обеспечения энергией. При этом увеличение спроса на энергию проистекает во все большей степени из быстро развивающихся стран Азии. Спрос на энергию до 2030 года в мире будет расти примерно на 2% в год. РАН и Total прогнозируют незначительный рост мощностей в ядерной энергетике при сокращении ее доли в генерации.
ЕС сегодня импортирует до половины необходимых ему энергоресурсов, в том числе по нефти — 73%, газу — 44% от спроса. Ожидается, что доля импорта энергоресурсов к 2030 году увеличится до 70%: нефти — до 92%, газа — до 81%. Роль природного газа значительно возрастет. При этом собственные источники газа сократят его добычу. Это означает, что чистый импорт газа в страны ЕС должен возрасти со 180 млрд кубометров в 2005 году до 650 млрд кубометров в 2030 году. Таким образом, страны ЕС в наибольшей степени заинтересованы в решении проблемы поставки энергетических ресурсов на долгосрочной и прозрачной основе.
В настоящее время в общем потреблении Европейского союза около 20% составляет нефть, поступающая из России, и более 25% — российский природный газ. Россия предполагает и в дальнейшем оставаться важнейшим партнером стран ЕС в обеспечении энергией в первой трети XXI века. Для этого есть все основания: Россия обладает значительными запасами природных энергетических ресурсов.
Энергетика и политика
В отличие от торговли промышленными товарами, осуществляемой по правилам ВТО, продажа энергоресурсов происходит по постоянно меняющимся правилам, которые устанавливаются регионами, странами, объединениями производителей или потребителей энергоресурсов и произвольно ими изменяются. Приведем пример Боливии, которая в мае национализировала весь энергетический сектор и передала право на реализацию всех энергопроектов одной госкомпании. Энергетическая хартия, не ратифицированная или не подписанная крупнейшими странами--экспортерами энергоресурсов, по мнению Виктора Ивантера и Менно Грувеля, "явно ущемляет интересы стран--производителей нефти и газа". "Проблема не в том, что Россия не ратифицирует Энергетическую хартию. Не понятно, зачем Россия вообще подписала этот несбалансированный документ?" — говорится в их докладе. При этом, несмотря на неприемлемость хартии в нынешнем ее виде, без общих правил торговли энергией тоже не обойтись. Поэтому исследователи отмечают, что между странами--потребителями и странами--производителями энергоресурсов необходим диалог, в результате которого должен быть выработан новый документ, формулирующий общие правила торговли, уважаемые государствами и реализуемые бизнесом.
Современный уровень взаимоотношений с поставщиками энергоресурсов, включая Россию, не обеспечивает в должной степени ни надежности, ни долговременности поставок. К примеру, напряженность с поставками российского газа в Европу в январе--феврале 2006 года была вызвана, в том числе, неурегулированностью правовых отношений между поставщиками, транзитными странами и потребителями газа. При этом нет гарантии, что аналогичная ситуация не повторится.
Политическая напряженность в международных энергетических связях имеет множество экономических составляющих. Например, существующая система газопроводов — длинные, протяженные маршруты, с большим количеством потребителей вдоль трубы, с фиксированной пропускной способностью и постоянно растущим спросом — не может не вызывать конфликтов, особенно в критических погодных условиях. Своевременные инвестиции в систему резервирования нефте- и газоснабжения позволяют решать заблаговременно многие вопросы, не выводя их на уровень геополитики. Речь идет о строительстве крупных газохранилищ на территории стран-потребителей в Европе для уравновешивания скачков спроса. Участие российской стороны в этих проектах видится одним из обязательных аспектов энергосоюза.
Энергосберегающие технологии
В то же время нефтегазовым добывающим компаниям нужна политическая определенность в выборе проектов для инвестирования — для чего и понадобится долгосрочная энергостратегия с расстановкой приоритетов в международных отношениях. Необходимо выработать одинаковые правила для инвесторов, готовых вкладывать средства в активы, не являющиеся стратегически важными для России и Европы. Поэтому, по мнению Инессы Варшавской, нужно определить критерии "стратегической важности" активов, приемлемые в равной степени для России и Франции или других стран ЕС, чтобы от взаимного недоверия перейти к долгосрочному энергетическому партнерству. Стратегическую важность для России представляют собой активы, обеспечивающие бесперебойное снабжение российских потребителей топливом и энергией при соблюдении всех контрактных обязательств.
Покрывает ли сегодня добыча внутренние потребности страны и спрос Европы на российские энергоресурсы? Тезис об энергоизбыточности российской экономики (когда потребление энергии намного превышает ее потенциально возможный уровень использования) следует воспринимать критически. Как отмечают исследователи, потребление энергии неэффективно прежде всего в системах теплоснабжения. Внедрение энергосберегающих технологий потребует капитальной перестройки зданий и инженерной инфраструктуры по всей стране, смены парадигмы выработки-доставки тепла потребителям. Недостаток инвестиций в разведку и обустройство месторождений, добычу и генерацию приводит к плановому дефициту энергии для внутреннего потребления при прогнозируемой динамике экономического развития. Отметим, что в четырех регионах РФ уже сложился дефицит энергомощностей в объеме 12 тыс. МВт, а в ближайшие несколько лет еще столько же мощности недостанет 16 регионам.
Существующая технико-технологическая база российской экономики, созданная в СССР, опирается на потребление энергии по низким ценам, что позволяет экспортировать из России относительно дешевую промышленную продукцию, например алюминий. В результате модернизация замедлена и производство промышленных товаров более энергоемко, чем в странах с дорогой электроэнергией и газом. Параллельно рост промышленного производства требует роста потребления энергии, и российская промышленность вскоре может столкнуться с повсеместной нехваткой энергоресурсов для дальнейшего роста.
Такая ситуация требует внедрения энергосберегающих технологий — для сдерживания стихийного роста спроса на энергию. В противном случае неуправляемый рост спроса неминуемо ускорит рост энерготарифов. Об этом уже активно заявляют в правительстве России. В результате новые технологии производства электроэнергии могут затормозить развитие остальных сфер экономики и уровня жизни населения, темпы энергоэкономной перестройки которых значительно ниже, чем у финансово обильных энергетических отраслей.
При сохранении ориентации промышленности и основной части электростанций на газовое топливо цены на энергию будут привязаны к внутренним ценам на углеводороды. Отмечая, что мировые технологии производства электроэнергии существенно ориентированы на сжигание углеводородов, то есть взаимозаменяемость нефти и газа с относительно небольшими вложениями (чем их требуется для перехода, к примеру, на экологичное использование угля), господа Грувель и Ивантер не согласны с той точкой зрения, что привязка цен на газ к цене на нефть себя изжила и следует перейти к независимому рыночному формированию цен на газ. По их мнению, "развязка" цен даже при биржевой торговле газом произойдет не скоро — только при смене поколения технологий.
Сценарии развития российской экономики
С учетом оценок спроса на энергию ЕС, а также прогноза возможностей экспорта энергии из России в рамках базового экономического сценария Минэкономразвития России на период до 2015 года ИНП РАН приводит несколько прогнозов макроэкономического развития. При росте добычи нефти и газа на 1-1,6% в год внутреннее потребление получит приоритет перед экспортом. В результате европейские компании в 2015 году будут осваивать те месторождения, которые осваивались бы российскими компаниями только в 2030 году. Логика такого решения проста: если Россия стремится удовлетворить спрос ЕС, то допуская европейский капитал в добычу российских энергоресурсов, российские власти рассчитывают на привлечение передовых технологий для освоения высокозатратных месторождений. Соответственно, удельные инвестиции в добычу нефти в 2015 году, по оценкам ИПН и Total, для европейских компаний составят не менее $450 за тонну годовой добычи, а в добычу газа — от $255 за тысячу кубометров годовой добычи.
Сохранение приемлемых темпов экономического роста предусматривается в "сберегающем" сценарии, характеризующемся развитием собственной перерабатывающей промышленности и развитием энергосбережения. В этом сценарии при ежегодном росте экономики около 7% и активном энергосбережении (темп падения энергоемкости ВВП — 3,4% в год) дефицит поставок российских энергоресурсов (разница между потребностями Европы в российской энергии и возможным российским экспортом в Европу) к 2015 году составит 62-91 млн тонн нефти и до 24 млрд кубометров газа в зависимости от динамики европейского спроса. Чтобы закрыть этот дефицит, предполагается привлечение европейского капитала в разведку и добычу углеводородов в объеме $29-46 млрд.
Другие сценарии показывают вероятные риски в прогнозируемом периоде. Это может быть торможение экономического роста, позволяющее жертвовать внутренним потреблением энергии в пользу наращивания экспорта ("экспортный" сценарий), или же, при сохранении сегодняшних тенденций и отсутствии серьезных инвестиций в ТЭК, это выльется в наращивание дефицита энергии в Европе и различного рода конфликты, связанные с распределением экспортных потоков ограниченных ресурсов углеводородов.
Экономическая политика России в энергетике
В процессе интеграции в различного рода региональные союзы необходимо отстаивать интересы страны, изначально четко формулируя их для партнеров. В настоящее время цены на внутреннем рынке России занижены по сравнению с европейскими и среднемировыми. Тому причиной два фактора — низкие доходы населения и низкая энергоэффективность перерабатывающей промышленности. Авторы доклада исходят из того, что внутренние цены будут плавно приближаться к мировым, но это не произойдет в одночасье, по постановлению правительства. Динамика цен будет определяться ростом доходов населения и законами биржевой торговли. По их мнению, цены на газ будут еще долго сдерживаться низкой энергоэффективностью производства, хотя вектор их движения явно направлен вверх.
Государственное участие в нефтегазовом секторе, в том числе проблема разделения "Газпрома", по мнению авторов доклада, объективно отвечает мировым тенденциям и уровню развития экономики России. "Газпром" — уникальная компания с рекордными резервами газа и возможностями по долгосрочному планированию его добычи с учетом интересов страны, поэтому в обозримой перспективе его разделения не произойдет.
В то же время проблема эффективности управления "Газпромом" остается крайне актуальной. По мнению господ Ивантера и Грувеля, децентрализация управления и разделение центров прибыли внутри компании приведут к повышению ее эффективности. А введение современных принципов корпоративного управления публичной компанией, каковой "Газпром" формально является после либерализации рынка акций, по их мнению, совершенно необходимо. И поскольку в задачи государства входит определение роли "Газпрома" в принятии стратегических решений, а не наоборот, тенденция превращения крупных энергетических компаний в настоящие публичные компании с прозрачной отчетностью и заинтересованностью менеджмента в повышении долгосрочного благосостояния всех акционеров необратима. Государство может подтолкнуть этот процесс в отношении госкомпаний, а также создать стимулы для движения в этом направлении частного бизнеса, что и сформулировал президент России Владимир Путин в своем обращении к Федеральному собранию 10 мая 2006 года.
Создание энергосоюза с Европейским сообществом подразумевает не только надежное снабжение энергоресурсами, передачу технологий и финансовые вливания — по мнению Инессы Варшавской, союзнические отношения подразумевают перенос энергоемких производств ближе к месту добычи энергоресурсов. Россия заинтересована в размещении на своей территории энергоемких производств, основанных на современных технологиях, отвечающих жестким экологическим требованиям и управляемых по корпоративным принципам с высокой степенью прозрачности. Сейчас подавляющая часть НПЗ, использующая устаревшие технологии переработки нефти, не может производить качественные нефтепродукты, конкурентные в ЕС.
В целях "снятия экономики с нефтяной иглы" и уменьшения ее зависимости от мировых цен на нефть РАН и Total рекомендуют допускать иностранные нефтяные компании к труднодоступным и дорогим в разработке месторождениям с условием переработки растущей доли добытых углеводородов на НПЗ в России — возможно, собственных, построенных с применением современных технологий. Но при этом заказы на строительство НПЗ, по мнению исследователей, должны частично размещаться у российских подрядчиков. Господа Грувель и Ивантер поясняют, что нет необходимости в обязательной привязке инвесторов к конкретным поставщикам, однако следует предоставить недискриминационный допуск российским фирмам к открытым, прозрачным тендерам, объявляемым иностранными инвесторами. В результате чего будет дан толчок развитию строительной отрасли и машиностроения с привлечением новых знаний и технологий. Составители доклада считают, что если иностранные компании будут владеть лицензиями на разработку недр и НПЗ, ничего страшного не случится: в российской промышленности появятся современные технологии, которые смогут использовать и российские нефтяники.
Продолжая цепочку переработки, логично побуждать иностранные компании к строительству нефтехимических комбинатов по той же схеме, чтобы насыщать российский рынок современными материалами. Это даст возможность размещения на территории России производств высокотехнологических отраслей. Госорганы стран--членов ЕС, по мнению авторов доклада, напрямую заинтересованы в этом. К примеру, если энергоемкие производства будут выноситься в Азию, то рост спроса в этом регионе заставит российские компании ориентировать экспортные потоки энергоресурсов в восточном направлении.
Еще один принцип союзничества в энергетической сфере — это внедрение зарубежными компаниями энергосберегающих технологий. Учитывая возможный прогнозируемый дефицит нефтегазовых ресурсов для экспорта, допустимо передавать энергорасточительные объекты (тепловые и электрические сети и т. п.) в концессии иностранным компаниям, обладающим энергосберегающими технологиями. Сэкономленные в масштабах народного хозяйства ресурсы могут отправляться на экспорт.
Наиболее востребованы прогрессивные технологии экономии тепла в секторе ЖКХ. Как утверждают эксперты, основной перерасход тепла в России происходит из-за неэкономичных технологий строительства домов и трубопроводов. Заменить эти технологии очень сложно в течение срока службы уже построенных зданий. Поэтому резервы энергосбережения связаны с изменением парадигмы теплоснабжения и индивидуальным подходом к выбору модели совмещения производства тепла и энергии для каждой климатической зоны с учетом конкретных факторов расселения и градообразования. Однако сегодня процесс привлечения иностранных компаний в ЖКХ крайне заторможен из-за отсутствия необходимой нормативной базы и планов развития городов во многих райцентрах.
Ответ на вопрос о допуске иностранных компаний в российский топливно-энергетический сектор вообще и на вопрос о допуске европейских инвестиций в добычу российских энергоресурсов в частности зависит от того, на каком фундаменте будет строиться стратегия взаимоотношений между Россией и Европой. В случае если взаимоотношения будут больше напоминать энергоконфликт, когда каждая из сторон не берет на себя каких-либо обязательств, экспортные потоки энергоносителей в Европу будут определяться не нуждами европейских потребителей, а объемом энергоресурсов, оставшимся после удовлетворения внутреннего спроса в России и экспортных поставок по неевропейским направлениям. В этом случае ситуация в энергетическом комплексе Европы будет достаточно нестабильной.
Если учесть аргумент, что иностранные потребители обеспечивают российским нефтегазовым компаниям львиную долю прибыли, то с учетом роста внутренних потребностей в энергоресурсах и роста спроса зарубежных потребителей российские компании даже в условиях высоких цен на энергоресурсы вряд ли смогут значительно увеличить экспорт по европейскому направлению. Поэтому стратегия энергосоюза является предпочтительной как для европейских стран, так и для России. Ежегодный рост мировой экономики на 3-4% сопровождается ростом потребления нефти на 1,5-2%. Сегодня сформированы все условия для того, чтобы энергосвязи России и Европы стали надежным фактором стабильности экономики Евросоюза и развития экономики России.