«Не делайте больших перерывов в умственной работе»

7 июля исполняется 100 лет со дня рождения Натальи Бехтеревой — создательницы научной школы физиологии человеческого мозга, которая первой в СССР начала вживлять в него электроды, открыла роль нейронов в мышлении и придумала, как исследовать такие тонкие материи, как эмоции и творчество. У Бехтеревой часто брали интервью, в них она охотно делилась как выводами своих исследований, так и спорными взглядами по таким антинаучным вопросам, как вещие сны и жизнь после смерти. «Ъ-Наука» собрала самые яркие цитаты легендарной исследовательницы мозга.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

О том, почему не передала свою фамилию сыну

«Я безумно любила его отца, Всеволода Медведева. Мне так близко пушкинское: "Я утром должен быть уверен, что с вами днем увижусь я". Я любила его до потери памяти. Он тоже физиолог, сейчас работает в Москве, в Академии наук. Это во-первых. А во-вторых, я в юности своей так натерпелась от того, что жила под стеклянным колпаком. Получалось так: что бы я ни делала, это было либо сверххорошо, потому что дедушка, либо сверхплохо.

Дедушка умер, когда мне было три года, но, когда я написала диссертацию, сказали, что ее написал дедушка. Паршивенькую, честно говоря, диссертацию, потому что она была экспериментальной. И вот я с ужасом думала, что Святослав будет жить такой же жизнью, когда все будут говорить: правнук Бехтерева, как мне говорили — внучка Бехтерева. Я решила его освободить от этого. Если сам состоится, и так пробьется, а не состоится — так зачем ему таскать это имя. Портрет дедушки в своем кабинете я повесила уже тогда, когда стала академиком».

Об уме

«У меня была очень умная мать, она прошла через лагерь, тяжело болела. Она мне говорила: "Ради бога, не заблуждайся, не считай себя умной. Ты просто очень способная". Благодаря ей я и блокаду вынесла, и окончила институт. Она, говоря образно, заложила мне в голову то, что должно быть,— "матрицу памяти". А вообще, могу сказать так: может быть, я накопила какой-то жизненный опыт. Все, что касается науки, могу осмыслить. А так, не думаю, что я умная».

О воспитании

«Есть люди, которых воспитать невозможно. Вообще, в человеческой популяции всегда есть группы людей с так называемыми злыми, агрессивными наклонностями. Это понятно: правый отдел височной доли у них немножко не в порядке. А всех остальных, в общем, можно воспитать. Раньше воспитывали Законом Божьим: заповеди выстраивали в памяти забор, чтобы человек не лез во все плохое».

Об изученности мозга

«Нельзя сказать, что какая-то часть мозга изучена, а какая-то нет. Весь мозг изучен, но только не очень хорошо изучен, еще очень много свойств мозга нам предстоит изучить.

Что мы знаем о мозге, а чего не знаем? Мы знаем многое об организации движений. Мы знаем уже некоторые общие принципы организации мышления, эмоций. Не говоря уже о том, что достаточно хорошо изучена такая функция головного мозга, как руководство всей внутренней сферой организма. Но вот чего мы пока не знаем и даже не видим пути к тому, чтобы это узнать,— можно ли когда-нибудь будет на основе объективных данных понять, о чем думает человек.

Мы сегодня можем зафиксировать, что делается в мозгу человека при применении какой-то пробы, но обратная задача гораздо сложнее. Скажем, подсоединить к человеку какие-то датчики и, глядя на их показания, сказать: человек думает о том-то,— это практически невозможно. Трудно сказать, достигнет ли этого наука когда-нибудь».

О возможностях мозга

«Я часто думаю о мозге так, будто он отдельный организм, как бы "существо в существе". Мозг охраняет сам себя от того, чтобы шквал негативных эмоций не захватил его целиком. Когда я поняла это, то испытала такое чувство, будто нашла жемчужину».

«Меня всегда удивляет, когда кто-то пытается судить, на сколько процентов загружен человеческий мозг. Я всю жизнь работаю с мозгом человека и все методики исследования мозга знаю, но я не могу понять, кто и как это подсчитывает.

Мы знаем, что мозг устроен так: что бы в нем ни происходило, мозг обязательно активизируется весь. Он проигрывает все возможности, и дальше идет минимизация территорий мозга, которые будут задействованы. Ситуации, когда мозг не проигрывает варианты, не бывает. Это когда-то и Павлов доказал. Мы же это видим постоянно. И это прекрасно, это самый лучший механизм самосохранения мозга».

О пересадке мозга

«Это очень-очень сложно. У нас делают пересадку эмбрионального мозга, но это делается для того, чтобы подправить нарушенную биохимию мозга, что и удается, когда операция проходит удачно. Берутся эмбрионы на ранних стадиях развития и пересаживаются в мозг пациента с нарушением какой-то биохимической функции. Можно ли целиком заменить один мозг другим? Сомневаюсь.

Дело в том, что от мозга отходит и к мозгу подходит бесчисленное количество нервов и сосудов. Очень трудно даже представить себе, что можно все эти связи мозга с организмом сначала прервать, а потом в точности восстановить. Даже если вы подошьете каждый нерв к тому, который был у реципиента, нужно будет много месяцев ждать, пока он приживется. На благополучный исход здесь не очень-то легко рассчитывать. Можно сказать, что теоретически это возможно, но практически — нет».

Об усталости

«В усталость мозга я не верю. А вот неблагоприятные дополнительные факторы могут влиять на самочувствие человека. Например, человек долгое время работал в душной комнате, и несчастный мозг плохо снабжался кислородом, или человек неудобно сидел, отчего кровоснабжение мозга было недостаточное. Ему кажется, что он устал думать, но это не так. Просто работать нужно в хороших условиях».

Об опасностях стресса

«Сегодня многие люди испытывают продолжительный стресс, связанный прежде всего с неуверенностью в завтрашнем дне, с национальными, мировоззренческими, политическими, экономическими, личными проблемами. А это нередко приводит к патологическим реакциям, которые могут развиваться в двух направлениях. Либо человек пребывает в перевозбужденном состоянии, на грани нервного срыва. Либо развивается другая крайность — состояние психического отупения в результате активности защитных механизмов организма, пытающегося противостоять эмоциональному стрессу.

Защитная реакция торможения часто проявляется в виде вялости, сонливости и в том числе в виде нарушения процессов управления памятью. Не забывайте, что мы живем в пору постоянно возрастающего информационного потока. В памяти содержится так много информации, что главной проблемой становится обеспечение доступа к ней. Потому что наша память может удержать в каждый данный момент в активном состоянии только определенное количество материала».

О тренировке мозга

«Во время исследований мы наблюдаем, что происходит в мозге при самых разных действиях — простых и сложных. Когда человек начинает делать что-то новое, то сначала включается весь мозг, но постепенно различные его области отключаются, и в рабочем состоянии остаются только те из них, которые необходимы для данной деятельности. Чем она проще, тем меньше областей остаются "включенными".

Творческая деятельность задействует почти весь мозг, включает зоны, имеющие отношение к самым разным процессам,— здесь и память, и эмоции, и собственно креативность, и многое другое. <...> Когда происходит подобная "нестереотипная деятельность", мозг работает в полную силу и живет полноценной жизнью.

Мозгу ведь, как и всем другим органам, нужно работать — даже мозг детей, не получивших достаточного количества раздражителей, может не развиться как следует. Если же человек провел свою жизнь в "стереотипной ситуации" — подметал улицы, стоял за конвейером,— словом, "ходил" по "меченым линям и никак не компенсировал эту недогрузку мозга, то в старости он уже не сможет легко выучить иностранный язык, будет испытывать серьезные затруднения с памятью и многое другое.

А тот, кто всю жизнь занимался умственной работой, сохраняет мозг в рабочем состоянии до глубокой старости, хотя память может и не быть такой острой, как в 20–30 лет».

О «сверхзадачах»

«При решении сверхзадач в мозгу даже немолодого человека могут формироваться новые связи и, по-видимому, образуются новые нейроны — нервные клетки! Формирующиеся нейронные сети начинают работать и поддерживают не только хорошую интеллектуальную форму, но и влияют на многие процессы в организме. Работающий мозг лучше справится даже с последствиями инсульта».

«Сверхзадачи мозгу человека полезны, даже жизненно необходимы. Сравните город, в котором живут люди, действует инфраструктура, горят огни, и — заброшенную деревню, где осталось несколько стариков, доживающих свой век. Так вот, мозг человека, который не решает сложных задач и не занимается творческой деятельностью,— это и есть заброшенная деревня. Он не живет, он существует».

О том, как улучшить память

«Для того чтобы память была лучше, ее надо упражнять. Точно так же, как существуют упражнения для укрепления мышц рук, ног, спины, шеи, брюшного пресса, существуют и упражнения для укрепления памяти. Они очень простые, общедоступные, их можно делать в любой обстановке.

Для тренировки памяти очень полезно заняться изучением какого-нибудь иностранного языка, заучивать ежедневно хотя бы по пять-десять новых слов. Или учить наизусть стихи — казалось бы, совершенно праздное занятие, но, поверьте моему опыту, это очень эффективное упражнение. Многие люди увлекаются разгадыванием кроссвордов — тоже неплохой метод для развития памяти и ассоциативного мышления.

Обязательно нужно пополнять свой словарный запас, больше читать. И не только газеты, хотя пресса сейчас у нас достаточно интересная и разнообразная, но и фантастику, и лирику, и специальную литературу — для того, чтобы получать как можно больше информации. То есть заставлять работать свой мозг. Вообще, чем больше разнообразной информации человек будет стараться запомнить, тем лучше у него будет с памятью. Поэтому не делайте больших перерывов в умственной работе.

Есть и другие способы укрепления памяти. Например, естественный отдых на природе. Очень благотворны лесные прогулки, потому что это не только другой состав воздуха, другие запахи, но это еще и принципиальная смена обстановки, которая сама по себе оказывает положительное воздействие на механизм нашей памяти».

О важности разнообразия

«Когда-то я работала с пациентами, испытывавшими затруднения с памятью, и спрашивала у них: "Вы много читаете?" — "Да, все газеты". Тогда газеты у нас были почти все одинаковые, и я отвечала: "Если не станете читать что-то другое, то я не завидую вашей старости". Нужно практиковать хотя бы разнообразное чтение.

Надо пробовать нетривиально решать свои проблемы. Вообще, в жизни каждого человека происходит очень много всего, что может задействовать мозг, заставит его придумать нечто неординарное. Даже на бытовом уровне, в семье. К сожалению, такой подход очень трудно навязать человеку. Хотя, с другой стороны, организованная пропаганда может многое: ведь популярны же сегодня фитнес-клубы. Может, надо создавать и "мозговые клубы"...»

О правилах «умственной гигиены»

«Одно из них я когда-то усвоила от своего начальника, директора Института экспериментальной медицины Дмитрия Андреевича Бирюкова, у которого день был четко поделен на две половины — в первой он занимался наукой, а второй — директорскими обязанностями. И во время работы в лаборатории никто и ничто (если только не пожар) не могли заставить его прерваться. Став директором, я поступала так же и смогла долго полноценно заниматься наукой. Сейчас больше половины времени работаю дома, и это требует довольно строгой дисциплины. Пока я не напишу "дневную норму страниц" или не прочту того, что нужно для текущей работы,— не занимаюсь так называемыми мелочами, которые могут съесть время и силы. А беллетристику читаю только в постели перед сном».

О девичьей памяти

«Механизмы памяти и у женщин, и у мужчин одинаковы. Они включают в себя приобретение, сохранение и извлечение информации. Невозможность извлечь информацию называют забыванием. А почему человек помнит об одном и забывает о другом? Наша память работает по принципу саморегуляции: не нужно — забываю, с глаз долой — из сердца вон. В данном случае мы имеем дело с такой формой забывания, как подавление. Оно играет полезную защитную роль, не позволяя неприятным мыслям проникать в сознание».

Об интуиции

«Сердце или разум? Я бы сформулировала эту проблему иначе: рациональный и интуитивный подход.

Это все зависит от человека. Дело в том, что есть люди, которые интуитивно решают проблему очень хорошо. А потом другие, уже на основе объективных методов, доказывают эти же положения, кирпичик за кирпичиком строят "здание", основываясь исключительно на разумных основаниях.

Оба пути имеют право на существование. Единственное, что первый путь — это путь, обреченный на потоки критики в его адрес, а второй путь, наоборот, практически безопасен. Но тем не менее я отношу себя к первому типу людей и, затевая что-нибудь в науке, я заранее знаю, что будет получено. И, как правило, это подтверждается впоследствии».

О душе

«Есть ли душа? Если да — то что это?.. Что-то пронизывающее весь организм, чему не мешают ни стены, ни двери, ни потолки. Душой, за неимением лучших формулировок, называют, например, и то, что будто бы выходит из тела, когда человек умирает... Где место души — в головном мозге, в спинном, в сердце, в желудке? Можно сказать — "во всем организме" или "вне организма, где-то рядом". Я думаю, этой субстанции не нужно места. Если она есть, то во всем теле».

О вещих снах

«Еще одна тайна мозга — сны. Наибольшей загадкой мне кажется сам факт того, что мы спим. Мог бы мозг устроиться так, чтобы не спать? Думаю, да. Например, у дельфинов спят по очереди левое и правое полушария... Чем можно объяснить "сны с продолжением" и тому подобные странности?»

«В моей жизни было несколько сновидений, которые оказались пророческими. Причем одно из них было невероятно пророческим, вплоть до деталей. Это был сон о смерти моей матери. Мама была жива-здорова, отдыхала на юге, незадолго до этого я получила от нее хорошее письмо. А во сне, причем я заснула днем, мне приснилось, что ко мне пришел почтальон с телеграммой, в которой сообщалось, что мама умерла. Я еду на похороны, встречаю там людей, которых я раньше никогда не видела, здороваюсь с ними, называю их по именам — это все во сне. Когда я проснулась и рассказала мужу свой сон, он сказал: "Неужели ты, специалист в области мозга, веришь снам?"

Короче говоря, несмотря на то, что я была твердо уверена в том, что мне надо лететь к маме, меня отговорили от этого. Вернее, я дала себя отговорить. Ну а дней через десять все произошло именно так, как это было в моем сне. Причем до мельчайших подробностей. Например, я уже давным-давно забыла слово сельсовет, оно мне просто никогда не было нужно. Во сне же я искала сельсовет, и наяву мне пришлось его искать — вот такая история. Это было лично со мной, но я не единственная. Есть немало других случаев пророческих сновидений и даже научных открытий во сне. Например, открытие Менделеевым периодической системы элементов.

Объяснить это нельзя. Лучше не мудрить и сказать прямо: так как это никаким из современных научных способов объяснению не подлежит, придется предположить, что будущее дано нам заранее, что оно уже существует. И мы можем, хотя бы во сне, войти в контакт то ли с высшим Разумом, то ли с Богом — с Кем-то, кто владеет знанием об этом будущем. С более определенными формулировками мне бы хотелось подождать, потому что успехи технологического направления науки о мозге так велики, что, может быть, откроется еще что-то такое, что позволит пролить свет и на эту проблему».

О жизни после смерти

«Я знаю одно: клиническая смерть — это не провал, не временное небытие. Человек в эти минуты жив. Мне кажется, мозг умирает не тогда, когда в сосуды в течение шести минут не поступает кислород, а в момент, когда он наконец начинает поступать. Все продукты не очень совершенного обмена веществ "наваливаются" на мозг и добивают его... Почему мы иногда видим окружающее как бы со стороны? Не исключено, что в экстремальные моменты в мозге включаются не только обычные механизмы видения, но и механизмы голографической природы. Например, при родах: по нашим исследованиям, у нескольких процентов рожениц тоже бывает состояние, как если бы "душа" выходит наружу. Рожающие женщины ощущают себя вне тела, наблюдая за происходящим со стороны. И в это время не чувствуют боли».

О том, что по ту сторону

«Очень трудно сказать, есть там что-то или нет; в период клинической смерти кажется, что там что-то есть, а биологическая смерть? Бог его знает, как это выглядит. Во всяком случае, у меня был период в жизни, когда я разговаривала с моим умершим мужем, и у меня было такое ощущение, что это не сон, а явь. У нас такие темы под негласным запретом».

О судьбе

«Судьба — это в основном человек. Конечно, есть такое ощущение, как будто с вами что-то происходит независимо от вашего характера. Жизнь человека складывается из каких-то внешних факторов, которые ему по жизни встречаются, и, конечно, из его кармы, но очень многое зависит от человека».

О вере и о своем пути к ней

«Я верю в Бога и имела случай лично убедиться в возможностях религии. Я никогда не была воинствующим атеистом, но вера эта пришла ко мне после того, как я испытала очень многое из того, что находится за пределами выносливости человека. И тогда то, что оказалось не под силу врачам — вывести меня из тяжелого состояния,— было сделано буквально за десять секунд обычным священником».

«Вас интересует, как я пришла к вере. <...> Я пережила предательство ближайших друзей, травлю в Институте экспериментальной медицины, который я тогда возглавляла и где объявила о своем решении уйти в новый Институт мозга, и самое страшное — смерть двух моих близких людей: мужа и его сына от первого брака. Они умерли очень трагически, почти одновременно: Алик покончил с собой, а муж не перенес его смерти и скончался в ту же ночь.

Вот тогда я очень изменилась. Пережитый лично опыт полностью выходил за рамки известного мне объяснения мира. К примеру, я никаким образом не могла найти объяснение тому, что муж, явившись мне после этого во сне, просил помочь в издании рукописи его книги, которую я не читала и о которой не узнала бы без его слов. Это был не первый подобный опыт в моей жизни (перед арестом отца в 1937 году я тоже видела сон, затем отразившийся в реальности), но здесь я впервые задумалась о происходящем всерьез. Разумеется, эта новая реальность пугала. Но мне тогда очень помог мой друг, священник, настоятель в Царском Селе отец Геннадий… Кстати, он мне настоятельно советовал меньше рассказывать о подобного рода переживаниях. Тогда я не очень к этому совету прислушалась и даже написала о произошедшем в книге — точно так же, как привыкла писать о любом другом своем наблюдении».

Подготовила Ольга Грибова