выставка археология
В Государственном историческом музее открылась выставка "Терракотовая армия", посвященная одному из главных археологических чудес света — гробнице императора Цинь Ши-хуанди (III в. до н. э.). Легендарные древнекитайские антики осматривал СЕРГЕЙ Ъ-ХОДНЕВ.
Что в Китае даже сам император китаец, а кровли пагод там увешаны фарфоровыми колокольчиками — это можете при посещении этой выставки напрочь забыть. В то время, о котором идет речь на выставке, фарфора и в помине не было, а идея того, что в Китае есть один-единственный император, вообще была весьма свежей. Поскольку жестокий Цинь Ши-хуанди (или Цинь Шихуан) и был, по существу, первым императором объединенного Китая — правда, еще не в таких границах, как нынче.
Объединил, как водится, кроваво, правил тиранически, древнему конфуцианскому идеалу мудрого и чуткого правителя не соответствовал ни в малейшей степени. За последнее расплачивались сами конфуцианцы, ставшие объектом массовых репрессий. Несмотря на все злодейства, маньяком "из любви к искусству" признать его сложно — в конце концов, его деспотически централизованное государство оказалось вполне прочным. Прочными оказались и памятники его правлению. Это именно Цинь Шихуан, чтобы оборонять свое царство от кочевников с севера, приказал выстроить Великую китайскую стену. Он же строил дороги, вводил административную систему, прожившую тысячелетия, и, уж конечно, позаботился о том, чтобы построить себе гробницу, достойную главного владыки мира (именно так себя он и воспринимал).
О существовании этой гробницы вроде бы знали — Сыма Цянь, "китайский Геродот", описал ее в своих "Исторических записках". Описание это выглядит несколько сказочно: подземная модель мира, реки и моря, наполненные ртутью, светильники, наполненные жиром жень-юев (кто такие?). Разумеется, невиданные богатства. Плюс трупы многочисленных жен и наложниц, компанию которым по известному нехорошему обычаю составили-де строители самой гробницы.
Два с лишним тысячелетия гробница провела непотревоженной — пока в 1974 году работавший в поле близ города Сианя крестьянин не обнаружил случайно здоровенную глиняную статую воина в человеческий рост. Начались раскопки, продолжающиеся до сих пор, причем конца-краю им не видно, а до самого погребения дело дойдет точно не скоро — уж что-что, а масштаб погребального комплекса действительно превосходил все возможные аналоги. Тот случайно найденный воин, как выяснилось, был рядовым в составе многотысячного терракотового войска, в стройном порядке охранявшего покой усопшего императора. Труд, понадобившийся на создание этой армии, разве только со строительством Великой китайской стены и можно сравнить. Пехота, конница и колесницы были вылеплены со всеми подробностями амуниции и обмундирования, причем одинаковые лица найти среди воинов затруднительно. А затем каждую фигуру подвергали высокотемпературному обжигу (сколько сотен не выдержали этой процедуры — бог весть) и расписывали прочными минеральными красками.
За 20 лет откопали две тысячи фигур, которые и экспонируются в знаменитом на весь свет археологическом музее-заповеднике — прямо так, как они были найдены: стоя колоннами в раскопанных траншеях. Небольшую часть этого войска в последнее время с аншлагами экспонируют на выставках по всему миру. Теперь вот задумали привезти и к нам, благо следующий год объявлен годом Китая в России, но подкачала организационная сторона. Принять терракотовых солдат взялся Исторический музей, но найти площадку для выставки, хоть приблизительно дающую представить себе масштаб гробницы Цинь Шихуана, он не смог. Пришлось специально для Москвы создавать совсем минималистичный вариант выставки.
Фигур из самой гробницы в итоге выставлено двенадцать, включая двух лошадей. Остальные несколько десятков экспонатов (тоже предоставленные археологическим музеем провинции Шэньди, в ведении которого находится гробница Цинь Шихуана) менее масштабны — бронзовое оружие и сакральная утварь, а также терракотовое "население" еще одной гробницы, принадлежавшей императору Цзиньди из последующей династии Хань. Этот владыка удовольствовался фигурами воинов более скромного размера, а особое внимание уделил изображениям домашней живности — от коров до цыплят.
Дополняет все это пояснительная информация, напечатанная на красочных щитах при входе в выставочный зал. Информация, я хочу заметить, местами завораживающая. Так, главным социально-экономическим достижением Цинь Шихуана оказывается то, что он "ликвидировал льняное поместье". Что такого зловредного в "льняном поместье", понять нельзя — если не обратиться к параллельному английскому тексту, где искомое поместье коротко и ясно переводится словом "feudalism" (слово "лен" в значении феодальной вотчины все-таки не совсем то, что растение лен, не говоря уже о проблематичности приложения европейских историографических стандартов к древнекитайским условиям). Отдельное по своей причудливости зрелище представляют и парадные сени музея — помпезный неорусский интерьер по случаю украсили гирляндами красных фонарей с драконами.
Впрочем, сенсационности события все эти странности не убавляют. Давно уже археологические достопримечательности такой ценности и такой значимости не показывали в столичных музеях. Потеряв в размахе выставки, москвичи могут утешаться возможностью внимательно посмотреть в лицо воинственным глиняным истуканам. Что не так мало: туристы в Сиане, осматривающие комплекс на месте, видят в основном уходящие вдаль ряды глиняных макушек.