Есть все основания считать "Предложение" (The Proposition, 2006, ****) фильмом Ника Кейва в большей степени, чем номинального режиссера Джона Хилкота. Кейв написал не только баллады для фильма, но и сценарий, ради чего кропотливо исследовал австралийские архивы конца XIX века, определил его идеологию и фактуру. Первое, что приходит в голову в начале фильма: вот и в Австралии появился свой Сэм Пекинпа. В 1960-х годах Пекинпа ревизовал классический вестерн, залив его потом, кровью и грязью, населив существами, которых и людьми-то назвать язык не повернется. То же самое Кейв проделал с "австралийским вестерном" — фильмами о благородных разбойниках, "бушрейнджерах". Самые известные из них — братья Келли, против которых британское правительство отправило чуть ли не регулярные войска с бронепоездами. "Предложение" — о других братьях, Бернсах, таких же в народном восприятии "Робинах Гудах". Фильм, что называется, восстанавливает историческую справедливость: на экране — тупая садистская бойня, ввязываясь в которую даже цивилизованные, приличные на вид люди становятся изуверами. Соперники стоят друг друга, с чего все началось, не помнит никто. Это уже не "казаки-разбойники", не погоня бандитов за блюстителями правосудия, а карательная экспедиция озверевших солдат против столь же озверевших партизан. Просто Чечня какая-то. Можно было бы употребить выражение "тактика выжженной земли", но это дурной каламбур. Красно-желтая земля Австралии уже выжжена солнцем. Кажется, сама жизнь на этой земле — пытка. И фильм, благодаря своей цветовой гамме, кажется таким же выжженным, мучительным, засиженным мухами, слетающимися на запах крови. Предложение, о котором идет речь в названии, естественно, из тех, от которых невозможно отказаться. Загнаны в ловушку и после беспощадной перестрелки схвачены двое из братьев Бернсов: Чарли и Микки. Ради того, чтобы спасти жизнь Микки, совсем еще мальчишке, Чарли соглашается разыскать и убить Артура, главаря, старшего из братьев. А сделал ему предложение капитан Стенли, благообразный полицейский, командированный из метрополии. Его жена пытается поддерживать хоть какую-то видимость нормальной жизни: растит цветочки, что-то вякает насчет человеколюбия и устраивает, пожалуй, самое странное за всю историю кино Рождество в самом пекле австралийского лета. Рождество, естественно, завершится очередной бойней. Вообще, фильм не для слабонервных, о чем честно предупреждают титры в начале. Здесь людей секут до смерти, забивают камнями, сносят головы выстрелами из допотопных ружей, пронзают насквозь копьями. Но, на удивление, все эти изуверства не кажутся ударами ниже пояса, дешевыми эффектами, настолько фильм резонирует с образом и песнями Ника Кейва, настолько искренним кажется желание авторов сказать наконец-то все, что они думают о подлинной, а не превращенной в красивую и фальшивую легенду истории Австралии. "Идти тихо, идти глубоко" (Run Silent, Run Deep, 1958, ***) Роберта Уайза, известного прежде всего как автор мюзиклов "Вестсайдская история" (1961) и "Звуки музыки" (1965), считается одним из лучших фильмов о войне эпохи голливудского золотого века. Дело происходит на подводной лодке — пожалуй, Голливуд действительно достиг в изображении быта подводников максимально допустимого в те годы реализма. На следующий уровень выйдет уже Вольфганг Петерсен в своей "Лодке" (1981). Как водится, в фильме не один, а два смыслообразующих конфликта. Чудом спасшийся после гибели своей лодки и получивший новое назначение капитан Ричардсон (Кларк Гейбл) одержим идеей отомстить японскому кораблю, виновнику его трагедии. Наваждение капитана недвусмысленно отсылает зрителей к одержимому поисками белого кита капитану Ахаву из "Моби Дика", одной из главных книг американской культуры. Ради охоты за японцем капитан готов уклоняться от выполнения боевого приказа, лгать начальству и отдавать столь странные распоряжения экипажу, что его начинают считать окончательно свихнувшимся. Второй конфликт — внутренний. Первый помощник капитана не переваривает этого старого безумца, которого, по его мнению, давно пора списать на берег и уж ни в коем случае не допускать до командования. В общем-то, оба правы, но свою правоту Ричардсон может доказать только ценой своей жизни: собственно говоря, он изначально уже мертвец, которого удерживает среди живых только память о кошмаре, пережитом им по вине японцев. Забавно, что помощника-антагониста сыграл Берт Ланкастер, представитель молодого актерского поколения, как раз в 1950-х годах "списавшего на берег" поколение Кларка Гейбла.
Михаил Трофименков
Есть все основания считать "Предложение" (The Proposition, 2006, ****) фильмом Ника Кейва в большей степени, чем номинального режиссера Джона Хилкота. Кейв написал не только баллады для фильма, но и сценарий, ради чего кропотливо исследовал австралийские архивы конца XIX века, определил его идеологию и фактуру. Первое, что приходит в голову в начале фильма: вот и в Австралии появился свой Сэм Пекинпа. В 1960-х годах Пекинпа ревизовал классический вестерн, залив его потом, кровью и грязью, населив существами, которых и людьми-то назвать язык не повернется. То же самое Кейв проделал с "австралийским вестерном" — фильмами о благородных разбойниках, "бушрейнджерах". Самые известные из них — братья Келли, против которых британское правительство отправило чуть ли не регулярные войска с бронепоездами. "Предложение" — о других братьях, Бернсах, таких же в народном восприятии "Робинах Гудах". Фильм, что называется, восстанавливает историческую справедливость: на экране — тупая садистская бойня, ввязываясь в которую даже цивилизованные, приличные на вид люди становятся изуверами. Соперники стоят друг друга, с чего все началось, не помнит никто. Это уже не "казаки-разбойники", не погоня бандитов за блюстителями правосудия, а карательная экспедиция озверевших солдат против столь же озверевших партизан. Просто Чечня какая-то. Можно было бы употребить выражение "тактика выжженной земли", но это дурной каламбур. Красно-желтая земля Австралии уже выжжена солнцем. Кажется, сама жизнь на этой земле — пытка. И фильм, благодаря своей цветовой гамме, кажется таким же выжженным, мучительным, засиженным мухами, слетающимися на запах крови. Предложение, о котором идет речь в названии, естественно, из тех, от которых невозможно отказаться. Загнаны в ловушку и после беспощадной перестрелки схвачены двое из братьев Бернсов: Чарли и Микки. Ради того, чтобы спасти жизнь Микки, совсем еще мальчишке, Чарли соглашается разыскать и убить Артура, главаря, старшего из братьев. А сделал ему предложение капитан Стенли, благообразный полицейский, командированный из метрополии. Его жена пытается поддерживать хоть какую-то видимость нормальной жизни: растит цветочки, что-то вякает насчет человеколюбия и устраивает, пожалуй, самое странное за всю историю кино Рождество в самом пекле австралийского лета. Рождество, естественно, завершится очередной бойней. Вообще, фильм не для слабонервных, о чем честно предупреждают титры в начале. Здесь людей секут до смерти, забивают камнями, сносят головы выстрелами из допотопных ружей, пронзают насквозь копьями. Но, на удивление, все эти изуверства не кажутся ударами ниже пояса, дешевыми эффектами, настолько фильм резонирует с образом и песнями Ника Кейва, настолько искренним кажется желание авторов сказать наконец-то все, что они думают о подлинной, а не превращенной в красивую и фальшивую легенду истории Австралии. "Идти тихо, идти глубоко" (Run Silent, Run Deep, 1958, ***) Роберта Уайза, известного прежде всего как автор мюзиклов "Вестсайдская история" (1961) и "Звуки музыки" (1965), считается одним из лучших фильмов о войне эпохи голливудского золотого века. Дело происходит на подводной лодке — пожалуй, Голливуд действительно достиг в изображении быта подводников максимально допустимого в те годы реализма. На следующий уровень выйдет уже Вольфганг Петерсен в своей "Лодке" (1981). Как водится, в фильме не один, а два смыслообразующих конфликта. Чудом спасшийся после гибели своей лодки и получивший новое назначение капитан Ричардсон (Кларк Гейбл) одержим идеей отомстить японскому кораблю, виновнику его трагедии. Наваждение капитана недвусмысленно отсылает зрителей к одержимому поисками белого кита капитану Ахаву из "Моби Дика", одной из главных книг американской культуры. Ради охоты за японцем капитан готов уклоняться от выполнения боевого приказа, лгать начальству и отдавать столь странные распоряжения экипажу, что его начинают считать окончательно свихнувшимся. Второй конфликт — внутренний. Первый помощник капитана не переваривает этого старого безумца, которого, по его мнению, давно пора списать на берег и уж ни в коем случае не допускать до командования. В общем-то, оба правы, но свою правоту Ричардсон может доказать только ценой своей жизни: собственно говоря, он изначально уже мертвец, которого удерживает среди живых только память о кошмаре, пережитом им по вине японцев. Забавно, что помощника-антагониста сыграл Берт Ланкастер, представитель молодого актерского поколения, как раз в 1950-х годах "списавшего на берег" поколение Кларка Гейбла.