 |
ФОТО: ИЛЬЯ ПИТАЛЕВ  В данном призыве прокуратура при желании может увидеть сразу три признака экстремизма: воспрепятствование законной деятельности органов госвласти; угрозу применения насилия в отношении представителя госвласти; распространение информации, которая обосновывает либо оправдывает совершение деяний, содержащих признаки экстремистской деятельности |
Проведенная прошлым летом вторая путинская избирательная реформа (первая состоялась в 2001-2002 годах и имела основной целью снижение влияния губернаторов) выглядела логичной и вполне завершенной. Кремль поставил перед собой задачу изменить основные принципы выборов в России таким образом, чтобы сделать их более предсказуемыми и управляемыми в рамках общего курса на строительство управляемой демократии. И желаемого, казалось бы, добился.
Предсказуемость предполагалось повысить прежде всего за счет значительного уменьшения числа партий. Этому должны были способствовать увеличение их минимальной численности с 10 тыс. до 50 тыс. человек, повышение партийного барьера на выборах в Госдуму с 5 до 7%, запрет на создание избирательных блоков на выборах всех уровней и усложнение процедуры сбора подписей в поддержку не представленных в парламенте партий (процент допустимого брака в подписных листах был снижен с 25 до 10%). Все эти меры, по расчетам Кремля, должны были привести к тому, что в выборах в Госдуму 2007 года примет участие не более десяти партий, а в парламент пройдут лишь три-четыре из них, то есть как раз те, кто там уже представлен. Как говорится, предсказуемее некуда.
При этом в законодательство были заложены и нормы, облегчающие для власти контроль над избирательными процессами,— на тот маловероятный случай, если на выборах все-таки случится что-то непредсказуемое. Главной новацией такого рода стали отмена выборов по одномандатным округам и переход к избранию Госдумы исключительно по партспискам — очевидно, что посчитать "как надо" голоса, отданные за десяток партий, намного легче, чем проконтролировать избрание нужных людей в двух сотнях одномандатных округов. Вместе с тем авторы реформы запретили общественным организациям направлять на избирательные участки своих наблюдателей, оставив это право лишь за участвующими в выборах партиями. С учетом того, что до голосования могут дожить лишь доказавшие свою лояльность партии, это фактически гарантировало, что при подсчете голосов на участках не окажется каких-нибудь правозащитников, которым вздумается помешать "правильному" подведению итогов голосования.
Еще до принятия всех этих поправок, в мае прошлого года, председатель Центризбиркома Александр Вешняков с чувством глубокого удовлетворения констатировал, что корректировка избирательного законодательства завершена и вносить в него новые изменения в обозримом будущем не потребуется. Однако не прошло и года, как в Госдуме стали один за другим появляться законопроекты, существенно меняющие целый ряд избирательных правил. И хотя авторы у этих документов были разные (члены "Единой России", представители оппозиционных думских фракций и даже депутаты Тверского законодательного собрания), их объединяли два обстоятельства. Во-первых, все они были с энтузиазмом поддержаны парламентским большинством в лице "Единой России". А во-вторых, разрозненные на первый взгляд проекты выстраивались в четкую систему, позволяющую говорить о третьей путинской избирательной реформе, которая в отличие от двух предыдущих имеет целью не глобальное изменение основных выборных принципов, а тонкую настройку избирательной системы под конкретные выборы 2007-2008 годов.
К мысли о необходимости такой настройки Кремль, судя по всему, подтолкнуло развитие политической ситуации, несколько расходившееся с планами президентских политтехнологов. Партии не спешили сдаваться на милость Минюста, изыскивая резервы для преодоления заветного 50-тысячного барьера,— во всяком случае, в ходе продолжающейся уже почти семь месяцев проверки ни одна из них пока не получила "черной метки" за невыполнение новых требований о минимальной численности. Демократы всерьез взялись за решение вопроса об объединении и даже смогли договориться о совместных действиях на парламентских выборах в целом ряде регионов. Радикальные оппозиционеры вроде национал-большевиков, несмотря на уголовные преследования, продолжали будоражить народ скандальными акциями и грозить своим участием в грядущих выборах, невзирая на отсутствие официальной регистрации. Наконец, рейтинги потенциальных преемников Владимира Путина хотя и росли, но по-прежнему уступали популярности их главного и самого опасного соперника — кандидата "против всех".
Придумывать для новой реформы какую-то специальную концепцию Кремль не стал и предпочел решать проблемы точечными ударами. Кандидат "против всех" опережает в рейтинге вице-премьеров Дмитрия Медведева и Сергея Иванова вместе взятых? Получите отмену этой графы на федеральных выборах по многочисленным просьбам тверских трудящихся. СПС и "Яблоко" обошли запрет на создание блоков, создав на выборах в Мосгордуму единый список и преодолев десятипроцентный барьер? Пусть теперь попробуют обойти другой — на вхождение членов одной партии в предвыборный список другой. Оппозиционеры с обоих флангов готовы договориться о совместных действиях с целью тотального охвата наблюдателями всех избирательных участков? Давайте посмотрим, что будут делать эти наблюдатели, когда мы восстановим досрочное голосование, позволяющее набросать в урны любое количество бюллетеней.
Особого внимания в ходе третьей реформы удостоились экстремисты — как индивидуальные (кандидаты), так и коллективные (партии). Им было обещано отстранение от участия в выборах при обнаружении в их действиях "хотя бы одного из признаков экстремистской деятельности". Перечень же этих признаков предлагается расширить до таких пределов, что в экстремисты теперь можно будет записать не только любого противника действующей власти, но и лиц, лояльных Кремлю. Наиболее многообещающим является предписание о том, что публичные выступления "не должны призывать, побуждать, обосновывать либо оправдывать совершение деяний, содержащих признаки экстремистской деятельности". Причем для удобства прокуроров срок "моратория на экстремизм" приравнен к сроку полномочий органа, в который баллотируется кандидат (например, для Госдумы — четыре года). А уж за такой срок подходящий скелет наверняка отыщется в шкафу любого оппозиционного политика.
Кстати, судя по тому, как подробно составлен проект антиэкстремистских поправок, именно "оранжевой революции" Кремль, похоже, опасается больше всего — что бы ни говорили власти о невозможности такого сценария в России. А еще власть, видимо, очень заботит возможность предательства со стороны нынешних союзников в случае неблагоприятного для Кремля исхода грядущих выборов. Только так можно истолковать поправку в выборные законы, запрещающую депутатам, прошедшим в Думу по спискам одной партии, переходить в другую. Ведь оппозиционным фракциям от этой поправки ни холодно ни жарко — к ним из "Единой России" бегут крайне редко. А вот сами единороссы, если вдруг не получат в декабре 2007-го запланированного большинства, вполне могут начать искать счастья на стороне — как многие из них, тогда еще состоявшие в других партиях, сделали в начале 2004 года, обеспечив "Единой России" ее нынешнее конституционное большинство.
Учитывая точечный характер третьей реформы, считать ее последней никак нельзя — неизвестно ведь, какие еще недочеты Кремлю придется срочно исправлять за оставшиеся до думских выборов полтора года. Тем более что в избирательном законодательстве остается еще простор для дальнейшего укрепления малопартийной системы.
К примеру, последние новации никак не затрагивают весьма чувствительный для партийцев финансовый вопрос. Между тем достаточно повысить число подписей, собираемых партиями в свою поддержку, с нынешних 200 тыс. до 500 тыс., а размер избирательного залога — с 60 млн руб., к примеру, до 200 млн, чтобы состав Госдумы стабилизировался окончательно. Собрать такую сумму не представленным в Думе организациям, самая богатая из которых, Российская партия жизни, за весь прошлый год привлекла лишь 137 млн руб., будет попросту невозможно. А стало быть, и участвовать в выборах смогут лишь четыре нынешние парламентские партии и еще те, которым власть захочет помочь материально.
Еще одним эффективным барьером для партий на пути к выборам может стать запрет на их финансирование некоммерческими организациями. Именно через них предпочитают действовать бизнесмены, опасающиеся открыто спонсировать противников действующей власти, и перекрытие этого источника средств способно в кратчайшие сроки отбить у многих оппозиционеров охоту к активной политической деятельности. Кстати, подобные поправки уже обсуждаются в Центризбиркоме, который, правда, рассчитывает таким образом бороться не с оппозицией, а со скрытым финансированием партий из-за рубежа.
Наконец, проблему-2007 можно решить и более радикально, установив допуск партий к выборам исходя из их численности. Например, те, у которых 500 тыс. членов, участвуют в федеральных выборах, преодолевшие 100-тысячный барьер — в региональных, а остальные тренируются на муниципальном уровне. Правда, в этом случае отбор на ближайшие думские выборы пройдет только "Единая Россия". Но зато другие мучительные действия единороссов, направленные на сохранение конституционного большинства, станут неактуальными.
ДМИТРИЙ КАМЫШЕВ
|
Как Кремль решил проблему управляемости выборов
Избиратели: — избирать глав регионов; — избирать депутатов Госдумы по одномандатным округам; — голосовать против всех кандидатов; — без одобрения партий выдвигаться кандидатами в депутаты Госдумы; -- получать на выборах статус наблюдателей от общественных организаций. Кандидаты и депутаты: — предоставлять в избирком подписи избирателей в свою поддержку, более 10% которых будут признаны недостоверными; — указывать в предоставляемых в избирком документах информацию о себе (образование, научное звание, должность и т.п.), не подтвержденную документально; — скрывать от избиркома информацию о снятой или непогашенной судимости либо о наличии гражданства зарубежного государства; — допускать в своих выступлениях в течение четырех лет до выборов высказывания, призывающие, побуждающие, обосновывающие либо оправдывающие совершение деяний, содержащих признаки экстремистской деятельности; -- переходить из фракции Госдумы, в которую депутат прошел по партсписку, в любую другую. Партии: — получить государственную регистрацию, если в партии состоит менее 50 тысяч членов; — пройти в Госдуму, если партсписок получил менее 7% голосов; — создавать избирательные блоки де-юре (из нескольких партий) или де-факто (путем вхождения членов одной партии в список другой); — участвовать в выборах, если из партийного списка выбыли более 25% (на федеральных выборах) или более 50% (на региональных и муниципальных выборах) кандидатов. |