Тени настоящего

Во французском Авиньоне завершился ежегодный Festival d’Avignon. Приглашенными гостями фестиваля в этом году стали спектакли из Испании и стран Латинской Америки, а почетным гостем — единственный репертуарный театр Франции «Комеди Франсез». Из Авиньона — Эсфирь Штейнбок.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Зарубежные гости фестиваля уже давно считают, что они в Авиньоне находятся в своем праве. Между тем в названии Авиньонского фестиваля не случайно отсутствует слово «международный». Все иностранные спектакли и все программы международного сотрудничества на Festival d’Аvignon до сих пор остаются проявлением доброй воли директоров. Для большей же части французской аудитории и театральных деятелей Франции Авиньонский фестиваль остается прежде всего местом, где в значительной степени создается контент следующего сезона. Во Франции, где нет системы репертуарных театров, спектакли создаются сложением бюджетов многих театров, как парижских, так и региональных, по сценам которых новые постановки потом «кружат» весь следующий сезон. И Авиньон служит своего рода «инкубатором», где показывают премьеры многих из этих спектаклей, местом, где намечаются контуры успеха (или провала) следующего театрального года.

Единственный репертуарный театр Франции, «Комеди Франсез», долгие годы с Авиньонским фестивалем никак не сотрудничал и даже находился в весьма прохладных отношениях. Но несколько лет назад лед растаял — и успешные авиньонские премьеры спектаклей фламандского мастера Иво ван Хове, приглашенного в главный театр Франции, обозначили новый союз. Теперь его существенно укрепил нынешний директор Авиньонского фестиваля, португальский режиссер Тьяго Родригес: впервые приглашенный поработать в «Комеди Франсез», премьеру своей постановки «Гекуба, не Гекуба» Родригес предложил показать в рамках Festival d’Avignon, и не где-нибудь, а на одной из самых знаменитых площадок — в карьере Бульбон. Таким образом, спектакль, который будет играться в пышном Зале Ришелье в центре Парижа, родился вдали от обычных театральных залов, на свежем воздухе, перед высоким обрывом песчаного карьера.

Тьяго Родригес неразлучен с актуальной повесткой — и как директор фестиваля, и как постановщик. Канонические тексты для него интересны только в том случае, если они могут быть срифмованы с проблемами современных героев. В новом спектакле трагедия Еврипида «сращена» с сегодняшней историей про актрису, которая репетирует роль Гекубы. Родригес использует прием «театр в театре»: вдову троянского царя, потерявшую на войне свою семью и ставшую символом страданий и отчаяния, играет актриса, которая испытывает мучительную драму — ее сын, больной аутизмом, становится объектом насилия в медицинском учреждении, куда он помещен. Актриса репетирует Гекубу и одновременно борется за торжество правосудия. Таким образом, актеры старейшей французской труппы в спектакле Тьяго Родригеса (он же написал пьесу про «пересекающихся» Гекуб) оказываются то персонажами древнегреческой трагедии, то героями сегодняшней социальной драмы.

Для «Комеди Франсез», театра, по-прежнему не слишком часто обращающегося к современным текстам, подобная эстетика оказывается вызовом. Актеры слишком часто «прячутся» за свои привычные ширмы, то есть за красивую, благородную декламацию текста, отчего спектакль теряет нерв и становится статичным: не высокая трагедия обретает сегодняшнее звучание, а актуальный текст окрашивается тонами академизма. Наверное, поэтому на фоне «Гекубы, не Гекубы» особенно выиграл моноспектакль каталонского актера Жоана Каррераса по пьесе и в постановке уругвайского режиссера и драматурга Габриэля Кальдерона, в котором использован примерно тот же принцип, что и в спектакле «Комеди Франсез»,— это моноспектакль про современного актера, который в наши дни репетирует роль Ричарда III в новой постановке шекспировской трагедии. Репетирует — и неожиданно чувствует, как из театральной, и не только театральной, реальности в нем постепенно прорастает что-то родственное зловещему герою.

Конечно, спектакль «История простака (кое-что о Ричарде)» тоже отбрасывает отчетливую тень современной повести: он в том числе и о том, насколько в сегодняшней практике театра уместны привычные отношения подчинения одних другим и сколько в них подавленной гордости, тщеславия и прочих чувств, которые — в других обстоятельствах — сделали злодея из средневекового короля-горбуна. Автор считает, что благонравие труппы не менее, а может быть и более, важно, чем творческий результат. Впрочем, Жоан Каррерас столь артистичен и заразителен, что наблюдать за тем, как он входит в роль, как преображается, примеряя на себя слова, ситуации и реквизит шекспировской пьесы, приносит театральное удовольствие высшей пробы, неподвластное требованиям момента. Внутри любой строгой повестки можно найти дистанции, на которых ею можно пренебречь.