 |
"Мы нашими зайцами дорожим!"
Наш поезд прибывает к кельнскому вокзалу ранним воскресным утром. Первые признаки охватившей страну футбольной лихорадки видны еще из окна вагона. На скамейках, которыми утыкан длиннющий перрон, нет свободных мест — в ожидании поездов, закутавшись в разноцветные флаги своих стран, всюду дремлют болельщики. Пейзаж внутри вокзала и вовсе напоминает фильм ужасов, в котором неизвестный вирус разом убил целый город. Прямо на полу, в спальных мешках и без них, беспорядочно валяются люди. Пробираясь к камере хранения, нам приходится внимательно глядеть под ноги, чтобы никому ничего не отдавить.
Сдав вещи, осторожно переступая через распростертые тела спящих болельщиков, выбираемся наружу. Город еще крепко спит. Площадь перед Кельнским собором пустынна. Правда, газоны вокруг главной городской достопримечательности устланы спящими темнокожими мужчинами, а кое-где и женщинами. Найденное на вокзале карманное расписание футбольных матчей подсказывает, что вечером накануне в Кельне сражались сборные Чехии и Ганы. Аккуратно подстриженная трава стала постелью для заезжих фанатов, следовавших за своими командами и сделавших здесь привал после матча. Кроссовки под головой стали им подушками, а больше ничего и не надо.
Как ни странно, в ранний воскресный час не спится местным жителям. Пользуясь кратким утренним затишьем, немолодые немки совершают утреннюю пробежку вдоль набережной Рейна. По заспанным раздраженным лицам заметно, что в обычные дни они вряд ли выбираются из дому раньше десяти. Видимо, их размеренный график нарушил чемпионат мира, зазвавший в страну полчища туристов. Чтобы не изменять своим привычкам, немки вскакивают пораньше, пока их родную набережную не заполонили толпы болельщиков, и бегают в шесть утра в привычном одиночестве.
Следующие обитатели города, которые пробуждаются воскресным утром,— кельнские зайцы. Животные бойко снуют по улицам и скверам. Оторопев от такой картины, мы с фотоаппаратом наперевес начинаем гоняться за зверьками. Фотоохоту прерывает пожилая немка:
— Что, нездешние? На футбол?
— Каемся. На футбол.
Убедившись, что не ошиблась, пожилая фрау принимается отчитывать нас за преследование зайцев:
— Вы знаете, в Берлине тоже были зайцы. Будете там, спросите, куда они делись. Знаете куда?
— Пока не знаем, до Берлина еще не доехали.
 |
ФОТО: МИХАИЛ ЗЫГАРЬ  На целый месяц чемпионат мира по футболу заслонил остальные достопримечательности Берлина |
Нам едва удается убедить фрау, что в наши планы не входит посягательство на частную жизнь кельнских зайцев. В конце разговора интересуемся, не знает ли наша случайная знакомая, как сыграли в ее родном городе Гана и Чехия. Немка вдруг оживляется:
— Чехи продули здесь ганцам — 0:2. Африканцы играли великолепно! Но я больше переживала вчера во время матча американцев с итальянцами. Болела за Италию, а Дзаккардо вкатил гол в свои ворота. Очень расстроилась.
Мы смеемся, а фрау вновь становится строгой и сухо прощается. Любовь к футболу не отменяет неприязни к приезжим.
Следом за зайцами из своих нор выползают чешские болельщики. Насупившись то ли с перепоя, то из-за проигрыша, чехи понуро бредут от отелей к пивным. Еще через полчаса оживляются ганцы на газонах. Счастливые болельщики, все еще раскрашенные в цвета своей сборной, отряхиваются и тут же рассаживаются за столики открывшихся кафе.
Ближе к полудню на площади перед Кельнским собором уже не протолкнуться. Пятачок между собором и вокзалом напоминает Вавилон через пару минут после смешения языков. На одном квадратном метре говорят одновременно по-немецки, по-итальянски, по-испански, по-шведски, по-английски, по-русски, что-то орут ганцы. В центре площади вдруг сталкиваются две группы немецких и ганских болельщиков. С криками "Ghana!" немецкие юноши бросаются обнимать темнокожих девушек со спутанными дредами, те в ответ скандируют "Deutschland!". Потом все меняются флагами и в обнимку идут на вокзал: немцы провожают африканцев на поезд до Нюрнберга, где сборной Ганы предстоит играть с США.
Верующие спешат на мессу, а приезжие футбольные фанаты стоят в очередях за билетами, чтобы по ступеням вскарабкаться на высоченные башни Кельнского собора. У входа строгий священнослужитель следит, чтобы две группы не смешивались, преграждая путь туристам, пытающимся из любопытства проскочить на мессу. Вдруг от толпы зевак отделяется темнокожий юноша и не спеша идет прямо на смотрителя.
— Вы на мессу?
— Я из Ганы,— блаженно улыбается молодой человек, будто по этому паролю сегодня пускают даже на небеса.
Смотритель молча отступает, пропуская ганца к молящимся.
"Мы такие милые, почему бы нам не стать чемпионами?"
 |
ФОТО: МИХАИЛ ЗЫГАРЬ "Для многих флаг — это вовсе не символ. Люди просто украсили свои дома к празднику" |
— Здесь в любое время суток всегда можно было купить героин,— рассказывает Галя, московская журналистка, учившаяся здесь и часто гостящая в городе у родственников.— Кто здесь только не тусовался. Кошмар.
Мы оглядываемся по сторонам. Ничего подозрительного, только люди с рюкзачками и чемоданами, спешащие на трамвай.
— Но сейчас, как видите, торговцев наркотиками нет. Вывели,— продолжает Галя.— Власти подготовились к чемпионату. Неблагонадежных выслали. Почти по-нашему.
Там, где тусовались драгдилеры, стоит будочка в виде футбольного мяча — такие сейчас есть на вокзалах всех крупных городов Германии. Неизменная лучезарная блондинка в будке предлагает каждому приезжему болельщику бесплатную карту города, расписание электричек и список отелей.
Еще более неприятные вещи Галя рассказывает о Дортмунде. Именно этот город отличился первым и самым крупным побоищем во время чемпионата. 15 июня, за несколько часов до матча Германия--Польша, в самом центре сцепились болельщики двух команд. 300 человек арестовали. В полицейских официальных отчетах говорилось: половина задержанных — поляки, вторая половина — немцы, остальные — голландцы.
 |
ФОТО: AP Чемпионат мира предоставил немцам удобную возможность проявить как групповой так и индивидуальный патриотизм |
Следуем этим боевым маршрутом — у нас на глазах разворачиваются совсем другие картины. На пешеходной Фридхоф сотни мексиканских болельщиков отчаянно сражаются с карривурстом, на бегу поглощая эти традиционные немецкие сосиски с соусом карри. Мексиканцы торопятся на вокзал: через несколько часов в соседнем Гельзенкирхене начинается их матч против Португалии.
Ближе к вечеру мы переезжаем в Ганновер. Накануне нашего приезда главные смутьяны чемпионата — поляки — сыграли здесь свой последний матч. Победа над Коста-Рикой произвела на них не столь сильное впечатление, как поражение от Германии,— обошлось без столкновений. Следов пребывания поляков в Ганновере уже нет. Зато теперь город готовится к новой принципиальной встрече — Швейцария против Южной Кореи.
Мы выходим на центральную площадь и оказываемся свидетелями ожесточенной схватки. Более многочисленные швейцарцы заняли стратегическую высоту — двухэтажную пивную, стоящую посреди площади, и с высоты что есть мочи угрожающе кричат корейцам: "Switzerland! Switzerland!" Корейцы расположились внизу. Они ожесточенно трясут флагами, будто стараясь отмахнуться от нависающих швейцарцев, и кричат на них: "Korea! Korea!" Мы поднимаемся наверх, на занятый швейцарцами второй этаж пивной.
— А вы откуда и за кого болеете? За нас, да? — отделяется от толпы болельщиков не очень молодая и не совсем трезвая швейцарка.
— Мы из России, болеем за Украину,— бодро отвечаем мы.
Швейцарка почему-то очень растрогана.
 |
ФОТО: AP |
— Можете быть на втором месте,— уступаем мы. Но Урсуле этого мало. Пока ее товарищи в словесном бою одерживают верх над корейскими крикунами, она решает одолеть нас.
— Мы ведь такие милые, правда? Почему бы нам не стать чемпионами мира? У нас ведь все самое лучшее. Всем, кто приезжает в Швейцарию, мы даем самое лучшее. Ну? Будете болеть за Швейцарию, да? Не будете больше за Украину?
В этот момент в швейцарско-корейском бою наступает перелом. Воспользовавшись расслабленностью европейцев, азиаты начинают кричать название своей страны вдвое сильнее, так что окончание фразы Урсулы мы, к счастью, уже не слышим. Швейцарцы в замешательстве. Они начинают кричать, но ничего не получается. Вдруг они замечают, в чем причина успеха корейцев. Часть пивной заняли счастливые мексиканцы: их команда только что проиграла Португалии, но они все равно вышли в 1/8 финала. Шутки ради они решили помочь корейцам и начали скандировать: "Korea! Korea!" Швейцарцы обижены и уже, кажется, готовы заказать себе еще по пиву. Но тут мексиканцы всех мирят. Они начинают выкрикивать хором: "Korea! Switzerland!" И те и другие готовы качать мексиканцев.
К вечеру улицы Ганновера наполняются сигналящими машинами. Прохожие колотят в барабаны и размахивают флагами, португальскими и мексиканскими. Сегодня именно эти команды вышли из группы. На улицах вдруг оказывается много полицейских, будто бы власти ждут потасовок. Не обращая на них внимания, мы продолжаем прогулку.
На одном из перекрестков женщина-полицейский бросается нам наперерез и что-то кричит. Мы, а с нами и идущая рядом девушка в мексиканской футболке останавливаемся как вкопанные. Но фрау полицейская не успокаивается.
— Rot! Rot! — кричит она, указывая на светофор.
— А, она же показывает, что нам красный свет! — догадываемся мы и послушно возвращаемся. Худенькая мексиканка идет к тротуару за нами.
— Ох, как закричала! Я даже испугалась,— жалуется она.
— Да ладно, тут даже полицейские совсем не страшные.
— Точно. Намного страшнее то, что мы вышли на Аргентину в 1/8,— серьезно заканчивает мексиканка. Подходит толпа ее друзей, и они все вместе уверенно переходят дорогу на красный. Фрау полицейская разочарованно смотрит на толпу нарушителей и, вместо того чтобы кричать "Rot!", жестом велит притормозить подъезжающим машинам.
-- Mexiko! — предупреждающе кричит водителям фрау.
"В Австралии не были, но хотим"
 |
ФОТО: МИХАИЛ ЗЫГАРЬ До самого четвертьфинала немецкие стадионы регулярно окрашивались в желто-голубое |
Добираемся до главного вокзала — многоуровневого космического гиганта, построенного специально к чемпионату мира,— и отправляемся к станции Treptower Park. Вскоре в вагоне появляется поджарый контролер с кайзеровскими усами. Что-то говорит, но каждому из нас слышится только "хенде хох" и "аусвайс". Для нас это первое столкновение с местной властью.
Еще утром немецкие друзья рассказывали, что на время чемпионата мира полиция и контролеры в метро переведены на особый режим работы. Им велено обращать особое внимание на иностранцев, — якобы чтобы не доставлять им никаких неудобств. То есть, уверяли друзья, безбилетных болельщиков не штрафуют. Им вежливо объясняют, как прокомпостировать билетик и добраться до нужной станции. Следуя совету немецких товарищей, мы билеты купили, но экономно не стали их компостировать. Откровенно говоря, нарушили закон.
Усатый контролер подозрительно вертит наши билеты. Потом разглядывает нас и спрашивает, куда мы едем. Наконец, учтиво советует прокомпостировать билеты по приезде в Трептов-парк. После чего откланивается, неумолимо уводя с собой сидевшую рядом с нами безбилетную респектабельную немку.
Найти нужную нам часть Трептов-парка оказывается непросто. Вокруг памятника ремонт: рабочие бережно подкрашивают золотой краской цитаты из товарища Сталина, выгравированные на каменных тумбах у монумента. У памятника мы замечаем свежий венок, украшенный желто-синими ленточками. На них надпись: "Украинский футбольный союз". Днем позже, 23-го, сборная Украины на берлинском "Олимпиа-штадионе" должна играть решающий матч с командой Туниса. Но 22 июня, прежде чем начать тренировки, украинская делегация, очевидно, заехала с цветами в Трептов-парк.
 |
ФОТО: МИХАИЛ ЗЫГАРЬ Исход украино-тунисского соперничества способствовал небывалому укреплению украино-российской дружбы |
Поле перед экраном условно поделено пополам. Слева сидят хорваты, справа австралийцы. Каждый удачный момент в игре сопровождается взрывом ликования с одной из сторон. Болельщики размахивают флагами, скандируют название своей команды, а после каждого голевого момента бегают за пивом. В перерыве мы идем знакомиться с австралийцами, узнать, что они думают о новом герое России Хиддинке. Но оказывается, что австралийские болельщики совсем не те, кем кажутся.
 |
ФОТО: МИХАИЛ ЗЫГАРЬ |
После матча, когда публика начинает расходиться по домам, мы слышим, что и большинство хорватских болельщиков, так горько переживающих убийственную для их сборной ничью, тоже немцы и живут неподалеку от Трептов-парка.
"Дывысь, Олежка, россияне!"
 |
ФОТО: МИХАИЛ ЗЫГАРЬ Во время чемпионата мира бразильские музыкальные инструменты пользовались повышенным спросом у автохтонного населения |
В метро мы сразу попадаем в гущу ряженых фанатов. Кажется, что чемпионат мира проходит не в Германии, а в Тунисе. Отовсюду раздается пронзительное "Tunisia! Tunisia!". Арабы в спартаковской боевой красно-белой раскраске колотят в барабаны. В страшной давке доезжаем до Фридрихштрассе, выбираемся из-под земли и, подхваченные толпой, движемся к Рейхстагу. Здесь уже наблюдается подавляющий численный перевес фанатов с Украины. На площади перед Рейхстагом вовсю хозяйничают сине-желтые.
— У-у-у-у-у-у,— начинает завывать невидимый заводила.
— У-у-у-у-кра-и-на!-- подхватывает за ним площадь.
Кажется, еще немного, и они водрузят над зданием жовто-блакитный стяг. Лавки с футбольной атрибутикой, пользуясь моментом, бойко торгуют символикой украинской сборной. Мы сразу вспоминаем Кельн, где всего пару дней назад мы тщетно пытались купить украинский флаг. Кельнские торговцы делали удивленные глаза, а услышав описание (blue and yellow), настойчиво пытались всучить нам шведский.
Еще утром, отправляясь на матч, мы решили поэкспериментировать. Поэтому, оказавшись на площади перед Рейхстагом, среди украинских болельщиков, мы извлекаем припасенный заранее российский флаг. Пара снимков на память на фоне рейхстага убеждают, что с ним мы отчетливо выделяемся на фоне общей массы цыплячьего цвета. Через минуту провокация срабатывает. От фотографирующейся группы украинцев отделяется молодой человек и уверенно направляется в нашу сторону, что-то выкрикивая на ходу. По мере его приближения выкрики становятся членораздельными: "Оле, оле, оле, московский 'Спартак'!" Парень размахивает спартаковским шарфом и спрашивает, кивая на наш флаг:
— Из России? Ну а я из Киева, но тоже за "Спартак"!
Украинский спартаковец фотографируется с нами на память, сдергивает с плеч и дарит нам украинский флаг.
— На стадионе будете? Отлично. Вы уж там нас поддержите,— помахав шарфом, он растворяется в толпе.
С двумя флагами мы становимся похожи на ходячий символ российско-украинской дружбы. Для полноты картины решаем купить в ближайшей лавке две футболки с официальной эмблемой чемпионата — желтую и синюю.
На "Олимпиа-штадион" прибываем во всеоружии. Стоя в очереди на стадион, решаем раскрасить лица в цвета российского и украинского флагов. Интересуемся у уже размалеванных соседей, нет ли у них красок. Парень с девушкой в футболках с надписью "Shevchenko", порывшись в рюкзаке, достают коробку акварели.
— Давайте я вам украинский флаг нарисую, а то ведь точно перепутаете: синий сверху, желтый снизу,— улыбаясь говорит харьковчанка Настя. Двумя мазками кисточки наши левые щеки становятся сине-желтыми. Теперь надо бы вывести российский триколор на правых щеках, но у Насти не оказывается нужных нам белого и красного цветов. Понимая, что это и есть цвета тунисцев, мы идем в их стан. Разрисованные арабы смотрят на нас с подозрением, но краской делятся.
 |
ФОТО: AP Радости и горести приезжих болельщиков (на фото — поклонники сборной Англии) самоотверженно делили с ними немецкие полицейские |
Матч заканчивается со счетом 1:0. Охрипнув за девяносто минут, мы выбираемся со стадиона, минуя танцующих украинских фанатов и печальных тунисских. Со стороны до нас доносится разговор украинских болельщиков:
— Дывысь, Олежка, россияне! Россияне з намы!
Через секунду компания украинских фанатов за нашей спиной начинает скандировать:
-- Ра-си-я! Ра-си-я! Ра-си-я!
"В Германии школьников не заставляют учить гимн"
24 июня немецких флагов на улицах Берлина наконец становится больше, чем любых других. В этот день команда Германии должна в матче 1/8 финала встречаться со Швецией. Еще с девяти утра жители дома напротив выходят на улицу с дудками, криками "Deutschland" и немецкими песнями.
В центре города радостное возбуждение. Площадь перед Рейхстагом запружена существами в невероятных костюмах: тут и черти, и ангелы, и панки — все черно-красно-желтые. Напротив Рейхстага — надувная модель "Олимпиа-штадиона". Это одно из самых популярных мест общественного просмотра матчей, именно туда стремятся ряженые. Еще один гигантский монитор установлен неподалеку, прямо под Бранденбургскими воротами.
— Забудьте про эти места,— убеждает Андреас, преданный фанат своей команды,— тут, в центре, одни туристы. Берлинцы смотрят футбол в других местах.
И мы отправляемся в Пренцлауэр-берг, бывшую рабочую окраину Восточного Берлина, сейчас превратившуюся в обиталище богемной молодежи.
— Там заброшенная фабрика, где можно отлично поболеть. Правда, народу тоже много. Поэтому надо приехать заранее, чтобы занять места.
Фабрика оказывается огромным красно-кирпичным зданием с почти готическими сводами. С тех пор как тут бурлило промышленное производство, прошло уже много времени; бывший цех заставлен столами, в конце его располагается огромный экран. Между столами снуют разносящие пиво официантки. В бывшем заводском дворе продают братвурст и картофельный салат. Словом, постиндустриальное десятилетие фабрику сильно изменило, сейчас догадаться о ее прошлом непросто.
С приближением матча в бывшем цеху становится жарко. Маленьких детей сажают на плечи, и они все время пищат: "Deutschland! Deutschland!" Болельщики начинают размахивать флагами и петь песни. Мы с напряжением ждем исполнения национальных гимнов в начале игры, предполагая, что сейчас цех грянет. Однако подпевают почему-то только два-три человека.
— Почему же вы не поете гимн?
— Ну...— мнется Моника, молодая сотрудница германского МИДа,— мы просто его не знаем. В Германии школьников не заставляют его учить.
Игра начинается, и болельщики снова активизируются. Каждые две минуты вскакивают на ноги. То и дело затягивают радостную песню. Пиво не пользуется большой популярностью — оно отвлекает от зрелища. Досмотрев матч и наобнимавшись вдоволь, болельщики начинают убирать со столов, а потом идут к барной стойке сдавать пивные кружки. За каждую возвращенную кружку полагается один евро.
После победы машины гудят еще сильнее, немецких флагов еще больше, крики "Deutschland! Deutschland!" еще громче. Болельщики танцуют в метро, на автобусных остановках, на площадях и в переходах.
— Счастливые немецкие болельщики — это не лучше, чем несчастные,— жалуется на следующее утро София, дочь русских эмигрантов, с раннего детства живущая в Германии.— Вы представляете, что они вчера вытворяли? Я сидела в баре, а они прибежали, начали прыгать, а потом взяли стопку картонных кружочков, которые подкладывают под пиво, и стали их кидать как конфетти. Просто ужасно.
— Ну это еще не ужасно,— успокаиваем Софию мы,— ты не видела, как ведут себя болельщики в России.
В свой последний день в Берлине мы сидим в традиционной немецкой пивной — кнайпе — и вновь беседуем о патриотизме.
— То, что сейчас все ходят с немецкими флагами, то, что флаги вывешены на домах, на машинах — это очень странно,— убеждает нас Моника,— такого у нас никогда не было. Показной патриотизм у нас всегда был не в моде.
— Этого не может быть,— не верим мы.
— А вы не заметили, что на домах висят не только немецкие, но и бразильские, итальянские, аргентинские флаги — всякие. Для многих флаг — это просто украшение, а вовсе не символ. Люди так украсили свой дом к празднику.
Мы вспоминаем, что по дороге в пивную нам повсюду попадались странно белокурые итальянские болельщики, танцующие со своими флагами (в тот день Италия одержала верх над сборной Австралии):
— Могло показаться, что мы не в Берлине, а в Риме. Из каждой машины — итальянский флаг!
— Вот именно,— подтверждает Моника.
— Неужели это все немцы? Почему они так радуются чужой победе?
— Ну я не знаю. Кстати, те ликующие дети в итальянских футболках, которых мы видели у входа в пивную, это точно немцы. Они дети моих соседей,— уверяет Моника.
— А какое у вас отношение к сборной Германии? Где-то я читал, что немецкие интеллектуалы не любят, когда сборная выигрывает,— это, мол, подстегивает национализм, шовинизм. Другое дело, например, во Франции. Там вся команда из негров, каждая победа воспитывает у болельщиков толерантность.
Моника смотрит непонимающе.
 |
ФОТО: МИХАИЛ ЗЫГАРЬ "Мы ведь такие милые, правда? Почему бы нам не стать чемпионами мира? У нас ведь все самое лучшее. Ну? Будете болеть за Швейцарию?" |
Пока мы разговариваем, начинается трансляция матча Швейцария--Украина. Хозяин пивной, который сам стоит за стойкой и сам готовит, подходит к нашему столику и интересуется, не с Украины ли мы. Наши немецкие друзья объясняют ему, что из России. Через минуту хозяин появляется с бутылкой "Stolichnaya" и стопками.
— Menja sowut Frank. Na sdorovje! — вспоминает он, очевидно, уроки русского в гэдээровской школе. Через несколько минут он вспоминает еще одну фразу по-русски и ради этого еще раз возвращается к нам с бутылкой:
— Frontowye sto gram,— со знанием дела говорит Франк, разливая водку.
Когда в матче Украина--Швейцария начинается серия пенальти, становится ясно, что весь кабачок болеет за своих альпийских соседей. И только мы — за своих приднепровских. Впрочем, немцы кричат и радуются только один раз — когда свой первый пенальти не забивает Шевченко. Затем до самого конца матча настает наш черед. После победного украинского пенальти возле нашего стола вырастает хозяин пивной Франк. С неизменной бутылкой.
Глубокой ночью мы возвращаемся домой пешком. Тусовочный район Ораниенбургерштрассе заполнен понурыми швейцарскими болельщиками. Обернув красные флаги с белым крестом вокруг талии, они разбредаются по барам. Мы издевательски скандируем: "Украина!" К нашему огромному удивлению, швейцарцы поднимают на нас печальные глаза и начинают аплодировать.
От одной из групп фанатов вдруг отделяется девушка, завернутая в швейцарский флаг, и направляется прямо к нам.
— Вы что, с Украины? — с ухмылкой спрашивает она.
— Нет, из России.
— Да? Я тоже. Олеся, очень приятно. А что ж за украинцев болеете?
— А почему бы и не за них? Соседи как-никак.
— Да ну их! Нашли за кого.
— А ты-то почему за швейцарцев?
— Ну украинцы за нас никогда не болеют. Всегда против нас. Чего ради за них болеть?
— Всегда против нас? Ты уверена? — не унимаемся мы.
— Конечно. Везде-е-е! Газ воруют. С Черноморским флотом фигня какая-то. И в футболе тоже вместо нас пролезли.
Мы молча улыбаемся. Олеся будто бы ждет наших оправданий, но потом машет рукой и уходит. А мы так и не объяснили ей, почему можно радоваться чужой победе.
В ту же ночь мы уезжаем домой. Как еще до нас сделали болельщики Ганы, Польши, Кореи и еще двух десятков стран.
— Что, все? Кончился чемпионат? Уже даже русские уезжают! — разочарованно встречает нас контролер в электричке Берлин--Варшава.— А мы только привыкли к этому бардаку. Да, пустеет Германия.