протокол
Все смешалось в галерейном мире: где раньше выставлялся кич, грозят обосноваться мастера абстрактных форм; где принято было собирать ценителей всего одухотворенного и утонченного, все чаще появляются зубоскалы.
Так случилось с киевским "Триптихом". Галерея, обязанная своей репутацией регулярным выставкам мэтров украинской живописи — Тиберия Сильваши, Андрея Блудова, Алексея Малых, Бориса Егиазаряна,— неожиданно представила работы откровенно иронические. В проекте харьковской художницы Светланы Кондратенко главные роли отданы политикам. Здесь юный пионер Володя Путин на террасе Ливадийского дворца разглядывает серьезных дядечек Сталина, Рузвельта и Черчилля. Тот же Володя, но уже постарше, на фоне Кремлевской стены режется в домино с Ринатом Ахметовым и Виктором Януковичем, а златовласая красавица Юлия любовно делит пирожное с улыбчивым Петром Порошенко. "Хотели, чтобы наши посетители чаще улыбались",— так в самой галерее объяснили неожиданное отклонение от магистральной линии. И добавили, что хорошая живопись и изящная ирония — вещи вполне совместимые.
Шире всех на открытии выставки улыбался господин Ехануров — видно потому, что себя среди персонажей Светланы Кондратенко не обнаружил. Зато нашел ближайших коллег и наверняка подивился аполитичности харьковской художницы. Если она из "наших", тогда почему заставляет Георгия-победоносца вонзать копье в изящно переплетенные косы пшеничного цвета? Если из противоположного лагеря, зачем заставляет обладательницу кос принимать цветы от шахтеров или делиться кондитерским изделием с господином Порошенко?
На вопросы о политических пристрастиях Светлана Кондратенко отвечала уклончиво, а под пристальным взглядом телохранителей и. о. премьера призналась, что, как и весь народ, "старается любить их всех". Особой любовью госпожи Кондратенко среди украинских политиков пользуется, конечно, действующий президент. Его изображение за дружеским столом рядом с двумя злодеями (меню рокового ужина тоже сохранено для истории: суши, раки и виски) помогает понять идею Светланы Кондратенко лучше многих пространных объяснений. Сцена злодейского отравления срежиссирована художницей как эпизод оперной постановки. Главный герой исполняет хитовую арию, не подозревая о планах недоброжелателей, а из-за занавеса в этот момент уже выглядывает изменник-слуга с флаконом диоксина. Так же оперны и все прочие сюжеты — домино у Кремлевской стены, дуэт Юлии Тимошенко и Инны Богословской на катке, сцена объяснения той же Юлии Тимошенко с президентом там, где и положено выяснять отношения оперным героям — у фонтана.
Хотя удивительнее всего, что для самой Светланы Кондратенко ее персонажи совсем не так уж важны. Иначе вряд ли они были бы изображены с такой откровенной небрежностью. Гораздо интереснее художнице, что окружает этих красавиц с золотыми волосами и улыбчивых кондитерских боссов,— пейзаж, интерьер, детали одежды и фигурки на заднем плане. Все это госпожа Кондратенко позаимствовала у коллег, творивших в эпоху расцвета соцреализма. Лет пятьдесят назад такие изображения осенних парков, счастливых парочек на катке и интернациональные застолья полагалось иметь в каждом красном уголке или кабинете главврача даже захудалого заводского санатория. Если верить Светлане Кондратенко, именно такая живопись, бесконечно тиражирующая сюжетные и образные клише, складывается в сознании современников в образ истории.
Только почему в декорации полувековой давности так органично вписались персонажи новейшей украинской истории — с этим посетителям галереи придется разбираться без авторской подсказки. Особенно тем, кто на Андреевский спуск прибывает прямо с улицы Грушевского.