 |
Если раньше почти все арабские государства вне зависимости от их внешнеполитической ориентации выступали резко против израильских выпадов в адрес арабских стран или палестинцев, то теперь ситуация складывается по-другому.
Сразу же после начала ливано-израильской войны свою солидарность Ливану выразили Сирия, Иран, Ирак и Судан. В то же время Саудовская Аравия, Египет и Иордания осудили не столько израильскую агрессию, сколько непропорциональность ответных действий Израиля на похищение солдат ЦАХАЛа "Хезболлой". Эр-Рияд возложил ответственность за обострение ситуации на Ближнем Востоке на "безответственные элементы в Ливане, которые действуют непродуманно, без одобрения официальных властей и без консультации с арабскими странами". Это был упрек в адрес ливанской группировки "Хезболла", а также Ирана и Сирии, с молчаливого благословения которых действуют боевики на юге Ливана.
Противоречия в оценке действий Израиля привели к тому, что 15 июля на совещании в Каире главы МИДов арабских стран так и не смогли выработать единую позицию по вопросу о прекращении огня в Ливане. В результате не удалось созвать чрезвычайный саммит Лиги арабских государств, посвященный урегулированию ливано-израильского кризиса. Вместе с тем главы МИДов Саудовской Аравии, Иордании, Египта и Ливана 26 июля приняли участие в римской конференции по урегулированию кризиса, куда не были приглашены ни Сирия, ни Иран. Получается, что отдельные арабские государства предпочли договариваться о путях решения конфликта не с коллегами по Лиге арабских государств, а с западными партнерами.
Одну из причин столь разной официальной реакции арабских стран на происходящее на Ближнем Востоке назвал король Иордании Абдалла II. На встрече с президентом США Джорджем Бушем зимой 2006 года король Абдалла предупредил об усилении "шиитского полумесяца". По мнению правящих элит Иордании, Саудовской Аравии, Египта, ряда стран Персидского залива, Иран на глазах укрепляет свои позиции в огромном регионе от западных границ Афганистана до Египта.
Как ни странно, таких успехов Иран достиг благодаря США. Военная операция США в Афганистане устранила главных противников иранского режима — талибов. В Афганистане стали распространяться проиранские настроения. Значительное число мест в афганском парламенте получил влиятельный таджикский клан, члены которого всегда относились с симпатией к Ирану.
Американская операция в Ираке также привела к усилению иранских позиций в этой стране, ведь она освободила иракских шиитов от режима Саддама Хусейна, при котором все государственные посты были отданы суннитам. Как только режим был свергнут, толпы иранских паломников хлынули в иракские города Эн-Наджаф и Кербелу, где расположены главные шиитские святыни. Под видом шиитских паломников на территорию Ирака смогли проникнуть сотни агентов иранских спецслужб. Весной 2004 года на юге Ирака началось шиитское восстание. Формально силам коалиции удалось подавить его, но де-факто юг Ирака перешел под контроль иранских аятолл. Кроме того, шииты стали самой крупной и влиятельной политической силой в Ираке после победы на демократических парламентских выборах.
Лидеры суннитских государств, таких как Саудовская Аравия, Иордания, Египет, неоднократно выражали озабоченность активизацией шиитского населения. Дело в том, что сунниты традиционно считали шиитов еретиками. В Саудовской Аравии и странах Персидского залива шиитов до сих пор преследуют на государственном уровне. Например, династия Саудов активно переселяет шиитов из восточной части страны, где расположены основные источники нефти. Власти Саудовской Аравии очень боятся возможных волнений в шиитских провинциях, поскольку это поставит под угрозу нефтяные поставки на Запад.
Противостояние шиитов и суннитов в регионе играет важную, но не основополагающую роль. Например, отношения Ирана и Сирии вовсе не вписываются в теорию о сотрудничестве на конфессиональной основе. Несмотря на то что более 70% населения Сирии сунниты, правит страной алавитская династия (шиитская секта, возникшая в IX веке). Дружеский союз между Ираном и Сирией берет свое начало еще со времен ирано-иракской войны, когда Тегеран и Дамаск объединились в борьбе против Саддама Хусейна. Сегодня влияние Ирана в Сирии велико как никогда — прежде всего из-за того, что обе эти страны были причислены Бушем-младшим к "оси зла" и стали изгоями в современном мире.
Другой пример, как чувство оскорбленного национального достоинства способствует объединению разных конфессий и даже религий,— это Ливан. После убийства экс-премьера страны Рафика Харири в начале 2005 года на улицы Бейрута с антисирийскими лозунгами рука об руку вышли и шииты, и сунниты, и друзы, и христиане, которые еще недавно убивали друг друга на гражданской войне.
То же самое происходило в Ираке во время ирано-иракской войны 1980-1988 годов. Несмотря на то что более 60% иракцев — шииты, они не откликнулись на призывы иранского духовного лидера Али Хомейни переходить на сторону Ирана.
Впрочем, иранские лидеры очень хорошо понимают, что принадлежность к одной конфессии вовсе не является залогом успеха для нации, которая хочет стать лидером в регионе. Еще отец-основатель ИРИ — духовный лидер аятолла Хомейни — говорил, что если шиит увидит молящегося суннита, он должен тихонько сесть с ним рядом и тоже молиться. О единстве истинных мусульман говорит и нынешний президент Ирана Махмуд Ахмади-Нежад. Во время "карикатурного скандала" в начале 2006 года иранский президент призвал всех мусульман объединиться и наказать неверных, оскорбивших пророка Мухаммеда.
Защищая идеи истинного ислама, Тегеран пытается перехватить духовное лидерство у Саудовской Аравии. Сверхдоходы от продажи нефти, которые получает Иран в последние два-три года, служат материальной основой для завоевания Тегераном позиции главного защитника мусульманской веры. Желание Ирана стать региональной сверхдержавой объясняет и его стремление развивать ядерные технологии.
Имперские амбиции Ирана пугают традиционных лидеров арабского мира — Саудовскую Аравию, Иорданию и Египет. Именно поэтому лидеры суннитских государств выступают на стороне Запада в его противостоянии с Ираном, в частности поддерживая позицию Европы и США, противящихся развитию иранской ядерной программы. Поскольку война Израиля в Ливане — это не только возможность расправиться с шиитской "Хезболлой", но и шанс для Запада обвинить Иран и Сирию в потворстве экстремистам, Эр-Рияд, Амман и Каир не спешат останавливать Израиль.
Впрочем, такая позиция суннитских режимов грозит им обострением внутренней обстановки. Реакция "арабской улицы" в странах, не пожелавших безоговорочно поддержать Ливан, была прямо противоположной реакции официальных властей. Массовые демонстрации протеста прошли в Йемене, Бахрейне, Египте и Иордании. Участники всех этих акций протеста выразили свою поддержку и солидарность "Хезболле", а также заклеймили позором арабские правящие режимы за их "преступное молчание перед лицом израильских преступлений".
Рост популярности исламистов "Хезболлы" в народе — это, пожалуй, главная угроза правящим арабским режимам. Ведь нынешние арабские лидеры в большинстве своем озабочены лишь тем, чтобы сохранить власть в стране и передать ее по наследству своим родственникам. Ради этой цели они готовы заключить союз с кем угодно, кто гарантирует им эту власть,— Великобританией, США, Россией. Арабское население этих стран давно не устраивает такое положение дел. Но "арабская улица", традиционная и религиозная по своей сути, не склонна к резким переменам. Альтернативой проворовавшимся и далеким от народа правящим элитам становятся радикальные исламистские организации. Для арабской улицы исламисты являются символом социальной справедливости. В то время как все деньги, направляемые мировым сообществом в Палестину, разворовывались администрацией Арафата, "Хамас" обеспечивал бедное население лекарствами и необходимыми продуктами, открывал школы и больницы, защищал местных предпринимателей от государственного рэкета, процветающего практически во всех арабских странах. На юге Ливана те же функции, что "Хамас" в ПНА, выполняла "Хезболла", а в Египте — "Братья мусульмане". Поэтому неслучайна победа радикалов на выборах в странах и на территориях, где прошли демократические выборы. "Хамас" стал правящей партией в Палестине, а "Хезболла" — одной из партий в парламенте и правительстве Ливана.
Конечно, противостояние суннитов и шиитов, имперские амбиции Ирана и рост популярности радикальных исламистских группировок — это не новые угрозы, нарушающие единство арабского мира. Но военные операции в Афганистане и Ираке и ливано-израильский кризис ускорили их развитие. Поэтому традиционные лидеры в регионе — Саудовская Аравия, Египет и Иордания — в нынешнем ближневосточном конфликте вынуждены встать на сторону Запада.
НАРГИЗ АСАДОВА