ДВА МНЕНИЯ
Несколько обстоятельств побуждают обратиться к теме отслеживания процессов, происходящих в интернете. Первое — это влияние интернета на взгляды и поведение молодого человека, который совершил преступное злодеяние в московской синагоге. Второе — это масштабное распространение ультранационалистических и расистских взглядов и призывов на русскоязычных сайтах, особенно из числа тех, которые создают так называемое Кольцо патриотических ресурсов. Третье — это взаимодействие и мобилизация при помощи интернета российских ксенофобов, без страха использующих сеть в своих целях. Чего стоит хотя бы восхваление на сайтах думских депутатов убийц из так называемой банды патриотов, которая действовала несколько лет в Санкт-Петербурге и на совести которой убийство моего коллеги — этнографа Н. М. Гиренко.
Действующие федеральные законы и принятые в апреле 2006 года Общественной палатой рекомендации по противодействию экстремизму не касаются в должной мере этой проблемы. Только что принятые поправки к закону о противодействии экстремизму также почти не затронули интернет. Недавнее высказывание президента Путина о свободе информации в интернете было однозначно интерпретировано как невозможность и нежелательность контроля за всемирной паутиной, хотя, если быть точным, президент оставил этот вопрос для общественной дискуссии. Мне представляется, что являющийся зачастую рассадником вражды и ненависти интернет не может быть вне зоны общественного влияния. Без этого все усилия по обеспечению толерантности в России окажутся бесполезными.
Как полагают профессионалы интернета (владельцы порталов, изготовители интернет-продукта, провайдеры, издатели, рекламагентства, торговые сети, некоторые политические и общественные организации), интернет невозможно и не нужно контролировать. Данная система никому не принадлежит, это саморегулируемая информационная среда, пользователи которой самостоятельно определяют правила поведения при ее использовании.
Однако правительства многих государств всерьез озабочены проблемами мониторинга и правовым регулированием глобальной сети. Хотя бы потому, что преступность и международный терроризм активно используют интернет. Это необходимо для борьбы против порнографии, нарушения авторских прав, экономических и финансовых преступлений, мошенничества. В целом для защиты граждан от разрушительного воздействия через интернет. Сегодня в десятках стран с разными политическими системами приняты национальные законы по контролю (цензуре) интернета, и уже сотни интернет-преступников осуждены судами. Недавно была принята Европейская конвенция по борьбе с киберпреступностью, которая предоставляет государственным службам безопасности возможность поиска и перехвата информации в интернете и определяет правила хранения интернет-провайдерами проходящей через сайты информации. На глобальном Информационном форуме 2004 года в Тунисе обсуждался вопрос о возможности вовлечения ООН в вопрос о контроле за сетью. Многие правозащитные организации выступили против конвенции и против вмешательства ООН. Мне также представляется, что национальные способы влияния на ситуацию должны быть основными на сегодняшний день.
Первое — это самоконтроль профессионалов сети, производителей и распространителей продукции. Сегодня даже респектабельные провайдеры и фирмы, создающие и поддерживающие сайты, никак не озабочены содержанием помещаемых материалов, ибо не считают это своим делом. То есть "бумажный" издатель и даже печатник несут ответственность за продукцию перед своими коллегами-профессионалами и могут быть наказаны за расизм, неонацизм и призывы к насилию, а в интернете такой системы нет, и сами провайдеры никаких норм и правил до сих пор не выработали.
Второе — это общественный мониторинг через самые разные институты гражданского общества. Третье — это правовое регулирование, то есть государственное вмешательство в регулирование интернета. Почти все правительства поощряют саморегулирование и политику фильтрации материалов конечными потребителями. Но почти все правительства жестко ограничивают и наказывают за распространение в интернете детской порнографии и возбуждение расовой ненависти.
На скрижалях интернета
Не нужны информационные полицейские, нужен информационный кодекс
Интернету много лет, и пора бы уже разобраться, что это такое. Тем не менее ежегодно на повестку дня ставится вопрос о "регулировании интернета". Что именно нужно регулировать в интернете? А разное. Кто-то имеет в виду промышленную политику и хочет сделать цены пользовательского подключения "справедливыми" (то есть отменить тарифы и лицензирование), а кто-то озабочен социальной политикой и требует опять-таки "справедливых" цен, регулируемых тарифами и лицензированием. Другие озабочены детской порнографией и "сайтами террористической направленности", к которым непременно затем добавляют в пакет "клеветнические измышления, в изобилии находящиеся в сети". Третьих достал спам, четвертых заботят нарушения копирайта, пятых страшит возможность даже подростку открыть свой телеканал, вывесив на западном сервере видео, снятые цифровой мыльницей.
Желающих порегулировать более чем достаточно, а в приближении к 2008 году становится все больше и больше. Даже В. В. Путин, ежегодно заявляющий о недопустимости регулирования интернета, в этом году скромно сказал, что лично он продолжает быть против, но поступит так, как скажет общество. Общество же скажет то, что скажут власти, круг замкнулся. Регулировать интернет будут, что бы это ни значило.
Нужно ли это в демократическом государстве? Скажем, в США традиционно за "регулирование интернета" воюют силовики с общественными организациями — с переменным успехом. Сценарий обычно таков: силовики протаскивают очередной удобный им закон, а общественные организации отменяют его через суды. Это, кстати, и в России было: законодательство по бесконтрольной прослушке силовиками интернет-линий было отменено.
И все-таки ответ — да, регулировать нужно. Но не интернет. Регулировать нужно общественные отношения, связанные с предоставлением одними гражданами доступа к той или иной информации другим гражданам. И неважно, информация эта выбита на гранитной скале, содержится на странице глянцевого журнала, пришла по электронной почте или хранится в воспаленном мозгу очередного сетевого революционера.
А чтобы регулировать, нужно рассказать о предметах регулирования на юридическом языке. Юридического языка, который учитывает и вариант со скрижалями, и вариант с интернет-сайтом, на сегодня в России нет. Есть многочисленные несовместимые между собой обрывки и ошметки информационного регулирования разных лет, разбросанные по разным законам. В результате и возникают споры о том, что можно считать интернет-СМИ или каким образом привлечь к суду автора замеченного в интернете "клеветнического высказывания".
Главное — это понять, что никаких специальных интернет-законов не нужно. Даже если хочется запретить свободу слова и общество с этим почему-то согласно, то нельзя ее запрещать только в интернете. Нельзя делать из провайдеров "информационных полицейских" просто на основании того, что у них для этого удобная позиция. А за отказ от выполнения этой функции нельзя требовать отзыва провайдерской лицензии. Нельзя из надзорных органов делать заградотряды, которые будут ликвидировать провайдеров, сбежавших с навязанного им поля боя со свободой слова.
Если убрать эту специфическую проблему провайдеров-полицейских, то проблема регулирования интернета может быть решена сама собой путем создания современного информационного кодекса, который на манер Гражданского кодекса в гражданских отношениях расскажет всем о том, что такое хорошо и что такое плохо в отношениях информационных. В России есть как минимум пара инициатив по созданию информационного кодекса, и необходимо довести это дело до конца. А до тех пор игнорировать любые попытки разговора о "регулировании интернета".