Заложников правильно брали?
Дукваха Абдурахманов, председатель народного собрания Чечни:
— Если родственники — боевики, то да, но брать в заложники людей, на которых нет крови, нельзя. Если Доку Умаров настоящий мужчина, то он сдастся хотя бы ради брата. Я думаю, что если он сам придет с повинной, то вполне возможно, что его помилуют, но это зависит исключительно от главнокомандующего. Хотя, скорее всего, сначала его посадят, а потом, если заслужит, то скостят срок.
Станислав Ильясов, руководитель Федерального агентства по рыболовству, бывший министр по делам Чечни:
— Если цель оправдывает средства — конечно. Ведь боевики не гнушаются никакими методами, почему мы и дальше должны позволять гибнуть невинным людям.
Геннадий Гудков, член комитета Госдумы по безопасности ("Единая Россия"):
— Да, ведь реальность намного жестче, чем теория, и психологический момент очень важно использовать для борьбы с боевиками. Если Доку Умаров сдастся, то, возможно, нас будет ждать показательный процесс, на котором возможны снисхождения: власть имеет право и наказывать, и прощать.
Дмитрий Герасимов, бывший командир подразделения "Вымпел", генерал-лейтенант запаса:
— Мы такие мероприятия не проводили, хотя многие на этом настаивали. Во время "Норд-Оста" мы могли взять родственников боевиков в заложники, но отказались — с нашей стороны это было бы неправильно. Уподобляться террористам мы не имеем права.
Руслан Ямадаев, депутат Госдумы ("Единая Россия"), до 1999 года бригадный генерал отрядов чеченских сепаратистов:
— А разве эта практика уже применялась? Сомневаюсь, чтобы кто-то дал на это официальное распоряжение. Но все-таки, если брата Умарова взяли в заложники, то на самого Доку Умарова это вряд ли подействует — в нем нет ничего человеческого. Если бы он сдался добровольно, то на долю чеченского народа выпало бы меньше горя. Но, уверен, что это его совсем не беспокоит.
Игорь Родионов, депутат Госдумы ("Родина"), в 1996-1997 годах министр обороны РФ:
— Не знаю, на судьбе террористов это вряд ли может как-нибудь отразиться. Какой толк, что Масхадов пошел сдаваться — его все равно застрелили. Скорее всего, из Кремля и Белого дома просто пустили слух, чтобы запугать террористов, хотя большого смысла я в этом не вижу.
Светлана Ганнушкина, председатель комитета "Гражданское содействие":
— Заложничество в любой форме недопустимо, даже если речь идет о Доку Умарове. Конечно, с такими людьми невозможно о чем-то договориться, но переносить на родственников его вину нельзя. Если пойти по этому пути, то о дальнейших последствиях можно только догадываться. А человек, который предложил этот метод, сейчас работает в Минюсте, хотя президента просили его разжаловать.