Большой голландец

В ГМИИ им. А. С. Пушкина приглашает Сергей Ходнев

Круг европейских художников, имена которых у самой широкой публики вызывают не просто мысль "а, это кто-то из старых мастеров", но и вполне осознанные ассоциации, довольно узок. Но и в этом узком кругу есть фигуры особенно значимые, почти мифологические. До такой степени, что, скажем, их юбилей и у нас справляют как почти что общенациональное празднество.

К Рембрандту это относится в полной степени. Впечатления от его живописи у любого слишком своеобразны, чтобы его можно было с кем-то спутать. Сам пресловутый "рембрандтовский полумрак", из которого мягкий свет выхватывает на его полотнах лица и фигуры, относится к таким художественным явлениям, про которые знают все. И это не говоря уже о самих картинах, которые каждый видит с детства растиражированными в альбомах, в учебниках и в календарях,— "Даная", "Ночной дозор", "Автопортрет с Саскией на коленях", "Возвращение блудного сына".

По сравнению, скажем, со своими итальянскими современниками Рембрандт кажется более естественным, более тихим, подчас и более глубоким. В его живописи, как и в его графике, нет ни театральной помпезности, ни искусственной вычурности, ни барочного экстаза; его духовный мир именно что сродни протестантской Голландии того времени, хотя и были в этом сродстве свои противоречия. Мистицизм Рембрандта человечный, ровный, даже задушевный, в нем очень много спокойной созерцательности. Но при всем том ни за что не станешь видеть его такой же частью уютного мирка нидерландского бюргерства, как, допустим, "малые голландцы". В этот мирок художник вписывался с явным трудом — сначала вызывая недоброжелательное изумление своей любовью к роскоши и мотовству, затем навлекши на себя общественное порицание невенчанным сожительством с Хендрикье, своей служанкой.

Собственно, именно многогранность Рембрандта, надо думать, и сделала его художником на все времена. Каждая эпоха находит в нем что-то свое, близкое своим вкусам и ожиданиям. Когда-то любили Рембрандта-весельчака, земного и простосердечного, и даже "Блудный сын" ценился за сосредоточенную трогательность изображенной мизансцены. В более недавнее время сполна распробовали рембрандтовский психологизм, залюбовавшись горестными складками на лицах персонажей с поздних картин. Стоит еще добавить, что и наше время отыскало угол зрения, под которым Рембрандт становится интересен для массовой культуры. От постмодернистского взгляда на произведение искусства как на подлежащий прочтению текст дело потихоньку дошло до того, что история искусства становится материалом для бесчисленных авторов "искусствоведческих детективов". Достаточно наведаться в любой книжный магазин, чтобы узнать, что хрестоматийные шедевры — уже вроде как не просто шедевры, а зашифрованные послания, скрывающие ту или иную остросюжетную загадку. Вот и за Рембрандта взялись: сам Питер Гринуэй работает над фильмом, где в лучших традициях жанра раскрывается детективная подоплека, стоящая за рембрандтовским "Ночным дозором".

Эрмитаж свою выставку, посвященную 400-летию художника, открыл уже давно. Московский ГМИИ подхватывает юбилейную эстафету сейчас, с началом сезона, и в основу экспозиции тоже кладет работы из собственного собрания. Но, поскольку собственно рембрандтовской живописи в Музее изящных искусств все-таки немного, концепция выставки более открытая — представить художника-юбиляра не в одиночестве, а на фоне его предшественников и последователей. Графическая часть выставки (60 офортов), впрочем, представляет только те работы, которые или прежде считались, или и поныне числятся произведениями самого Рембрандта.

Хотя для ГМИИ эта выставка — факт собственного престижа, музей все же не стал ее делать в гордом одиночестве. Привлечены невиданные полотна, волей судеб оказавшиеся в собраниях провинциальных музеев (Рязань, Нижний Новгород, Воронеж и Серпухов), а также вещи из-за рубежа — из провансского Музея Гране и из нью-йоркского Metropolitan Museum. И, несмотря на очевидное соперничество двух выставок, петербургской и московской, эрмитажное собрание тоже удалось затронуть.

ГМИИ им. А. С. Пушкина, с 11 сентября по 12 ноября