Цех холодного накала

Цех холодного накала

        Без малого 200 лет назад, в 1815 году, в городе Златоусте открылась оружейная фабрика. Выпускала она только холодное оружие. Причем акцент делался на его художественное оформление. Редкий случай: златоустовские мастера и два века спустя продолжают славиться эксклюзивным украшением "холодной стали", по возможности сохраняя вековые традиции промысла. Насколько возможности совпадают со спросом, выяснял корреспондент "Денег" Сергей Голубцов, посетивший затерянный в горах Южного Урала город.

Четыре года назад в одном из центров производства русского холодного оружия, городе Златоусте, появилась очередная фирма --"РОСоружие". До того момента на рынке были уже представлены около десятка серьезных компаний, эксплуатирующих брэнд "Златоуст" (например, "ЛиК", "Формула", "Практика", "Грифон"). Все они родились в середине 90-х на базе НПО "Булат" (преемник старинной оружейной фабрики) и выпускают очень качественные клинки, украшенные золотой филигранью, достойно представляя Россию на мировом рынке. Продукция мелких мастерских числом более ста, пользующих клеймо "Златоуст", заполоняет в основном придорожные развалы на транссибирских магистралях в районе Челябинска, Уфы и Екатеринбурга. Но эти умельцы, как правило, занимаются подделкой как самой продукции, так и сертификатов на нее.
       Отличить левый "Златоуст" от правильного "Златоуста" порой сложно. Дело в том, что поставщик стали у всех производителей, правых и левых, один — Златоустовский металлургический комбинат. В случае корректного отношения со сталелитейщиками серьезные фирмы закупают "железо" только высшей пробы: марки 110Х18 МШД и 40Х10С-2М используются в ракетостроении и имеют твердость до 62 единиц по шкале Роквелла, что не уступает, а порой превосходит показатели лучших производств мира (американские 154CM и BG-42, японская ATS-55, а также германские, испанские, чешские высоколегированные сплавы). Изделия кустарей-одиночек, как и товар из полулегальных мастерских, отличаются непредсказуемостью качества стали (зачастую она просто воруется с комбината). При внимательном рассмотрении можно обнаружить некоторую топорность в обработке, а также изъяны в технологии нанесения узора. Как правило, это не ручная гравировка, а банальная штамповка или простенькое никелирование. Также подозрительна любовь к дамасской стали, качество которой довольно спорно: скованные слои железа в русском варианте чаще всего имеют мало общего с технологией, родившейся в средневековой Сирии.
       В 2002 году Александр Николаев, нынешний директор ООО "РОСоружие" (он же его хозяин, он же основатель, он же мажоритарный акционер), предпринял попытку восстановить историческую точность в воспроизведении гравюры на стали. Дело в том, что в процессе распада бывшего советского предприятия каждая из новообразованных фирм попыталась создать собственный стиль. Задача Николаева была не из простых: с наибольшей достоверностью реконструировать рисунок и технологию с почти двухвековой историей. Для реализации идеи были нужны как минимум три составляющих: производственные мощности, штат художников, граверов, а также экспертов по холодному оружию. И еще — исторические образцы изделий легендарной оружейной фабрики.
       Решение всех этих проблем оказалось вполне посильным. Развал госпредприятий в 90-х годах сделал бесхозными такие площади, что даже в Златоусте с населением всего 250 тыс. человек выбирать было из кого. Это безработные выпускники граверного отделения Златоустовского техучилища и художественно-графического отделения Челябинского пединститута. Знакомство с образцами старинных изделий тоже не проблема: в экспозициях только санкт-петербургских выставочных залов и в их запасниках (Эрмитаж и Музей артиллерии) хранится около четырехсот сабель, палашей, шашек, шпаг, рапир, кинжалов, кортиков и охотничьих ножей златоустовской школы гравировки разных эпох. Плюс московские коллекции, плюс многочисленные краеведческие музеи городов и городков России. А также совершенно неожиданные находки. Например, лет двадцать назад в одной деревеньке Челябинской области муж чуть не зарубил благоверную саблей. Криминалисты, а затем искусствоведы исследовали вещдок и были ошарашены: клинок оказался работы самого Ивана Бушуева с изображением батальной сцены Отечественной войны 1812-1814 годов. Такое обилие материала создало главную проблему для новоиспеченных оружейников в лице "РОСоружия": как классифицировать златоустовскую гравюру на стали во временных рамках?
       
Окунувшись в историю златоустовского стиля, Александр Николаев не без удивления обнаружил, что судьба лучшей граверной школы России похожа на кардиограмму хроника. История болезни началась после организованного вступления русской армии в Париж. Тогдашние маркетологи при дворе Александра I озаботились целью: у победителя шашка должна быть не хуже, чем у побежденного им драгуна Бонапарта. Место действия долго не искали: на Урале имелась железная руда, из которой уже тогда выплавлялась сталь не хуже немецкой, поэтому и завод по украшению боевого холодного оружия должен строиться поблизости. За рубли серебром в Златоуст из Германии переманили двух лучших мастеров-оружейников, Вильгельма-Николауса и Людвига Шафов. Русские ученики в кратчайшие сроки освоили технику гравировки на стали и вскоре превзошли учителей (немецкая школа, по оценке специалистов, страдала излишней аскетичностью на фоне стилистической беспорядочности рисунка; златоустовцы в лице Ефима и Ивана Бушуевых, Ивана Бояршинова и других обогатили изображение, перенеся на сталь сюжетные линии). Наступил расцвет русского украшенного оружия. "Нынешнее оружие красотою позолоты и чистотою оправки далеко превосходит прежде всего посланного" — так отзывался высокопоставленный чиновник Генерального штаба в Санкт-Петербурге об изделиях из Златоуста.
       Но уже к 40-м годам XIX века потребность в украшенном оружии свелась к нулю (герои Отечественной войны потихоньку уходили в мир иной, и награждать саблями и палашами стало некого). Возродил промысел в середине века генерал-майор Павел Аносов, при котором рисунок вернулся к истокам — бушуевской школе гравюры. Англичанин Мурчисон восторгался в 1850 году: "Эти изделия, богато украшенные золотой насечкой, возбудили в Англии всеобщее удивление". И далее в том духе, что в мире вряд ли какая фабрика может состязаться со златоустовской в выделке оружия.
       Очередной упадок граверного дела пришелся на конец XIX — начало XX века. Искусствоведы клянут во всех грехах новомодный модерн, который большую часть украшенного холодного оружия предназначал не для боевых офицеров, а "на потребу салонов". Тогда же появился псевдохудожественный способ украшения клинков — методом штамповки.
       Ну а затем пришла революция с ее ужасами гражданской войны. Было как в фильме "Чапаев" братьев Васильевых: "Белые придут — грабят; красные придут, извиняюсь, конечно, тоже грабят". Отступавшие колчаковцы вывезли, как утверждают советские историки, 600 вагонов оборудования и изделий Златоустовской оружейной фабрики. Бойцы Красной армии довершили дело.
       Нельзя сказать, что советский период истории златоустовского оружия свел на нет знаменитую филигрань. Только теперь в чести были не офицеры, не салоны а-ля модерн, а широкие массы трудящихся. По призыву всесоюзного старосты гравюра вводилась в быт народа по принципу "чтобы всем хватило". Художники граверного цеха трудились над разделочными ножами, вилками, а также металлическими пластинками для календарей вроде "Сталин на трибуне", "Ленин на броневике". В чести стали топоры с гравировкой, изображавшей промышленные гиганты, а также переводы васнецовских и шишкинских пасторалей. Особой популярностью почему-то пользовались шишкинская нетленка "Утро в сосновом лесу" и раешная шуточка "Ехал Ваня на коне".
       
В 70-х годах прошлого века на НПО "Булат" удалось восстановить бушуевскую школу гравировки, правда, в видоизмененной форме. На клинках боевых ножей и декоративных сабель, шашек, палашей обозначился так называемый "суровый стиль" — упрощенный вариант несколько перегруженного темами бушуевского орнамента начала XIX века. Вновь появились авторы-знаменитости: изделия от Аверкина, Берсенева, Шаланова, Авдеева и других художников по стали охотно принимались в дар от советского правительства как главами коммунистических партий братских стран, так и недружественными президентами многих государств.
       В отличие от большинства существующих златоустовских профильных фабрик, "РОСоружие" решило не отвергать ни одного из многочисленных исторических периодов, будь то расцвет "бушуевской" или "аносовской" школы гравировки или откровенное ремесленничество 20-30-х годов прошлого века. Кроме того, с самого начала упор был сделан на массовое производство "рабочих" ножей (как охотничьих, туристических, разделочных, так и специальных клинков для МВД, ФСБ, МЧС). Объем таковых сегодня составляет до 2/3 всего производства, более ста наименований. Тогда как конкуренты делают ставку в основном на сувенирное оружие.
       Александр Николаев вспоминает, что первая партия количеством 120 штук рождалась в муках: до 80% дизайна клинков, впоследствии ставших серийными, его рук дело. Точили, закаливали, гравировали, полировали железо, бывало, и по ночам — он, жена и 18 наемных рабочих. Ножи разошлись за месяц. А уже через полгода, в 2003 году, окрылил успех на крупнейшей в мире выставке оружия IWA (Нюрнберг, Германия). Затем — вторая по величине ShotShow (Лас-Вегас), затем перспективнейшая московская Arms & Hunting... Сегодня объем производства составляет 2,5 тыс. клинков в месяц, а в восьми цехах "РОСоружия" трудится уже около 250 человек, выполняя заказы не только на "боевые" экземпляры, но и точнейшие реплики старинного оружия.
       Начальник отдела сбыта Андрей Соловьев отмечает интерес к дорогим, богато украшенным позолотой и драгоценными камнями клинкам. Сабля "Восточная", где более 1200 драгоценных и ювелирно-поделочных камней, меч "Готический" и другие изделия ценой от $10 тыс. охотно заказываются россиянами и обеспеченными гражданами СНГ (особенно из его азиатской части), а также представителями нефтяных государств Ближнего Востока. Европейцы и американцы, наоборот, предпочитают относительно недорогие сувениры. Зато они, не в пример нашим, активно интересуются историей и часто запрашивают точные копии оружия разных эпох. Причем специально оговаривается: если кирасирский палаш времен войны 1812 года, то французский или русский; если шашка, то драгунская, или конная, или пешая и т. д. (здесь-то и пригодились музейные образцы школ гравировки разных времен и народов). Всего, по словам Андрея Соловьева, за границу ежегодно уходит около тысячи изделий (как декоративных длинноклинковых, так и недорогих рабочих ножей). Ну а в России каждый год реализуется около 30 тыс. единиц холодного оружия.
       Директор вспоминает, как четыре года назад вдвоем с начальником службы безопасности Ринатом Ахмеровым на легковушке колесили по всей России (Екатеринбург, Нижневартовск, Москва, Питер, Архангельск, Мурманск и еще десятки городов), предлагая товар оружейным магазинам и салонам. Брали как качеством, так и демпингом: цена от "РОСоружия" на серийные клинки процентов на 20 ниже аналогов от конкурентов. Примитивный даже по тем недалеким временам промоушн возымел плоды. На сегодняшний день спрос явно превышает предложение, особенно в горячие периоды (охота — весна и осень). Причем чем дальше от мегаполисов, тем быстрее расходятся ножи. Ведь, например, в Москве и Питере торговая наценка достигает 100%. На периферии же работают от оборота, и здесь тот же серийный качественный нож (для выживания, для разделки туши и просто "колбаску порезать") обходится охотнику вполовину дешевле. Особенно доволен маркетинговой политикой администратор интернет-магазина "РОСоружия" Дмитрий Фиражетдинов. Через его сайт серийных ножей ("Стрела", "Баджер", "Гелиос", "Спас" и др. за $80-140) продается до тысячи в год; клинков на заказ (от $800 до бесконечности) — примерно 50 штук.
       
Цеха златоустовской фабрики "РОСоружие" напоминают сборочные участки какого-нибудь часового завода. Вот ряды столов, над которыми с лупами на глазах склонились люди. Здесь надо тише — тут колдуют художники, намечающие на стали будущий рисунок. В ювелирном цехе, где работают с драгоценностями, не то что шуметь нельзя — лучше вообще не появляться: режимная зона. Глаза ювелиров вооружены микроскопом, а на "верстаках" блестят алмазы, феониты, аметисты, топазы. Зато в цехе гальваники, где протравливают золотом, серебром или никелем незалакированные поверхности клинков, можно расслабиться: ванночки с растворами солей дорогих металлов, запах чего-то железного и рассказ работниц о том, что им, как и в советские времена, ежедневно дают молоко "от вредности". Так же как и на участке сборки, где пыль стоит столбом. Чтобы притачать к клинку рукоятку, приходится поглотать опилочно-железно-костяной взвеси, подгоняя к хвостовику клинка заготовку из бука, ореха, березового капа, бересты и даже костей мамонта. Заточники и полировщики — хозяева государства в государстве. В этом цехе можно курить, по-матерному ругаться (женщин нет) и обсуждать, кому сколько платят.
       О средней зарплате на фирме директор отказался говорить категорически (как и о прибыли предприятия). Зато рабочие оказались более словоохотливы. Неквалифицированный труд оценивается в 6-7 тыс. руб. в месяц; работа художников — в зависимости от стажа и таланта — в 12-15 тыс.; зарплата мастеров с большой буквы доходит до $1,5 тыс. Рабочие, как водится, ворчат, но увольняться не собираются. Кроме того, проявившим себя даются кредиты, покупаются квартиры, дарятся автомобили. Что касается доходности предприятия, о ней можно судить хотя бы по тому факту, что в центре Златоуста, на берегу живописнейшего озера, строится пятиэтажный офис "РОСоружия", где уже в следующем году разместятся медицинский центр, ресторан, магазин "Все для активного отдыха". Смета кирпичного замка — 30 млн руб.