концерт
На Большой спортивной арене "Лужников" состоялось первое российское выступление Мадонны. Событие, ставшее легендой еще до своего начала, но, к счастью, все же оказавшееся не только мифом. В Москве певица выступила с концертом своего мирового Confessions Tour, посвященного альбому "Confessions on a Dance Floor". В переполненных "Лужниках" среди толпы из 50 тыс. поклонников ИРИНА Ъ-КУЛИК внимала главной поп-диве мира.
Концерт Мадонны смело можно называть эпохальным событием — несмотря на то, что Москву в последние годы включают в программы своих туров мировые звезды самого разного сияния и размера. Однако Мадонна по-прежнему остается фигурой уникальной. Она настоящее воплощение поп-культуры, не вульгарной "попсы", а концептуального поп-арта. Она единственный представитель вообще-то конформистской поп-сцены, которому по-прежнему удается быть провокативным. И это сегодня, когда самые некогда лютые рокеры превращаются во вполне респектабельных и политкорректных граждан. Она не борется с обывательской моралью, а спокойно и весело пренебрегает ею. В том, что это куда страшнее любых программных высказываний, убеждает хотя бы то, что в России поп-дива и ее поклонники удостоились больших анафем со стороны борцов за веру, нежели даже главный рок-антихрист Мэрилин Мэнсон. Даже перед московским концертом небольшая группа "православных хоругвеносцев" вышла попротестовать и угодила в милицию — наравне с простыми пьяными.
В некоторых вещах с ее последнего альбома, которому и посвящен тур, звучат цитаты из ABBA (Мадонна первая, кому участники легендарной шведской группы позволили использовать свои произведения). Блестящие розовые легинсы для аэробики, пожалуй, последний туалет, который Мадонна может примерить, не боясь выглядеть смешной, как любая зрелая дама, вдруг напялившая шмотки, в которых она ходила в своей юности. Ибо диско — последнее, что было в поп-музыке до пришествия Мадонны. Однако, несмотря на любовь к розовому цвету, "материалистической девушке" по-прежнему чужды всяческие девичьи сантименты: все радужное дискотечное веселье звучит почти надрывно — этакая дискотека во время чумы.
Мир катится в пропасть, но теперь — дискотека и выступивший на разогреве знаменитый британский диджей Пол Оукенфолд выдал публике настоящий "дискач" — его сет представлял собой дайджест дискотечных хитов последних 20 лет, причем с отчетливым русским акцентом в виде мелодий Земфиры, группы "ППК" и даже "Технологии", чье "Нажми на кнопку" и завершило его выступление.
Но само начало шоу напомнило не дискотеку, а ипподром. По видеозаднику пронеслись лошади, а из хрустального шара появилась Мадонна в костюме наездницы в амазонке и с хлыстом. Этим самым хлыстом все первые песни она безжалостно подгоняла своих танцоров, но речь шла не о подчинении, а о бесконечной тренировке — для себя и других. "Confessions" из названия тура — это ведь не какие-нибудь чувствительно-доверительные признания, а именно что смелые, на грани отчаянности откровения. Чего стоят хотя бы рентгеновские снимки переломов певицы, проецирующиеся во время исполнения старого хита Мадонны "Like a Virgin". На сей раз их спарили с фотографиями разбитых и забинтованных лошадиных ног. Но несмотря на все профессиональные травмы, великолепная старая кляча все равно выглядела самой надежной деталью той ошеломляющей машинерии, которую представляет собой ее шоу.
Известно, что общий вес оборудования для ее шоу составляет 200 тонн, что эквивалентно весу военного корабля. Чего стоит один дискотечный шар весом в тонну и украшенный стразами Swarovski! Известно — $2 млн. Впрочем, дискотечный шар, конечно же, меркнет в свете другого элемента шоу — усыпанного все теми же стразами креста, на который Мадонна восходит во время одного из своих номеров.
С каждой новой песней публика начинала понимать, что если это и дискотека, то дискотека какая-то особенная. Не сверкание прожекторов, а страдающие дети, потоки крови и женщины в хиджабах. На "Forbidden Love" танцоры с обнаженными торсами были украшены кто звездой Давида, кто полумесяцем с пятиконечной звездой, кто ливанским кедром. На видео мелькали символы мировых религий, составленные из капель крови, и даже самая раскрученная "Sorry" звучала как извинение Мадонны перед страдающим миром.
На кресте из стразов она спела "Live To Tell". Этот стразовый диско-крест, которым нас столько пугали, выглядел не религиозным символом, а поп-артистским объектом. Этакое фантастически увеличенное ювелирное украшение вроде тех, которые вешают всуе на себя дамы и господа разной степени набожности. Распятую на этой гигантской бижу Мадонну можно было бы бы назвать не мученицей веры, но жертвой моды. Если бы параллельно с этим гламурным распятием на экране не появлялись призывы помочь больным СПИДом детям и www-адреса соответствующих фондов.
И даже чуть ослабив напряжение, она перешла не к дискотечным, а скорее роковым номерам, на песне "I Love New York" появившись в чем-то вроде косухи со здоровенной гитарой наперевес. В какой-то момент певица, как и подобает гастролеру, решила поговорить с публикой. Но усыпив их бдительность привычными фразами типа "ай лав ю моску", начала втолковывать слушателям, что у вас 15 лет как демократия, а часто ли вы думаете о мире во всем мире — после чего со всем своим составом исполнила "Дайте миру шанс".
Ну а затем из рок-рая перешла в диско-ад. На номере "Music Inferno" сцена преобразилась в дискотеку, сверкающую огнями, а Мадонну, явившуюся на сцену в белом клешеном костюме-тройке, чуть не сбивали с ног крутящиеся вокруг танцоры на роликах. Правда, ад оказался пародийным, как и "La Isla Bonita", превращенная в китчевое латино-диско, с неожиданно расцветшими в этом самом аду райскими развесистыми пальмами на видеозаднике. Именно здесь Мадонна исполнила одну из самых провокативных вещей — "Erotica", a закончила аббовской "Hung Up" — показав залу расшитое блестками манто с надписью "Dancing Queen" и позволив вспомнить строчки другого аббовского хита — "See that girl, watch that scene, dig in the Dancing Queen".
Вчера она великолепно отработала свой концерт, а днем раньше успела посетить открытие выставки собственных фотографий, сделанных американцем Стивеном Кляйном. В этом броске чуть ли не из аэропорта на вернисаж — не только неутомимость светской львицы. Похоже, что Мадонне перед выступлением надо, как в зеркало, посмотреться в собственное отражение в искусстве. Ведь именно это, а не только музыка и является ее главным инструментом. Confession Tour — очередное тому свидетельство.