Вчера стало известно об увольнении гособвинителя Дмитрия Шохина, участвовавшего в процессе над экс-главой ЮКОСа Михаилом Ходорковским, с должности начальника отдела гособвинителей Генпрокуратуры. Одновременно обвинитель Камиль Кашаев, участвовавший в обоих процессах против сотрудника службы безопасности ЮКОСа Алексея Пичугина, был уволен с поста замначальника управления по обеспечению участия прокуроров в рассмотрении уголовных дел судами. По мнению их коллег, таким образом команда генпрокурора Юрия Чайки решила дистанцироваться от знаковых фигур, приближенных к прежнему генпрокурору Устинову.
"Я пока в воздухе"
По сведениям Ъ, Дмитрий Шохин и Камиль Кашаев лишились своих должностей в результате реорганизации управления по обеспечению участия прокуроров в рассмотрении уголовных дел судами, проводимой первым заместителем генпрокурора Александром Буксманом. Должность начальника отдела гособвинителей, которую занимал господин Шохин, была ликвидирована, а его самого вывели за штат. С господином Кашаевым руководство Генпрокуратуры обошлось аналогичным образом: его должность замначальника упомянутого управления была ликвидирована, а сам он также был выведен за штат. "Я 25 сентября выхожу из отпуска, но не знаю куда. Я пока в воздухе",— признался вчера Камиль Кашаев корреспонденту Ъ. В свою очередь, прокурор Шохин от комментариев своей отставки воздерживается: по слухам, он надеется получить новую должность начальника методического отдела в составе упомянутого управления или же уйти на должность начальника одного из отделов в прокуратуру Московской области, где он в свое время работал обвинителем и наладил хорошие отношения с нынешним прокурором области Юрием Балабаном.
Коллеги уволенных обвинителей связывают их отставку не сколько с делами ЮКОСа, благодаря которым они оба обрели известность, а с тем, что оба прокурора сделали успешную карьеру при Владимире Устинове и его первом заместителе Юрии Бирюкове, выполняли конфиденциальные поручения последнего, а следовательно, считаются теперь членами чужой команды. А новый генпрокурор, по наблюдениям подчиненных, решил выкорчевать с ключевых постов возглавляемого ведомства тех, кто был излишне предан господину Устинову и его окружению.
Начав с заместителей генпрокурора, Юрий Чайка затем прошелся по начальникам управлений Генпрокуратуры, заставив уйти начальника управления по расследованию особо важных дел Владимира Лысейко, начальника главного управления по надзору за процессуальной деятельностью органов прокуратуры, внутренних дел, Госкомнаркоконтроля, ФТС и юстиции Александра Кизлыка, а также начальника управления по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности Владимира Титова. А теперь дело дошло и до начальников отделов.
Карьера лучших обвинителей
Дмитрий Шохин — единственный в стране гособвинитель, награжденный за свою работу орденом Почета. К награде его представил в 2004 году генпрокурор Владимир Устинов, а соответствующий указ подписал в декабре того же года президент Владимир Путин. К тому времени судебный процесс по делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева был в самом разгаре. Так что можно было предполагать, что орден прокурор получил за предыдущее дело акционера ЮКОСа Василия Шахновского: зимой 2004 года Дмитрий Шохин добился в Мещанском суде для него обвинительного приговора (ему инкриминировалось "уклонение от уплаты налогов физическим лицом"). После этого дела прокурор Шохин сменил майорские погоны сразу на полковничьи.
Удалось прокурору сыграть видную роль и в широко известном деле "Трех китов". В 2003 году господин Шохин поддерживал обвинение в процессе над следователем МВД Павлом Зайцевым, провинившемся тем, что давал указания об обысках у подозреваемых в широкомасштабной контрабанде мебели, поставляемой в торговый центр "Три кита". В сентябре 2002 года судья Мосгорсуда Марина Комарова вынесла следователю оправдательный приговор, однако спустя почти полгода это решение было отменено Верховным судом по представлению Генпрокуратуры, а дело возвращено в Мосгорсуд другому судье, Ольге Кудешкиной. По словам последней, в ходе повторного слушания дела на нее и двух пожилых народных заседательниц было оказано беспрецедентное давление со стороны гособвинителя Генпрокуратуры Дмитрия Шохина и председателя Мосгорсуда Ольги Егоровой. "Гособвинитель,— рассказвала судья Кудешкина,— стал делать все, чтобы сорвать процесс. Сначала он пытался поставить суд в жесткие рамки — какие вопросы задавать, а какие нет. А затем он стал безосновательно заявлять отводы мне, народным заседателям, составу суда, унижал и оскорблял нас. Оба народных заседателя не выдержали давления, заявили самоотвод, а одной пришлось даже обратиться за медицинской помощью". Впрочем, сам господин Шохин все это отрицал, заявляя, что судья заняла изначально необъективную позицию, что "сажать надо не следователя Зайцева, а контрабандиста Зуева". Как бы то ни было, дело у судьи Кудешкиной забрали, передав ее коллеге Сергею Маркову, который осенью 2003 года приговорил подсудимого Зайцева к двум годам условно с испытательным сроком на год, сделав в приговоре беспрецедентную пометку, что осужденный может продолжать работать следователем. Что тот и делает, по-прежнему ведя дела о контрабанде.
Что же касается второго прокурора-отставника Камиля Кашаева, то именно он в 2003 году сменил господина Шохина в упомянутом деле "Трех китов" и добился условного приговора следователю Зайцеву. А 30 марта 2005 года, когда Мосгорсуд объявил 20-летний срок лишения свободы для сотрудника службы безопасности ЮКОСа Алексея Пичугина (по его первому делу), обвинителю Кашаеву руководство поручило появиться перед телекамерами и сделать ряд важных заявлений, выходящих за рамки дела. Прокурор рассказал прессе, что акционер ЮКОСа Леонид Невзлин лично передавал Алексею Пичугину фотографии будущих жертв. Он также сообщил, что Сергей Горин, помогавший Пичугину убивать и сам убитый последним, перед смертью заезжал к отцу Михаила Ходорковского и рассказывал тому "об убийствах в ЮКОСе". Таким образом, обвинитель объяснил непосвященным, какова "преступная" связь между такими разновеликими фигурами, как Алексей Пичугин и Михаил Ходорковский и Леонид Невзлин.
Впрочем, господа Шохин и Кашаев недолго пробыли на руководящих должностях: первый большую часть года провел в Мосгорсуде обвинителем по делу об убийстве главного редактора русского издания журнала "Форбс" Пола Хлебникова, а господин Кашаев незадолго до отпуска завершил в качестве обвинителя второй процесс по обвинению в организации убийств и покушений Алексея Пичугина. Кстати, приговорами по обоим делам руководство Генпрокуратуры осталось недовольно: двух чеченцев, обвиняемых в убийстве господина Хлебникова, оправдали присяжные, а Алексею Пичугину вместо затребованного прокурором Кашаевым пожизненного заключения добавили к 20-летнему тюремному сроку по предыдущему приговору всего четыре года. Как Дмитрий Шохин, так и Камиль Кашаев подали кассационные представления об отмене приговоров суда по этим делам и проведении новых судебных процессов. Впрочем, господину Шохину даже в случае отмены приговора повторный процесс не грозит: оправданные чеченцы были освобождены в зале суда и сразу же скрылись.
Процессуальный противник прокурора Шохина адвокат Генрих Падва, защищавший господина Ходорковского, так прокомментировал Ъ его отставку с поста начальника отдела гособвинителей: "Я не знаю его должностных обязанностей, может, они были чисто административные. Но, поучаствовав с ним в процессе, могу высказать мнение, что это совершенно бездарный гособвинитель, который умел лишь повторять доводы обвинительного заключения, а его собственные доводы, как правило, были нелепыми. Приговор по делу Михаила Ходорковского (восемь лет заключения.— Ъ) был вынесен не благодаря таланту прокурора Шохина, а в силу особенности этого дела. Дерзить, хамить, передергивать и искажать факты — это он умел, доказать же людям правоту он не в состоянии. Не случайно же в суде присяжных по делу об убийстве Пола Хлебникова он получил оправдательный приговор".
Между тем уголовное дело Михаила Ходорковского, длительному заключению которого посодействовал прокурор Шохин, находится с 5 июня по сей день на изучении в Верховном суде России. По словам Генриха Падвы, его радует, что суд не спешит с ответом: "Тщательно изучить такое дело за месяц-два невозможно".