Российский Ротшильд

Александру Штиглицу — 210 лет

13 сентября 1814 года в Петербурге в семье придворного банкира Людвига фон Штиглица и Анжелики Готтшалк родился будущий строитель российской финансовой империи и первый управляющий Госбанком Александр Штиглиц. Человек, который зарабатывал деньги, строил дороги и дворцы, ценил людей и любил искусство настолько, что создал самый известный художественный вуз России.

Птицы высокого полета

Александр Штиглиц родился богатым наследником, что, конечно, сильно облегчило путь его восхождения и во многом его предопределило. Его отец — потомственный немец, приехавший в Петербург вслед за двумя старшими братьями. К тому времени оба сколотили в России состояния и получили чины. Людвиг начинал как биржевой маклер, потом на 100 тыс. рублей, взятые в долг у родственника, затеял собственные операции. В 1803 году вместе с банкиром Петером Клейном и его сыном Ароном основал банкирский дом «Штиглиц и К°» (впоследствии Клейны вышли из капитала банкирского дома).

В 1819 году Людвиг Штиглиц стал придворным банкиром императора Александра I, в этом качестве он организовывая внешние займы для России. В августе 1826 года в честь коронации императора Николая I Штиглиц был возведен в потомственное дворянское достоинство, получив титул барона. Род баронов Штиглицев был записан в 5-ю часть дворянской родословной книги Петербургской губернии.

В 1833 году умер бездетный старший брат Людвига Николай, который завещал ему все свое состояние. За два года до этого семье Штиглицев был выдан диплом с баронским гербом. На гербе — черный орел, горлица на ветке и золотые пчелы. Горлица — символ любви и верности, пчелы — символ трудолюбия. А о чем говорит черный орел, изображенный, кстати, и на гербе династии Ротшильдов? Во времена Карла Великого черный орел на золотом фоне был гербом Священной Римской империи, уступив затем место символу правящей династии Габсбургов — двуглавому орлу. Сам орел в геральдике служит символом мужества, силы и дальновидности. А еще — бессмертия, через преемственность поколений.

Наследник по прямой

Александр Штиглиц получил классическое домашнее образование, а позже продолжил обучение в Дерптском университете, который считался тогда одним из лучших в Европе. И то, что обучение велось на немецком языке, для Александра совсем не было препятствием. Немецкий язык он знал не хуже русского, а может, и лучше. В годы своего студенчества будущий банкир занимался древними языками, литературой и изучал живопись. После окончания университета Александр отправился путешествовать по Европе. Интересы его в то время были далеки от финансовых дел, которыми занимался Штиглиц-старший. «Люби Россию, и она будет любить тебя»,— говорил ему отец, и эти слова стали фамильным напутствием.

Штиглиц-старший скоропостижно умер в 1843 году. Перед этим ему удалось договориться о получении международного займа на сумму 50 млн рублей. Деньги предназначались для строительства Николаевской железной дороги, которая соединила бы Санкт-Петербург и Москву.

Наследник банкира императорского двора Александр Штиглиц после смерти отца получил 18 млн рублей серебром вместе с промышленными предприятиями. А еще он получил имя, которое имело вес в финансовых кругах. Наследник не получил главного: желания и намерения продолжать дело отца. По своему складу Александр Штиглиц был скорее ученым, чем финансистом, развивать банкирский дом он не хотел.

Собираясь отойти от дел, он уже все для этого подготовил. И тогда Александру передали слова императора о том, что было бы жаль, если бы такое уважаемое и известное в мире учреждение закрылось. Штиглиц должен был продолжить дело своего отца, этого ждал от него сам император.

Строительство железной дороги, о займах на которое вел переговоры Людвиг Штиглиц, началось уже после смерти того. С 1843 по 1850 год Александр Штиглиц получил за границей шесть займов под 4% на строительство железной дороги. За это он был награжден орденом Святого Владимира IV степени. А лично от Николая I Штиглиц получил ценный подарок: золотую табакерку с бриллиантами.

Дело с получением займов на сооружение железной дороги стало проверкой для молодого финансиста. Строительство дорог так увлекло его, что в дальнейшем Александр уже инвестировал в это собственные средства, а в 1857 году выступил учредителем «Главного общества российских железных дорог».

Ответственный бизнес

Из Александра Штиглица получился настоящий наследник своего отца. К нескольким промышленным предприятиям, доставшимся по наследству, он добавил текстильные фабрики, золотые прииски, металлургические заводы. В 1847 году он создал суконную и льнопрядильную фабрики в Нарве. За свои собственные деньги он продолжал развивать российские железные дороги. Деловая хватка сочеталась с умением смотреть вперед и видеть события и процессы в далекой перспективе. В середине XIX века барон Александр Людвигович фон Штиглиц построил в Ивангороде суконную и льноджутовую фабрики. Важным видом продукции текстильных предприятий Штиглица была парусина для парусного тогда российского флота. Отсюда и название района — Парусинка.

Вместе с фабричными корпусами сразу строились особняки для инженеров и многоквартирные дома для рабочих. Квартал жилых домов в Парусинке устроен по образцу заводских поселков Англии и Голландии.

Интересно сравнить социальное положение рабочих на фабриках Штиглица с теми условиями, в каких находились рабочие Кренгольмской мануфактуры на другом берегу Нарвы, прославившейся на всю Россию своими революционными выступлениями. Фабрики Штиглица не бунтовали. В разбирательствах дела о стачках в Кренгольме они фигурировали как образцовые с точки зрения условий труда. Так, в секретном рапорте исполняющего делами эстляндского губернатора прокурор Желехов в открытую порекомендовал управляющему Кренгольмской мануфактуры брать пример с фабрики барона Штиглица, на которой порядок никогда не нарушался.

Сам Штиглиц подолгу жил в Парусинке, здесь была его усадьба Краморская, в которой он построил церковь Троицы Живоначальной. Храм был приходским для фабричных рабочих и одновременно усыпальницей семьи Штиглицев. Церковь была построена над могилой его жены Каролины Логиновны, в свой черед там был похоронен и сам барон Штиглиц.

Имя на вес золота

Журнал «Вестник промышленности» писал об Александре Людвиговиче: «Имя его пользуется такой же всемирной известностью, как имя Ротшильдов. С векселями его, как с чистыми деньгами, можно объехать всю Европу, побывать в Америке и в Азии. Нет городка в Европе, где бы не приняли его векселя».

Впрочем, в жизни Александра Штиглица был период, когда российский двор перестал нуждаться в его услугах. В 1859 году правительство решило общаться с иностранными банкирами без посредников. Казалось, Штиглиц терпит крах, от которого уже будет не способен оправиться, ведь Ротшильд будет вести дела с российским государством напрямую. Однако ничего этого не случилось. Вместо краха Штиглиц получил пост главы Государственного банка, который в 1860 году создал пришедший к власти Александр II.

Вместе с другими реформами царь решил провести изменения и в банковском деле. Штиглиц ликвидировал все собственные банковские дела и уволился с позиции председателя Биржевого комитета — во избежание конфликта интересов. Государственному банку были переданы функции финансирования казны и обслуживания внешнего долга.

Среди задач стояло добиться промышленного развития России. В 1862 году, когда в России был разработан план введения золотого стандарта, Штиглиц сумел осуществить заем на £15 млн у парижских и французских Ротшильдов. В 1864 году был выпущен первый в российской истории выигрышный заем на 100 млн рублей с доходностью 5% годовых и сроком обращения 60 лет. При непосредственном участии Штиглица были еще осуществлены два очень удачных англо-голландских займа.

Интересно, что в том же году, когда Штиглиц вступал в должность главы Государственного банка России, он готовился выдать замуж свою приемную дочь Надежду Июневу. Ходили слухи, что эта девочка — внебрачный ребенок великого князя Михаила, сына Павла I. Она родилась в декабре 1843 года и была, по легенде, подброшена богатой семье Штиглица, а может, и передана на воспитание. Также ходили слухи, что эта девочка — что-то вроде охранной грамоты для самого Штиглица и его бизнеса. И не она ли была тузом в рукаве барона, который вместо падения бизнеса получил должность главного государственного банкира империи? В 1861 году Штиглиц выдал свою приемную дочь — богатейшую невесту России — замуж за 30-летнего Александра Половцова, который добивался ее руки активнее и успешнее многих других. Он был выходцем из древнего дворянского рода. Вместе с такой невестой честолюбивый дворянин получил блестящие перспективы и грандиозное приданое.

В 1866 году Александр Штиглиц уходит с должности управляющего Государственным банком, сохранив за собой на некоторое время высокий пост в Министерстве финансов. Император пожаловал его «в воздаяние усердной и деятельной службы» орденом Святого Владимира II степени. До конца жизни он получал свыше 3 млн рублей годового дохода и был одним из самых влиятельных и богатых людей России.

Одним из последних деяний барона стало создание по образцу лучших вузов Европы Академии Штиглица. Основанная в 1876 году, академия первое время называлась Центральным училищем технического рисования в Санкт-Петербурге. 62-летний Штиглиц словно воплощал давние мечты, когда ему хотелось заниматься искусством и наукой, а пришлось стать банкиром. Целью открытия учебного заведения была подготовка художников, скульпторов и рисовальщиков «для надобностей художественно-промышленных производств». Также в училище готовили учителей рисования и черчения для гимназий и училищ. По иронии судьбы именно академия, которой он дал свое имя в обмен на щедрое финансирование, прославила его в веках.

Анна Кашурина

Меню сайта

«Коммерсантъ» для Android