Вчера президент России Владимир Путин встретился с министром природных ресурсов РФ Юрием Трутневым и рассказал ему о том, что надо сделать с нефтяными компаниями, которые не выполняют условий лицензионных соглашений в России. С подробностями из сочинской резиденции президента России — специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ.
— Прежде всего хотел бы доложить об исполнении вашего поручения,— сказал президенту господин Трутнев.— Полгода назад вы собирали совещание и поручили заняться инвентаризацией фонда скважин Российской Федерации.
"Скважина Российской Федерации" — это звучало гордо.
— Хочу сказать, что 90 процентов этой работы мы выполнили,— произнес Юрий Трутнев (хотя мог бы преподнести эту новость иначе: например, сказать, что до сих пор не выполнено 10 процентов работы).
— Сколько неучтенных? — что-то в этом же роде почувствовал, кажется, и президент.
— На 35 тысяч скважин мы сегодня до конца не подняли информацию,— признался Юрий Трутнев,— но это скважины старого фонда, пробуренные пятьдесят и более лет назад, в основном в старых провинциях, как Кавказ и так далее.
— Сколько неучтенных скважин вы выявили? — повторил свой вопрос господин Путин.
Он все еще хотел получить ответ на свой первый вопрос.
— Немножечко не так,— терпеливо ответил господин Трутнев.— Всего их 248 тысяч (он имел в виду общее количество скважин Российской Федерации.— А. К.). А эксплуатационных — 64 тысячи. Есть проблемы, связанные с тем, что часть скважин не передана недропользователям. То есть они находятся на участках распределенного фонда, но документы, связанные с переоформлением собственности, отсутствуют, и отсутствует передача... Но, во всяком случае, мы определили все скважины, определили все координаты, разбили их на группы в зависимости от собственности и от того, к какой категории они сегодня относятся, и выделили основные проблемы.
Господин Трутнев подробно рассказал президенту, что делать с неучтенными скважинами. Если очень коротко, их предстоит учесть.
После этого Юрий Трутнев рассказал еще об одном грандиозном нефтяном резерве страны.
— Сегодня количество скважин, находящихся в бездействующем фонде, в два раза больше, чем нормативно установлено законом,— заявил министр.— Порядка 20 процентов от общего фонда, а должно быть по закону 10 процентов. Если мы введем дополнительно эти 10 процентов, то страна получит не один десяток миллионов тонн нефти дополнительно.
Такие сообщения заметно поднимают настроение и стоимость акций нефтяных компаний.
Правда, Юрий Трутнев признался, что "здесь уже одним нашим министерством не справиться, нужна поддержка Министерства финансов, Министерства экономического развития и Министерства государственного имущества".
То есть, проще говоря, ему нужна поддержка господина Путина.
— Ладно, поговорим подробнее,— сообщил президент.
То есть господин Трутнев получил ее на наших глазах.
После этого министр заговорил на волнующую тему госконтроля за выполнением лицензионных соглашений. Накануне господин Трутнев встречался с иностранными журналистами и рассказал им, что у нефтяной компании Shell появились большие проблемы в проекте "Сахалине-2". Компания Sakhalin Energy, разрабатывающая это месторождение (в эту компанию входит и англо-голландская Shell), уже сообщила, что материальный ущерб от такого рода заявлений может составить $10 млрд (моральный даже осмыслению, видимо, не поддается). И что российской стороне могут быть предъявлены, если проект будет и в самом деле закрыт, претензии именно на такую сумму (сопоставимым моральным ущербом в компании Shell считают то, что внешнеполитический облик России в результате такой истории исказится до полной неузнаваемости).
Господин Трутнев неторопливо рассказал о том, что Минприроды создало совершенную во всех отношениях систему мониторинга и контроля за выполнением лицензионных соглашений.
— До сих пор все это находилось на бумажных файлах,— с удовлетворением вспоминал министр.— Сейчас мы внесли все данные о 13 тысячах имеющихся в России лицензий в электронную базу данных. Создано программное обеспечение, позволяющее анализировать по всем основным критериям выполнение лицензионных соглашений. То есть мы сегодня в режиме реального времени можем сказать, какое количество в России месторождений не введено в срок в эксплуатацию, по какому количеству месторождений и по каким именно не выполнена геофизика, превышена кем-то по отбору сырья, скажем, более чем на 20 процентов, установленных законом.
Министр пояснил, что в стране выполняются, по его мнению, 96 процентов лицензионных соглашений (правда, каждое соглашение из тех 4 процентов, которые не выполняются, стоит, возможно, всех остальных 96 процентов).
— Несколько хуже,— заявил министр,— ситуация по геофизике и бурению. Здесь мы будем продолжать работать.
— Это информация,— кивнул господин Путин,— которая нужна для принятия решения.
Это прозвучало угрожающе. Министр подтвердил, что угрозы по крайней мере не лишены оснований.
— Именно для этого, Владимир Владимирович, эта система и создана,— сказал он.— За полтора последних года мы прекратили права пользования по 200 лицензионным участкам и будем продолжать эту работу по отношению к тем компаниям, которые грубо не исполняют лицензионные соглашения.
После встречи с президентом господин Трутнев рассказал, что компания Sakhalin Energy как раз из тех, что "грубо не исполняют лицензионные соглашения".
— Началась проверка,— произнес он, и хотелось бы добавить: раздраженным тоном, но дело в том, что этого нельзя добавить. Господин Трутнев говорит так ровно, что иногда кажется, что уж лучше бы он что-нибудь добавил раздраженным тоном, а то слишком уж не по себе.
— В проверке,— говорил Юрий Трутнев,— участвуют все желающие.
На мгновенный немой вопрос, как стать желающим, господин Трутнев расшифровал:
— Специалисты, журналисты... да, журналисты уже участвуют, работают...
То есть стало понятно, что вакансии заняты.
— Претензии к компании (Sakhalin Energy.— А. К.) весьма и весьма серьезные: нанесение ущерба окружающей среде и создание условий для разрушения нефтепровода... Там на трех участках трубы лежат вообще в селевых потоках,— добавил он все тем же слишком ровным тоном.
— Вы разговаривали с господином Путиным про "Сахалин-2"? — спросил я.
— Нет,— помедлив, сказал министр.— Не затрагивали как-то тему.
В его глазах не было сожаления по этому поводу. Он давал понять, что эта проблема вообще не уровня президента (а возможно, даже и не министра природных ресурсов).
— Компания Sakhalin Energy говорит про десятимиллиардные убытки, которые может принести ваше участие в проекте,— сказал я.
— По поводу убытков — вопрос к Христенко (Виктор Христенко — министр экономики и промышленности РФ.— А. К.),— пожал плечами господин Трутнев.
То есть с Юрия Трутнева хватит того, что он закроет этот проект, если Sakhalin Energy не решит свои проблемы. А материальные претензии, с этим связанные, будет принимать господин Христенко.
На вопрос, какие шансы у этого проекта все-таки быть закрытым, господин Трутнев заявил следующее:
— Через месяц по результатам работы комиссии будем принимать решение. Не знаю, может, и будем закрывать.
По-другому человек, который хочет, чтобы компания Sakhalin Energy сделала все, чего он от нее требует, ответить и не мог.