Если ДЭГ оказался вдруг
Какой вклад внесло электронное голосование в победу действующих губернаторов
“Ъ” проанализировал итоги дистанционного электронного голосования (ДЭГ) на губернаторских выборах и его влияние на окончательный результат действующих губернаторов. Как выяснилось, только в двух из семи кампаний их «электронная» поддержка оказалась выше «бумажной» — в Горном Алтае и Вологодской области. Во всех остальных регионах, где применялось ДЭГ, за действующих руководителей активнее голосовали на традиционных участках.
У Андрея Турчака есть все основания поаплодировать жителям Республики Алтай за рекордно высокую поддержку в электронном голосовании
Фото: Влад Некрасов, Коммерсантъ
У Андрея Турчака есть все основания поаплодировать жителям Республики Алтай за рекордно высокую поддержку в электронном голосовании
Фото: Влад Некрасов, Коммерсантъ
Максимальную прибавку благодаря ДЭГ получил Андрей Турчак — врио главы Республики Алтай, где электронным способом свой голос отдали более четверти избирателей (28,1%). На «бумаге» его поддержали 69,6% проголосовавших, а онлайн — 85,5% при суммарном результате 74,1%. Тоже в «плюсе», но куда более скромном, остался врио главы Вологодской области Георгий Филимонов (на «бумаге» — 61,8%, через ДЭГ — 64,8%).
Наиболее существенная разница между дистанционным и «бумажным» способами волеизъявления оказалась в Курской области. Если на участках за врио губернатора Алексея Смирнова проголосовали 67,7% избирателей, то через ДЭГ — всего 50,1%. Правда, на общий результат победителя это серьезного влияния не оказало (совокупно господин Смирнов получил 65,3%), поскольку на каждый электронный бюллетень в Курской области пришлось шесть бумажных (через ДЭГ проголосовали только 13,6% избирателей).
Всем остальным победителям выборов, как и Алексею Смирнову, электронный способ волеизъявления итоговый результат подсократил. В частности, уровень поддержки мурманского губернатора Андрея Чибиса через ДЭГ оказался меньше на 0,4 процентного пункта (п. п.), чем на участках, челябинского Алексея Текслера — на 3,7 п. п., врио главы Калининградской области Алексея Беспрозванных — на 5 п. п., а губернатора Липецкой области Игоря Артамонова — на 7,5 п. п. (см. график).
Что касается оппозиции, то здесь наибольшую выгоду из электронного способа волеизъявления извлекла ЛДПР. Везде, кроме Горного Алтая, ее кандидаты набрали через ДЭГ лучший процент, чем на участках. «Электронный» результат главы фракции ЛДПР в Курской облдуме Алексея Томанова и вовсе превзошел «бумажный» почти в три раза — 25,2% против 9,7%. Если бы итоги выборов подводились только через ДЭГ, то господин Томанов пришел бы к финишу вторым и вдвое обошел своего коллегу по парламенту от КПРФ Алексея Бобовникова. В реальности же коммунист занял второе место (13,5%), оставив либерал-демократа на третьем (11,8%).
Выдвиженцам КПРФ электронный способ традиционно принес меньший процент голосов, чем «бумажный», хотя есть и редкие исключения.
Например, за того же господина Бобовникова через ДЭГ проголосовали на 0,1 п. п. больше, чем на участках, а за первого секретаря мурманского обкома КПРФ Юрия Ваталина — на 2,4 п. п.
На выборах в заксобрания разница между ДЭГ и «бумагой» тоже варьируется.
В республиках Алтай и Марий Эл благодаря электронному голосованию «Единая Россия» улучшила итоговый процент по спискам (там ее результат через ДЭГ превзошел «бумажный» на 19,3 и 7,5 п. п. соответственно), а в Севастополе, наоборот, ухудшила (поддержка через ДЭГ оказалась на 10,2 п. п. меньше, чем на участках). В Севастополе вдвое больший процент через ДЭГ, чем на «бумаге», получила ЛДПР, а в Марий Эл — «Новые люди».
Глава фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов напоминает, что демографический состав россиян, которые предпочитают ДЭГ или «бумагу», различается: в традиционном голосовании активнее участвуют «избиратели старшего поколения, у которого больше лоялистских настроений», а волеизъявление через ДЭГ более характерно для избирателей среднего возраста.
По оценке политолога Константина Калачева, высокий «электронный» результат Андрея Турчака можно объяснить тем, что при проведении партийно-политической мобилизации в Республике Алтай «Единая Россия» привлекла молодых людей, которые поверили, что новый глава станет «драйвером развития региона, лоббистом и защитником его интересов». А вот в Курской области ДЭГ, наоборот, могли предпочесть критики Алексея Смирнова, допускает господин Калачев. Эксперт констатирует, что результаты ДЭГ опровергают «расхожее мнение о том, что это удобный инструмент накрутки результата»: «Данные по Смирнову, Артамонову и Текслеру говорят об обратном».
