Вся президентская страсть

Любовные похождения израильского президента Моше Кацава стали предметом зависти Владимира Путина и причиной обращения в суд десятка его бывших подчиненных женского пола. Однако важнее другое: скандала не случилось бы, не имей президент видов на продолжение политической карьеры.

       "Просто думай об этом как о подарке". Этими словами 30-летняя израильтянка закончила одну из бесед с президентом своей страны Моше Кацавом. Как и все ее предыдущие беседы с главой государства, эта записывалась. Ведь в действительности речь шла не о подарке. Женщина, имя которой до сих пор скрывают под буквой "алеф", требовала от Кацава $20 тыс. в обмен на материалы, доказывающие, что она и Кацав были любовниками. В противном случае, говорила Алеф, все станет известно полиции — и президенту не поздоровится. Кроме нее, никто не может подтвердить, что связь была добровольной: "Ты вообще читал закон о сексуальных домогательствах?.. Ты будешь опозорен. Ты не достоин занимать свой пост".
       Разговор Алеф с Кацавом состоялся в самом начале июля. А уже через неделю о нем говорил весь Израиль. Постарался сам президент, который решил покончить с шантажом и обратился за помощью к генеральному прокурору страны.
       
       Секс между начальником и секретаршей в Израиле — вещь такая же естественная, как утренний душ или чтение газеты. "Десятилетиями всем было известно, что высшие военные и государственные чины считали вступление в интимные отношения со своими подчиненными-женщинами чем-то вроде права, приходящего к ним с должностью. Его принимали,— говорит журналистка Дина Крафт.— Общество, построенное на сознательном стремлении проецировать имидж силы, смотрело на это сквозь пальцы". Более того, некоторая мужская несдержанность считалась достоинством. Например, рассказы о мужских победах Моше Даяна были неотъемлемой частью его образа, которым восхищались израильтяне.
       Но со времен Моше Даяна многое изменилось. В Израиле даже был принят закон, устанавливающий уголовную ответственность за сексуальные домогательства на рабочем месте (кстати, его активной сторонницей была Яэль Даян, дочь знаменитого военачальника). Тем не менее суды по обвинению начальников в домогательствах по отношению к подчиненным в Израиле все еще редкость. А потому президент Кацав имел все основания полагать, что обращение к генпрокурору ему не повредит, а вот шантажистку остановит. Все вышло иначе.
       Уже через день конфиденциальная беседа Кацава с генпрокурором Менахемом Мазузом стала достоянием общественности. Израиль узнал, что президента шантажирует его бывшая секретарша, что речь не о простом случае приставания на рабочем месте, а об изнасиловании. О том, кто был источником "слива", израильтяне тоже узнали довольно быстро. Вслед за гневным опровержением пресс-службы Кацава (мол, президента никто не шантажирует, а встреча с генпрокурором была совершенно невинной) слово взял сам Мазуз. К изумлению сторонников президента, он полностью подтвердил все, что про встречу говорили журналисты и, более того, намекнул, что прокуратура заинтересовалась не шантажом, а обвинениями, которые в адрес Кацава выдвинула Алеф.
       
       Далее события начали развиваться стремительно. По распоряжению генпрокуратуры полиция начала расследование. Следователи буквально прописались в резиденции Кацава, изъяли компьютеры и документы, проводили многочасовые допросы президента, его жены и сотрудников его аппарата.
       Обычно полиция держит материалы следствия в тайне, но на этот раз все сведения волшебным образом попадали в СМИ. Вскоре в газетах были опубликованы расшифровки записей бесед Кацава с Алеф. После этого полиция начала расследовать и это обстоятельство, выяснив, что, записывая беседы на пленку, президент нарушил закон.
       В стране началась кампания, участники которой требовали от Кацава не позорить страну и подать в отставку. Во главе кампании встала депутат кнессета от Рабочей партии Шелли Якимович. Она совершенно уверена в вине Кацава, ведь она лично встречалась с Алеф: "Я услышала подробный рассказ о целом спектре сексуальных преступлений, начиная от домогательств и заканчивая изнасилованиями... Основываясь на своем богатом опыте встреч с жертвами насилия, я могу сказать, что рассказ выглядит правдивым". Она же и объяснила, как всем следует относиться к 30-летней женщине, которая, судя по расшифровке ее разговоров с Кацавом, требовала $20 тыс. в обмен на молчание: "Это беззащитная юная девушка, против которой ополчились все. Она не хотела рассказывать об изнасиловании. Она чувствует, что ведет борьбу с силами, куда более могущественными, чем она".
       
       Пока сторонники президента пытались говорить о недопустимости "газетного суда" над Кацавом, Шелли Якимович атаковала. В день начала нового учебного года в Израиле она потребовала, чтобы президент отменил свой визит в одну из школ: "Совершенно невероятно, чтобы человек, в отношении которого полиция проводит расследование по обвинению в сексуальных преступлениях, вступал в контакт с детьми". Пресс-службе Кацава пришлось объяснять, что в школу он явился не только в качестве президента и уж вовсе не в качестве насильника, а как любящий дедушка, внук которого пошел в первый класс.
       Все объяснения Кацава и его сторонников, однако, уже не имели никакого воздействия на общество. Отказавшись добровольно хотя бы на время расследования покинуть пост, президент фактически стал персоной нон грата в своей стране. Его не было на открытии очередной сессии кнессета, он не принимал присягу новых членов верховного суда, то есть фактически лишился большинства обязанностей, которые по конституции Израиля исполняет президент, фигура сугубо церемониальная. Что же до тех функций, которые он никак не мог не исполнить, то отчеты о них в прессе были крайне негативными. Например, журналисты подняли на смех церемонию вручения верительных грамот послами. "Президент попытался быть вежливым с послом Узбекистана, задав ему вопрос о том, как он, представитель мусульманской страны, чувствует себя в Израиле. Газеты тут же подняли Кацава на смех, упрекнув его едва ли не в глупости,— говорит один из европейских журналистов, аккредитованных в Израиле.— Все это очень похоже на травлю".
       Больше того, в сентябре и октябре еще девять женщин обрушились на Кацава с обвинениями, аналогичными тем, что выдвинула против него Алеф. Следователи и газетчики уже дошли до десятой буквы еврейского алфавита — "йод". А на прошлой неделе полиция передала в прокуратуру все материалы по делу Алеф — и та заявила, что готова к суду.
       
       Когда сам Кацав или его сторонники говорят, что он стал жертвой политических игр, его противники, среди которых оказался и генпрокурор, утверждают, что это очевидная неправда: если бы против Кацава выступила одна женщина, о таких упреках могла бы идти речь. Но когда с одинаковыми обвинениями выступают сразу десять человек, это уже никакая не политика: не могут сразу десять женщин обманывать. Кроме того, какой смысл преследовать человека, занимающего сугубо церемониальный пост? Самый незначительный депутат кнессета обладает большим весом и влиянием, чем президент. Тем более глупо, говорят противники Кацава, обвинять их в политических играх. Президент Израиля пользуется иммунитетом, так что посадить его можно, разве что отстранив от должности.
       Но это очевидное лукавство. Президент Израиля и правда мало что решает. Но Кацаву всего 60 лет, то есть по меркам израильской политики он в самом расцвете сил. И он неоднократно давал понять, что не собирается на покой после того, как в 2007 году истечет срок его президентских полномочий. Моше Кацав — видная фигура на правом фланге израильской политики. Он, кроме того, до этого скандала был необыкновенно популярным политиком. После 2007 года ему прочили пост премьер-министра Израиля. Теперь о нем, разумеется, стоит забыть. "Близкие к Кацаву люди уверены, что все это затеяно ради того, чтобы торпедировать его шансы на возвращение в политику и возможное премьерство",— говорит израильский журналист Греер Кашман.
       Собственно, это объясняет, почему против Кацава так активно выступают и левые, и центристы. Есть еще одна причина, о которой в Израиле тоже много говорят. Скандал вокруг Кацава пришелся как нельзя более кстати израильскому премьер-министру Эхуду Ольмерту, против которого, казалось, выступила вся страна из-за войны в Ливане. Левые обвиняли Ольмерта в том, что он втянул страну в новую войну, правые — в том, что он неумело ее вел и проиграл противнику, который, как говорил один из генералов, "в подметки не годился Армии обороны Израиля".
       Многочисленные демонстрации протеста, требования отставки премьера и всего кабинета, обвинения в предательстве, которые выдвигались против Ольмерта и справа, и слева,— на таком фоне разгорался скандал с президентом. И, как говорят многие, единственным политиком, которого нельзя было упрекнуть в ливанской катастрофе, был как раз Моше Кацав. "Его называли 'мистер Чистый'. Его рейтинг был высок. Говорили, что он станет более органичным продолжателем Шарона, чем Ольмерт,— утверждает британский исследователь Майкл Бом.— Разумеется, он был одинаково опасен и для правых, и для левых. Но только до того момента, как полиция решила всерьез и не глядя на лица взяться за расследование обвинений Алеф. Теперь Кацав для большинства политиков не представляет никакой угрозы. Он им такой же конкурент, как Ариэль Шарон".
ВЯЧЕСЛАВ БЕЛАШ
       

Моше Кацав, восьмой президент Израиля Моше Кацав родился 12 мая 1945 года в иранском городе Йезд. Его семья недолго жила в Тегеране, а в 1951 году переехала в Израиль. Впоследствии в 70-е годы Кацава по поручению правительства дважды посылали в Иран, чтобы привлечь еврейских иммигрантов. Старший из восьми детей Кацав рос в лагере для иммигрантов, который затем стал городом Кирьят-Малахи. Окончив школу в соседнем городе Беер-Тувия будущий политик поступил на службу в израильскую армию, где дослужился до звания капрала. В 1968 Кацав поступил в Еврейский университет в Иерусалиме, который окончил через четыре года со степенью бакалавра по экономике и истории. До этого он несколько лет писал статьи для влиятельной израильской газеты "Едиот Ахронот". Политическую карьеру будущий президент начал еще в юном возрасте, и уже в 24 года был избран мэром родного города Кирьят-Малахи, став самым молодым политиком, занявшим такой пост. В 1974 году он вновь стал мэром как представитель правой партии "Ликуд". С 1977 года Кацав регулярно избирался в израильский кнессет — он проработал там семь созывов. Он входил в ряд комитетов, в частности комитет по иностранным делам и обороне. С 1992 по 1996 год был в парламенте руководителем оппозиционного блока "Ликуд". За время политической карьеры Кацав также занимал посты министра труда, транспорта, туризма, был заместителем премьера. 1 августа 2000 года Кацав принес присягу в качестве восьмого президента государства Израиль, победив на выборах в кнессете бывшего министра иностранных дел Шимона Переса. Кацав женат, имеет пятерых детей. Он первый президент Израиля, родившийся в исламской стране.