В субботу на фестивале "Дмитрий Шостакович. Избранное" в Академической капелле Санкт-Петербурга сыграли последний опус Шостаковича, подведя черту под сотнями юбилейных концертов, посвященных столетию со дня рождения композитора. Слушал ВЛАДИМИР РАННЕВ.
У теоретиков музыки есть такой термин — "слуховая инерция". Это непроизвольное ожидание слушателем предстоящих звуковых событий, предопределенное уже произошедшими. Это явление хорошо знакомо композиторам, и они часто практикуют прием "нарушения ожиданий", заставая слушательскую инерцию врасплох. Похоже, что весь фестиваль камерной музыки в капелле построен именно на таком приеме: Шостаковича славили целый год, и когда, казалось бы, слух на его музыку притупился от неизбежного для юбилеев "переедания", организатор фестиваля — пианист Алексей Гориболь предложил публике самые искушенные и самые сложные для восприятия, самые не хитовые опусы композитора. Поэтому слово "избранное" в названии стоит трактовать не как "отобранное", а как "элитарное". Даже при том, что это слово звучит рядом с именем Шостаковича не вполне привычно.
Отходя от неисчислимого количества концертов с музыкой композитора в этом году, впечатление от этого фестиваля складывается такое, словно утомленный юбиляр вернулся после шумного банкета в замкнутость своего частного домашнего мира. Собственно говоря, камерная музыка композитора как раз и писалась в состоянии такого отстранения от навязчивых катаклизмов эпохи с ее массами, толпами, коллективами.
Прозвучали две инструментальные сонаты композитора, обозначившие начало и завершение его опыта в камерно-инструментальной музыке. А между ними — вокальный цикл "Сатиры" на желчно-саркастические стихи Саши Черного, который исполнила солистка московского театра "Геликон-опера" Наталья Загоринская. Кстати, это сочинение было посвящено автором Галине Вишневской и, прозвучав как раз в день ее рождения, оказалось непроизвольным подарком заодно и к юбилею певицы.
Виолончелист Борис Андрианов — обладатель всех возможных лауреатских званий, включая Конкурс Чайковского. Обычно сам факт его участия в концерте становится причиной переполнения концертных залов. Но в этот раз, к неожиданному удовлетворению самого исполнителя, обошлось без аншлаговой нервозности, что способствует сосредоточению. Он исполнил виолончельную сонату в паре с господином Гориболем так, что их интерпретация может претендовать на то, чтобы, пусть и на некоторое время, стать эталоном для других исполнителей.
Концерт построили в трех отделениях, как бы выставляя между сочинениями продолжительные паузы. Поэтому альтовая соната прозвучала необычно поздно, почти к полуночи. Альтист Андрей Догадин казался уставшим: в другом случае это могло быть сильной помехой для исполнения. Но усталость, а вернее, утомленность и подавленность — это смысловой лейтмотив самой сонаты, последнего сочинения композитора, завершенного им буквально за неделю до кончины. Можно предположить, что исполнитель физически почувствовал эту интонацию и передал ее не без ущерба для некоторых выразительных деталей, но проанализировав "нервную систему" музыки с доскональной точностью.