Вторая киргизская

На прошлой неделе в Киргизии едва не произошла революция. Президент Курманбек Бакиев, полтора года назад пришедший к власти в результате первой киргизской революции, сумел пережить вторую. Особенности киргизского бунта на месте изучал специальный корреспондент "Власти" Михаил Зыгарь.

       -- А, Миша! Вы снова здесь? Приехали на вторую серию?
       Роза Отунбаева узнает меня почти сразу. Мы познакомились полтора года назад — во время первой серии киргизской революции. Тогда она вместе с нынешним президентом Курманбеком Бакиевым была одним из лидеров оппозиции. После свержения Аскара Акаева Роза Отунбаева полгода проработала и. о. министра иностранных дел в правительстве Бакиева, но парламент не утвердил ее кандидатуру. Тогда она ушла в оппозицию и стала готовить новую революцию.
       — Роза Исхаковна, как получилось, что полтора года назад вы делали революцию вместе с Курманбеком Бакиевым, а сейчас оказались с ним по разные стороны баррикад?
       — Ну, тогда я объединилась с Бакиевым только потому, что нужно было валить Акаева. Бакиев возглавлял одну оппозиционную партию — НДК (Народное движение Кыргызстана.--"Власть"), а я другую — "Ата-Журт". Когда в марте прошлого года прошел первый тур парламентских выборов и стало ясно, что Акаев их сфальсифицирует, я вошла в координационный совет объединенной оппозиции. Многие мои коллеги по партии были против, например Омурбек Текебаев. Он категорически не хотел работать с Бакиевым. Но для меня было ясно, что надо валить Акаева. Это было самым важным.
       — А что случилось потом?
       — Потом Бакиев не оправдал наших ожиданий. Он захватил все полномочия Акаева, его семья заполучила всю собственность семьи Акаева — и кайфует.
       Сравнение Курманбека Бакиева и Аскара Акаева — один из самых главных аргументов нынешней оппозиции. Противники власти вспоминают, что прежде почти весь бизнес в стране контролировали жена Аскара Акаева Майрам и его сын Айдар. Теперь, как говорят в Бишкеке, большинство тех предприятий, которые принадлежали Акаевым, подмял под себя младший сын Курманбека Бакиева Максим. Кроме того, у Курманбека Бакиева есть шесть братьев, у каждого из которых есть свои интересы.
       — Раньше мы все кормили семью Акаева, а теперь приходится кормить семью Бакиева. Но беда в том, что у Бакиева семья намного больше! Мы ее не прокормим,— шутили митингующие на центральной площади Бишкека Ала-Тоо.
       Впрочем, главным антипрезидентским тезисом коррупция в его семье была лишь на площади. В парламенте оппозиционные депутаты предъявляли к Бакиеву другие претензии: вопреки обещаниям он не изменил принятую при Аскаре Акаеве конституцию, которая уменьшала бы президентскую власть. И только после долгого бодания парламент и президент согласовали и приняли новый вариант конституции.
       Однако экономические претензии к президенту никуда не делись. А они для оппозиционеров принципиальны, поскольку большинство депутатов — бизнесмены, а значит, кровно заинтересованы в усмирении деловой активности президентской семьи. Произвести в Киргизии буржуазную революцию оппозиционерам не удалось по трем основным причинам.
       

Фактор юга

       — Никакой революции сейчас произойти не может. Ну захватят они Белый дом, а что дальше? Что будут делать с Ошем? На юге 90% населения не поддерживает отставку Бакиева,— рассказывал мне глава парламентского комитета по конституционному законодательству Исхак Масалиев, сын последнего руководителя Киргизской ССР.— Что, каждый будет тянуть страну в свою сторону? Превратят Кыргызстан в тянитолкай?
       Одним из самых важных факторов, не позволивших оппозиции на прошлой неделе смести Курманбека Бакиева, стало его южное происхождение. Север и юг Киргизии традиционно противостоят друг другу. Столица — Бишкек — находится на севере, но правящие элиты долгое время приходили с юга. Южанином был и последний первый секретарь республики Абсамат Масалиев, отец Исхака Масалиева. В этом смысле северянин Аскар Акаев был исключением из давнего правила. Недовольство им на юге было особенно сильно. Поэтому южный клан считал, что именно его представитель должен был стать преемником правившего 15 лет Аскара Акаева.
       — А почему именно Бакиев полтора года назад стал лидером объединенной оппозиции? — спрашиваю я Розу Отунбаеву.
       — Ну, выбор был за южной группой. Бакиева на роль следующего лидера номинировал Абсамат Масалиев. Именно он выбирал, кто станет будущим лидером южан. Выбор пал на Бакиева потому, что он гарантировал, что подтянет на президентские выборы значительные средства. Он обещал найти $5 млн. Правда, потом, когда дело дошло до президентских выборов, Бакиев сказал, что у него нет никаких денег. Нам пришлось всем скидываться.
       Революция против Акаева начиналась именно на юге — первыми под контроль оппозиции перешли города Ош и Джалал-Абад. И именно силами подвезенных с юга демонстрантов был взят Белый дом в Бишкеке.
       Для южан Бакиев до сих пор остается своим президентом. В ходе нынешних волнений в киргизской столице южане выступали исключительно на стороне президента.
       Всерьез обсуждалось и такое развитие событий: если оппозиционерам удастся взять власть в Бишкеке, то Курманбек Бакиев уедет на юг и будет управлять тремя южными областями: Ошской, Джалал-Абадской и Баткенской. Да и сейчас оппозиционеры считают, что север они у власти фактически отвоевали.
       — Для четырех северных областей — Чуйской, Таласской, Нарынской и Иссык-Кульской — Бакиев уже не президент,— убеждал меня депутат Кабай Карабеков.
       

Фактор Кулова

       — Большинство людей верили в то, что все закончится в первый же день,— рассказывал мне лидер оппозиционного движения "За реформы!" Омурбек Текебаев.— Дело в том, что правительство и президент — это вовсе не единая команда. Многие высшие чиновники в правоохранительных органах и в правительстве обещали, что выйдут и скажут, что поддерживают реформы. Я не буду называть конкретных фамилий, но министры, генералы, главы областных и районных администраций должны были перейти на сторону оппозиции. Но этого не случилось.
       Уход Аскара Акаева в марте прошлого года предопределило то, что на его стороне не осталось ни одной влиятельной или популярной фигуры. Положение Курманбека Бакиева в настоящий момент все же не столь удручающе — фактически его спас премьер-министр Феликс Кулов, не перешедший на сторону оппозиции, а поддержавший президента. Очевидно, что Омурбек Текебаев, говоря о потенциальных союзниках оппозиции во власти, имел в виду именно Кулова. Они давние товарищи и даже шли в тандеме на президентских выборах в 2000 году против Аскара Акаева.
       После "революции тюльпанов" Феликс Кулов считался главным соперником Курманбека Бакиева в борьбе за президентское кресло. Однако незадолго до выборов они договорились о создании тандема, в котором Кулову доставалось кресло премьера, а Бакиев становился президентом. Тем не менее закулисная борьба между лагерем Бакиева и лагерем Кулова продолжалась. Постепенно Курманбеку Бакиеву удалось выдавить неугодные ему, но близкие к Кулову фигуры. Знаковым событием стала отставка Омурбека Текебаева с поста спикера парламента — президент требовал, чтобы Текебаев ушел, а Кулов за него не заступился.
       Следующей демонстрацией верности Феликса Кулова тандему с Бакиевым, а не своим старым товарищам стал первый день митинга — 2 ноября, когда премьер, вопреки ожиданиям оппозиции, не перешел на ее сторону.
       — У нас с ними никаких договоренностей не было,— рассказывал мне Феликс Кулов.— Я им сказал так: если даже вы придете к власти мирным путем, я не соглашусь ни на одну из предложенных вами должностей. Они удивились. Я ответил так: мы вдвоем с Бакиевым решили создать тандем, поэтому по-мужски я не могу переходить в другие виды союзов.
       Наконец, последний удар по оппозиции Феликс Кулов нанес 3 ноября, когда обнародовал в парламенте распечатку подслушанных переговоров лидеров движения "За реформы!". Из распечатки следовало, что оппозиционеры планировали захваты госучреждений и переворот.
       — Это совещание проходило в моем кабинете,— рассказывает мне Омурбек Текебаев.— Я не знаю, кто записывал. Может, это был "жучок", а может, кто-то из наших. Нас там было человек двадцать, что же, мы друг друга подозревать будем? Важно, что мы не собирались ничего захватывать. Той ночью мы собрались, чтобы обсудить планы на следующий день. Как я и ожидал, нам не удалось в первый день изменить политический расклад с помощью интриг и поддержки кого-то из представителей власти. Поэтому мы обсуждали, как нам обеспечить поддержку в регионах. Мы хотели охватить — не захватить, а охватить — как можно больше регионов. Ни о каких захватах речи не шло.
       После того как распечатка переговоров оппозиционеров (с искаженным текстом, как говорят они) была обнародована, генпрокуратура возбудила уголовное дело. А оппозиционеры стали в один голос называть Феликса Кулова предателем.
       Впрочем, как утверждают в окружении премьера, если бы Кулов ушел со своего поста и присоединился к оппозиции, события могли бы развиваться по куда более страшному сценарию. Лишившись поддержки и оказавшись загнанным в угол, Бакиев мог отдать приказ применить силу против митингующих. А ведь именно Феликс Кулов настаивал на том, чтобы митинги не разгоняли.
       — Я знал, что "ястребов" хватает и с их стороны, и с нашей, в правительстве,— говорит Кулов.— Моя задача — удержать ситуацию, и никакая толпа меня не заставит уйти в отставку.
       

Фактор Спартака

       — Молодые либеральные лидеры нашей оппозиции оказались нерешительны. Они испугались того, что практика захвата власти силой может войти у народа в привычку, поэтому решили не брать Белый дом силой,— делился со мной Дооронбек Садырбаев, старейший депутат киргизского парламента, в прошлом известный советский кинорежиссер и диссидент.— Но я все время говорил им: изучайте опыт своих предшественников, прочитайте хотя бы "Mein Kampf", ведь против вас будут бороться их приемами. Но они не слушали. Они повторили ошибку Спартака. Он не хотел атаковать, когда у него было 300 тыс. человек, и ему пришлось сражаться, когда у него осталось жалких 30 тыс. Я убеждал их, что нужно все сделать как можно быстрее. Нужно было брать Белый дом в первый же день!
       — Вы что, выступали за переворот, за штурм Белого дома?
       — Конечно! Нужно было обезвредить Бакиева и Кулова в первые же дни, нельзя было упускать тот благоприятный момент. Нужно было штурмовать Белый дом и отдавать их под суд. Бакиев специально тянул время, а наши молодые лидеры не решились.
       Лидеры нынешней оппозиции и правда утверждали, что в их планы не входил захват власти силовым путем. Им даже пришлось доказывать этот тезис на деле. В день, когда протесты достигли своего апогея, 6 ноября, толпа противников режима чуть было не кинулась на штурм Белого дома. После того как часть милиции перешла на сторону митингующих, люди стали залезать на решетку, раскачивать ворота.
       — Назад! Назад! Отойдите от решетки! — исступленно кричали спецназовцы. Толпа ревела и почти их не слышала. Но раскачивать ворота перестала.
       После этого лидеры оппозиции стали все реже кричать "Бакиев кетсин!" ("Долой Бакиева!"), зато начали развлекать толпу патриотическими песнями.
       В ходе нынешнего противостояния с властью оппозиционные лидеры о перспективах победы рассуждали философски. Омурбек Текебаев, отвечая на мой вопрос, не затухнут ли митинги сами собой, не моргнув глазом ответил:
       — Конечно, рано или поздно затухнут. Но все равно произойдет перелом в общественном настрое — эти митинги станут постоянными. Я Бакиеву вот что сказал: если вам повезет, то завтра будет снег, метель, и мы разойдемся до весны. Но ему не повезло — погода хорошая. В любом случае в марте-апреле мы продолжим борьбу, как только позволит погода.