«90% моего времени занимает искусство»
Зоя Галеева — об объектах и задачах коллекционирования
В Москве и Санкт-Петербурге в последние пару лет стали появляться новые фонды современного искусства, которые начинались как частные коллекции. Большая их часть сосредоточена прежде всего на работе с российскими художниками внутри страны. На подходе новый фонд, одна из целей которого, помимо издательской программы и помощи в закупке произведений современного искусства в музейные коллекции,— еще и поддержка российских художников и галеристов за рубежом. Коллекционер, меценат ГМИИ им. Пушкина и патрон МСИ «Гараж» Зоя Галеева поделилась со «Стиль. Арт» историей становления своей коллекции, построенной на диалоге российских и зарубежных авторов, а также программой своего будущего фонда.
Фото: художник и галерея MYTH
Фото: художник и галерея MYTH
Фото: предоставлено Hyundai
Как вы пришли к коллекционированию?
Я начала во время пандемии весной 2020 года с «фабрики коллекционеров» — закрытой группы «Шар и крест», созданной московским галеристом Максимом Боксером в одной из соцсетей. Потом было посещение ярмарки Cosmoscow, после которого я вступила в Клуб коллекционеров Cosmoscow, а также стала патроном Музея современного искусства «Гараж».
Для меня коллекционирование — это, конечно, и социальная миссия, поддержка художников и галерей, но в то же время еще и реализация собственных амбиций, новые знакомства. Сейчас 90% моего времени (помимо работы) занимает искусство. Все свои поездки я планирую либо под крупные арт-события, либо ради встреч с друзьями из арт-среды — будь то Париж во время Art Basel или Иваново с «Первой фабрикой авангарда».
Как и у многих, моя коллекция меняется со временем. Не скрою, что изначально я покупала по принципу «нравится — не нравится» и было много спонтанных покупок, при этом я сразу стала участвовать в крупных международных аукционах, где приобрела несколько фотографий Хельмута Ньютона, Герба Ритца, Хорста П. Хорста, Питера Линдберга, Роберта Мэпплторпа и Томаса Руффа.
Как вы формируете коллекцию сейчас?
В последние годы я несколько изменила подход: во-первых, выделяю часть бюджета на спонтанные приобретения и никогда себя не корю, если вдруг куплю что-нибудь не то. Для меня искусство в этом контексте выступает как терапия, и я думаю, что не стоит этого бояться. Большая часть подобных покупок совершается на аукционах Vladey в формате «Все по 100» или на ярмарке Blazar. На это направление уходит до 20% бюджета, и я еще раз подчеркиваю, что не воспринимаю эти покупки как инвестиции (как человек из бизнеса к понятию инвестиции я отношусь системно и профессионально) и ничего кроме положительных эмоций от них не жду. Если мне работа нравится, то я ее покупаю.
Далее 50% бюджета я выделяю на покупки на иностранных ярмарках и в галереях, при этом в фокусе — сложные объекты. Здесь выбрать труднее, и стоимость международного искусства значительно выше. Я всегда стараюсь оценить, как работа будет смотреться в коллекции, как она будет ее дополнять. Огорчает только, что можно не успеть купить произведение искусства. Так, к примеру, было на Art Basel в Базеле, когда я хотела приобрести скульптуру японской художницы Юко Мори (она представляет Японию на Венецианской биеннале в этом году). К сожалению, пока я обдумывала покупку, понравившуюся и последнюю в серии работу уже купил европейский музей, а подобных художница больше не делает.
Коллекционер Зоя Галеева
Фото: из личного архива Зои Галеевой
Коллекционер Зоя Галеева
Фото: из личного архива Зои Галеевой
30% бюджета я трачу на покупку определенных художников в России. Во-первых, есть список художников, которые дополняют коллекцию. Во-вторых, я думаю и о других участниках арт-рынка, в частности, о галереях. Я уверена, что, покупая работу у галереи, поддерживаю всю экосистему арт-рынка, ведь она потратила время и деньги на продвижение художника, его карьеру, участие в ярмарке. Например, галерея MYTH привезла большой объект Лизы Бобковой в Москву на Cosmoscow. Помимо того, что мне понравилось произведение искусства, мне часто хочется еще и поддержать галерею, ее амбициозную программу. Кроме того, для меня важно выстраивать связь между международными художниками и художниками из России. Я верю, что только так можно показать актуальность российских авторов: несмотря ни на что, они находятся в мировом контексте и поднимают темы, которые волнуют общество.
Сколько сейчас работ в коллекции? Чем вы особенно гордитесь? Есть ли то, о чем жалеете?
В коллекции больше 400 работ, из которых около 40% — произведения международных художников. Но дело не в количестве. Я не люблю жалеть и говорить: «Вот тут я ошиблась и купила что-то не то». Жалею только о том, чего не успела купить… Я меняюсь и коллекция меняется, какие-то работы перестают быть актуальными. В качестве следующего шага в развитии коллекции я думаю сделать открытое хранение и создать собственный фонд (он в процессе регистрации). Мне хочется верить, что это даст какой-то импульс развитию художественной среды. Понимаю, что одна я мало что могу сделать, но вокруг меня есть художники, галеристы, единомышленники, и вот вместе мы, возможно, сможем как-то изменить ситуацию с российским арт-рынком и хотя бы чуть-чуть приблизить его к международным стандартам.
Как будет функционировать фонд?
Честно говоря, я пока думаю над детальной концепцией, но уже точно могу выделить основные направления. Первое — поддержка художников. Это гранты на организацию международных выставок и, возможно, на участие в главных мировых ярмарках (с галереями, этих художников представляющими). Так, в конце октября при моей финансовой поддержке в лондонском пространстве No.9 Cork Street, принадлежащем арт-ярмарке Frieze, откроется персональная выставка нижегородского художника Владимира Чернышева. Его представляет галерея Artwin. Мы также планируем выпускать каталоги, подробно рассказывающие о практике того или иного художника. Зачастую эти затраты ни галереи, ни сами художники не могут себе позволить. Мы собираемся помогать музеям в закупке работ для их коллекций. Сейчас я делаю это как частный меценат (для ГМИИ им. Пушкина и Нижегородского художественного музея), но дальше этим будет заниматься фонд. Еще одно важное направление — развитие собственной коллекции, и тут я смотрю на все рынки, и на российский, и на международный. Не скрою, мне было бы приятно, если бы работы из моей коллекции участвовали в выставках и музейных проектах.
Канг Сён Ли, «Untitled (Keith Haring on NYC subway by Tseng Kwong Chi, ca. 1982)», 2023. Похожим работам художника посвящено большое пространство в основном проекте 60-й Венецианской биеннале
Фото: Kang Seung Lee
Канг Сён Ли, «Untitled (Keith Haring on NYC subway by Tseng Kwong Chi, ca. 1982)», 2023. Похожим работам художника посвящено большое пространство в основном проекте 60-й Венецианской биеннале
Фото: Kang Seung Lee
Некоторые российские коллекционеры не собирают современное зарубежное искусство, так как считают, что им сложно будет разбираться в огромном количестве имен, тяжело понять, какая работа знаковая или лучшая. Как вы для себя решили этот вопрос?
Узнать всех художников невозможно, но есть подходы, помогающие ориентироваться в сложной системе арт-рынка. Я считаю, что надо стараться взаимодействовать со всеми его участниками, смотреть искусство не только в больших галереях, на ярмарках или мегавыставках вроде Венецианской биеннале, но чаще ходить в небольшие альтернативные пространства. Я еду в середине октября на Art Basel в Париж, но помимо основной ярмарки обязательно пойду на Offscreen, где галереи показывают экспериментальные видео и инсталляции. В Базеле же нельзя пропускать Liste Art Fair, Basel Social Club. Все это делает картину мира искусства полнее. Еще нужно не бояться спрашивать советов у арт-профессионалов и коллег-коллекционеров.
Чего не хватает российской арт-среде?
Денег и рефлексии. Хочется больше сложных и концептуальных работ.
Часто ли вы общаетесь с другими коллекционерами? Чувствуете ли конкуренцию, или эту среду скорее можно считать дружественной?
Конкуренции я не чувствую, мне достаточно конкуренции в моей профессиональной сфере. Рынок в России такой маленький, что иногда приходится толкаться локтями, когда хочешь купить ту или иную работу художника. Например, подобная ситуация была с работами Иры Кориной в галерее XL: часть из тех, которые я хотела, уже была раскуплена. С другой стороны, коллекционеров тоже очень мало, все друг друга так или иначе знают. Я выбрала для себя направление создания связей между российским и международным искусством, нас тут вообще немного.
Фото: Patricia Ayres
Фото: Patricia Ayres
Фото: художник и галерея MYTH
Что вы можете посоветовать людям, которые только думают о том, чтобы купить искусство?
Я советую им перестать раздумывать над покупкой, а взять и купить свое первое произведение искусства. Да, пусть это будет совсем бездумно или безрассудно! А дальше нужно не останавливаться на достигнутом.