Виолончелист Йо-Йо Ма в консерватории

Классика эксперимента

Занятная вещь: при словах "популярная классика" в разговорах чаще всего вспоминаются (то с вызовом, то с неудовольствием) персоны оперные или квазиоперные, певцы одним словом. Их — масса. Противостоит этой массе на редкость скромное количество исполнителей-инструменталистов, за которыми водятся такие же громкие успехи по части популяризации своего инструмента в жанре crossover (то есть, проще говоря, наведения академического глянца на что-нибудь совершенно неакадемическое).

А уж если браться за крупный калибр, выбрав в качестве критерия громкие премии и большие тиражи, то положение дел совсем однозначно: с человеком, которого выразительно зовут Йо-Йо Ма, тягаться не может никто. Положение этого американского виолончелиста, которого знают и те, кто едва ли отличит виолончель от контрабаса, довольно специфическое — что даже странно для наших времен, когда всевозможные коммерческие эксперименты с классической музыкой поставлены на поток и, как правило, совсем никакого привкуса новизны уже не содержат.

Йо-Йо Ма этот самый привкус удается вот уже сколько времени доносить до каждого слушателя. Его невообразимо, несусветно пеструю деятельность и коммерцией-то назвать неудобно, несмотря на кричащее количество "Грэмми" (шестнадцать штук на текущий момент) и огромные тиражи компакт-дисков. Неудобно именно из-за пестроты. Вместо того чтобы деловито обустраивать удачно найденную раз и навсегда рыночную нишку, он смело берется за проекты один диковинней другого. Записывает музыку для кино (и какого — тут и Энг Ли, и Жан-Жак Анно, и Энтони Мингелла, и Годфри Реджо). Выступает с Бобби Макферрином. Играет Брамса на пару с Кондолизой Райс. Вытаскивает на академическую сцену world music подчас самого экзотического происхождения. Затевает вчуже почти невозможный по эпическому размаху прожект "Великий шелковый путь" — объезжает страны Центральной Азии, заглянув и в Азербайджан, и всюду устраивает такой оммаж национальной музыкальной культуре, что принимают его в результате как своего из своих. Или же (ну, это не музыкальное, но в своем роде тоже перформанс) выступает в конгрессе с пламенной речью против бюрократических препятствий, чинимых желающим выступить в Штатах музыкантам.

И — да, при всем том остается в общем мнении не шоуменом, а серьезным музыкантом, чьи интерпретации подчас с готовностью заносят в самый что ни на есть "золотой фонд" виолончельного искусства. Собственно, московский концерт Йо-Йо Ма (который приедет вместе со своей частой партнершей пианисткой Катрин Стотт) и должен продемонстрировать "серьезное" исполнительское амплуа; серьезное в кавычках, потому что скорбное чело в трагических морщинах, часто ассоциирующееся с классической музыкой,— это вещь точно не из концертного гардероба Йо-Йо Ма. Костяк программы — сонаты Шуберта, Франка и Шостаковича. Но, зная музыканта, трудно предположить, что его долгожданный московский концерт будет полностью выдержан в благочестиво-академическом формате: без вылазок в южноамериканское горнило страстей дело явно не обойдется.

БЗК, 30 ноября (19.00)