Ответственность за компанию

Верховный суд РФ (ВС) решит, можно ли потребовать оплату услуг, оказанных компании, с ее бенефициара, если переговоры с контрагентом вел именно он. Нижестоящие суды согласились взыскать эти деньги с владельца организации, посчитав, что тот являлся фактическим заказчиком услуг, а выгода компании, по сути, является его выгодой. Бенефициар обжаловал эти решения, настаивая, что не был стороной договора, а юрлицо — самостоятельный участник оборота. Юристы говорят, что спор крайне важен для корпоративного права, а от позиции ВС зависят пределы ответственности владельцев бизнеса.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

ВС рассмотрит дело о том, отвечает ли владелец компании перед ее контрагентами напрямую, если речь не идет о банкротстве или субсидиарной ответственности. История спора началась в январе 2016 года, когда адвокат Олег Левинсон заключил с кипрской компанией «Бетафин Лимитед» договор об оказании ей юруслуг. Он обязался представлять интересы доверителя в судах, правоохранительных органах и службе судебных приставов с правом получения присужденных средств.

Стоимость услуг, связанных с представлением интересов в службе приставов, определялась в размере 5,75% от суммы, полученной в рамках исполнительного производства.

Предполагалось, что деньги сначала поступят на депозитный счет приставов, откуда будут перечислены господину Левинсону, который вычтет полагающиеся ему проценты и отправит компании оставшуюся сумму. Но ситуация сложилась иначе.

Часть присужденных средств (1,06 млрд руб.) кипрская «Бетафин Лимитед» получила в 2018–2019 годах напрямую на свой счет и отказалась выплачивать адвокату за это проценты (71,2 млн руб.). А осенью 2022 года компания в одностороннем порядке расторгла соглашение с адвокатом на представление ее интересов и отказалась от дальнейших судов. Олег Левинсон, посчитавший, что его услуги не были оплачены полностью, подал иск к кипрской компании и ее бенефициару Сергею Орлову. Истец требует взыскать с них около 100 млн руб. процентного гонорара от суммы, полученной «Бетафин Лимитед» благодаря его услугам, и еще €130 тыс. упущенной выгоды, которую он рассчитывал заработать при продолжении разбирательств в арбитраже.

В мае 2023 года Замоскворецкий райсуд Москвы взыскал требуемую сумму с компании и ее владельца солидарно, признав Сергея Орлова «непосредственным заказчиком» по договору об оказании юруслуг, так как господин Орлов является бенефициаром и владеет 100% акций «Бетафин Лимитед». Из переписки с истцом следует, что именно Сергей Орлов «ставил задачи по спорному договору, являлся конечным выгодоприобретателем от взысканных средств, финансировал работу команды юристов», говорится в судебном акте. ВС ранее позволял привлекать к субсидиарной ответственности скрытых бенефициаров должника, и, хотя здесь речь о «субсидиарке» не идет, эти нормы можно применить по аналогии, счел райсуд. Решение устояло в апелляции и кассации.

Акционер подал жалобу в ВС, и 16 октября дело передали в гражданскую коллегию для рассмотрения по существу, рассказал “Ъ” Максим Саликов, представляющий интересы Сергея Орлова.

Доводы жалобы (есть у “Ъ”) сводятся к тому, что «обязательство не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем», а солидарная ответственность применима, если «предусмотрена договором или установлена законом». «Никто не может без согласия лица создать для него правовую обязанность», иначе это нарушает «принцип автономии воли», полагает господин Орлов. Юрлицо является самостоятельным участником оборота, а бенефициар не был стороной договора и потому не мог быть привлечен к ответственности солидарно с компанией, подписавшей соглашение. Кроме того, по мнению ответчика, за деньги, полученные компанией не от приставов, проценты адвокату не полагались, как и упущенная выгода за несостоявшееся разбирательство в арбитраже. Последним доводом было то, что истец пропустил срок исковой давности. Дело передали в гражданскую коллегию ВС, дата слушания пока не назначена.

Олег Левинсон заявил “Ъ”, что уверен в законности решений: «Фактическим заказчиком юруслуг был Сергей Орлов, а компания — номинальным». Адвокат настаивает, что «все переговоры и всю переписку» он вел только с господином Орловым, который давал ему конкретные задания. Отзыв на жалобу в ВС господин Левинсон планирует подать на следующей неделе.

А уместна ли здесь солидарность

Юристы рассказывают, что попытки обратить взыскание на личные активы владельцев компаний периодически встречаются в практике, но обычно они заканчиваются провалом. Решения же по делу Сергея Орлова адвокат Case by Case Юлия Михальчук называет «уникальным случаем, когда суды связали бенефициара обязательствами подконтрольной ему компании», хотя сам бенефициар договор с контрагентом не заключал.

Юрист судебной практики CLS Артем Яковенко добавляет, что привлечение бенефициара «к своего рода субсидиарной ответственности» со ссылкой на применение закона «по аналогии» допускается только для восполнения пробела в регулировании, который здесь отсутствует. Привлечение контролирующих компанию лиц к «субсидиарке» — «исключительный механизм», напоминает управляющий партнер правового бутика K’AMELAWT Анастасия Шамшина, причем владелец обанкротившейся компании «несет ответственность не в любом случае, а лишь если он причинил вред фирме и ее кредиторам своими действиями». Тем более истец на банкротство кипрской компании не подавал, уточняет госпожа Михальчук.

Вывод судов о солидарной ответственности акционера «рушит фундаментальную теорию права о том, что юрлицо и учредившее его физлицо — разные участники оборота, которые не отвечают по обязательствам друг друга», подчеркивает госпожа Шамшина. Даже на компании с одним участником распространяются принципы обособленности имущества юрлица, поясняет господин Яковенко. Даже если считать акционера компании выгодоприобретателем, стоит помнить, что он «фактически вправе рассчитывать лишь на дивиденды от чистой прибыли организации пропорционально своей доле», указывает госпожа Шамшина.

Есть практика привлечения к солидарной ответственности иностранных компаний и их российских «дочек», но лишь за совершение «санкционного деликта», то есть в случае причинения вреда в результате исполнения антироссийских санкций, рассказывает Артем Яковенко. В этом случае используется «доктрина снятия корпоративной вуали», которая исходит из возможности привлечения к ответственности участников (акционеров) по долгам компании, если компания не может их оплатить, поясняет адвокат K&P.Group Елена Лузанова.

Однако обычного оказания бизнесу услуг и их неоплаты это не касается, говорят юристы. Тот факт, что компания кипрская, а российскому адвокату непросто взыскать деньги в недружественной юрисдикции, не повод удовлетворять такой иск, считает Юлия Михальчук. По ее мнению, адвокат должен был понимать эти риски и мог, например, попросить владельца компании выдать за нее поручительство.

Госпожа Шамшина рассчитывает, что ВС не поддержит взыскание с бенефициара. Иначе, по ее словам, любой контрагент, которому организация задолжала при ведении хозяйственной деятельности, вправе будет обратиться к владельцу этой компании с требованием о погашении долга. Это может начать «судебную войну всех против всех», опасается госпожа Михальчук, когда иски будут предъявляться «к любому, кто был вовлечен в коммуникацию» в рамках исполнения договора.

Анна Занина, Ян Назаренко