Структура биржевого оборота и индексы цен в январе (в скобках — данные за декабрь)
Доля в обороте по РТСБ (%) Индекс цен по РТСБ Доля в обороте по МТБ (%) Индекс цен по МТБ Доля в обороте по обеим биржам (%) Индекс цен по обеим биржам
Нефть и нефтепродукты 17,967 (6,486) 1,337 (1,087) 52,047 (34,453) 1,068 (1,064) 35,152 (16,491) 1,100 (1,161)
Черные металлы и прокат 2,734 (1,141) 1,080 (0,994) 2,290 (0,616) 0,999 (1,175) 2,510 (0,953) 1,057 (1,022)
Цветные металлы 6,948 (1,802) 1,243 (1,121) 4,894 (26,191) 1,041 (1,078) 5,913 (10,527) 1,183 (1,127)
Строительные материалы 4,843 (0,332) 1,066 (0,835) 0,255 (0,105) - (-) 2,529 (0,244) 1,103 (1,017)
Продукты химии 4,445 (0,127) - (0,780) - (1,571) - (-) 2,204 (0,644) 1,00 (0,780)
Бумага, картон, целлюлоза 0,015 (0,097) - (1,032) - (-) - (-) 0,007 (0,062) 1,3 (1,032)
Зерно и продукты питания 34,287 (74,936) 1,734 (1,324) 25,817 (32,435) 1,229 (1,049) 30,016 (59,732) 1,442 (1,082)
Станки и оборудование 0,650 (1,482) - (-) 0,258 (0,151) - (-) 0,453 (1,006) - (-)
Грузовые автомобили 6,749 (2,322) 1,060 (1,642) - (0,042) - (-) 3,346 (1,506) 1,060 (1,652)
Автомобили специального назначения 0,202 (-) - (-) 0,168 (-) - (-) 0,185 (-) - (-)
Автобусы и микроавтобусы 2,974 (0,612) 1,156 (1,260) - (0,019) - (-) 1,474 (0,400) 1,156 (1,292)
Легковые автомобили 8,185 (6,188) 1,242 (1,231) 8,440 (2,572) 1,191 (1,305) 8,314 (4,894) 1,204 (1,273)
Оргтехника и конторское оборудование 0,281 (0,214) 1,174 (0,973) 0,066 (0,045) - (-) 0,173 (0,154) 1,209 (0,976)
Товары народного потребления отечественные 2,711 (0,682) - (-) 2,392 (0,914) - (-) 2,550 (0,880) - (-)
Товары народного потребления импортные 0,023 (1,118) 1,144 (0,870) 0,082 (0,003) - (-) 0,053 (0,719) 1,144 (0,876)
Прочие товары 6,985 (2,291) - (-) 3,290 (0,882) - (-) 5,122 (1,787) - (-)
Сводный индекс цен 100 (100) 1,495 (1,316) 100 (100) 1,118 (1,072) 100 (100) 1,237 (1,108)
Данные рассчитаны по информации, предоставленной Агентством экономических новостей.
Биржа вновь стала жертвой госзаказа
Начало нового года ознаменовалось на биржах беспрецедентным падением деловой активности. Товарооборот снизился в четыре раза, физические объемы продаж уменьшились в пять раз. Картина оказалась даже более безрадостной, чем в январе прошлого года. Но если прошлогодний крах биржи объясняется естественной реакцией на дефляционный шок от либерализации цен, то сегодняшние причины — иного свойства.
Биржевая партия попала в пат
В январе прошлого года биржевые цены возросли в полтора раза, причем аналогичным темпом они повышались и в течение двух предшествующих месяцев. Сегодняшняя ситуация ничего общего с тогдашней вакханалией не имеет. Цены в январе выросли умеренно — на 24%, еще меньшим был рост котировок в декабре. Это значит, что в основе спада лежали факторы, не связанные с ценовыми ограничениями спроса.
Причины становятся понятными, если принять во внимание то обстоятельство, что биржа образца конца прошлого — начала текущего года окончательно сформировалась как система обращения преимущественно классических биржевых товаров. На протяжении вот уже нескольких месяцев в обороте превалируют нефтепродукты, цветные и черные металлы, пшеница и сахар. Все эти товары, заметим, являются предметом традиционного российского экспорта (первые три группы), и импорта (пшеница и в последнее время сахар). Вспомним и то, что экспортные и импортные операции с этого года сильно осложнились.
Экспортерам пришлось туго из-за ужесточения выдачи квот на вывоз и увязывания их объемов, выставляемых на аукционы, с выполнением большого количества требований. В настоящее время в первую очередь выделяются квоты под госзаказ, потом под нужды территорий, затем — предприятий и лишь потом в права вступают независимые экспортеры. В январе лимит госзаказа выбрать не успели, поэтому бизнесмены, закупающие продукцию для вывоза, оказались не у дел и покинули биржу.
Ясно, что профессиональные спекулянты без дела сидеть не будут. Их внимание сконцентрировалось на валютной бирже, где конъюнктура, напротив, оживилась. Сюда стали поступать подлежащие обязательной продаже доллары, заработанные экспортерами в конце декабря, к тому же масштабные интервенции проводил ЦБ, до этого валюту покупавший. Дополнительным стимулом переключения спекулянтов на валюту стал быстрый рост курса, создавший предпосылки для беспроигрышной игры на повышение.
Как известно, падающий курс национальной валюты стимулирует экспортеров, для которых ввиду открывшихся обстоятельств все стимулы стали представлять лишь академический интерес. Совсем по иному сложилась ситуация с импортерами. Галопирующий курс доллара вынудил их повышать цены: без этого не возместить издержки по закупке валюты. Вот здесь как раз и сыграли свою роль спросовые ограничители. Цены на импортный сахар в январе повысились на 70%. Это умерило запросы покупателей и в результате сахара продали почти в 20 раз меньше, чем в декабре.
Совсем тягостная картина сложилась на рынке цветных металлов. Здесь ограничения экспорта, а вслед за ним и спроса накладывались не только по линии внутреннего административного ужесточения условий вывоза продукции. Подоспели и протекционистские меры со стороны ряда западных стран. Буйный экспорт цветных металлов из России и других республик настолько "подсадил" мировой рынок, что для защиты национального производства повсеместно стали вводиться импортные пошлины на металл из России. К тому же выросли и внутренние цены: ряд заводов объявил в январе о повышении отпускных цен на алюминий. Учтем и то обстоятельство, что цены на цветные металлы быстро росли и в декабре: оптовые цены цветной металлургии повысились на 47% против 20-процентного роста цен по промышленности в среднем.
А вот на рынке черных металлов наблюдалось некоторое затишье. Индекс биржевых цен составил по этой группе 1,06 — это хоть и больше, чем в декабре, но все же гораздо меньше по сравнению с другими биржевыми товарами. При этом общая конъюнктура рынка складывалась вполне благоприятно. В последнем квартале прошлого года производство металлов в натуральном выражении заметно выросло, в то время как отпускные цены предприятий черной металлургии росли очень сдержанно: в декабре — лишь на 7%, меньше чем по какой-либо иной отрасли промышленности. Здесь, по-видимому, сложилось некоторое равновесие, что и определило умеренный рост цен.
Крайне неустойчивая ситуация складывалась на рынке автомобилей — как грузовых, так и легковых. В декабре прошлого года выпуск грузовиков заметно возрос, их произвели на 10% больше, чем в ноябре. При этом, в целом за прошлый год грузовиков произвели почти столько же, сколько в 1991 году. Казалось бы, ситуация устойчива. Но вот цены вели себя крайне нестабильно. В январе их рост был сдержанным — на 6%. Но если проанализировать динамику последних месяцев, то выясняется, что каждый период стабилизации сменялся резким — более, чем полуторакратным — скачком котировок. На наш взгляд, это происходит оттого, что хороший грузовик выполняет на рынке двойную функцию: объекта инвестиций и высоколиквидного товара, пригодного для спекуляций. Колебания спроса со стороны инвесторов и спекулянтов накладываются и либо гасят друг друга, либо, наоборот, усиливают.
С легковыми автомобилями картина была еще более сложной. В декабре прошлого года наблюдался большой прирост их производства — на 33% против предыдущего месяца. С учетом того, что в декабре повышались и отпускные цены заводов, ценовая ситуация должна была бы стабилизироваться. Этого, однако, не произошло: в январе машины подорожали в 1,2 раза. По-видимому, это стало реакций рынка на события на ПО "Москвич", где конвейер простаивал большую часть прошедшего месяца.
Факторы формирования ближайшей конъюнктуры
В январе начали проявляться новые факторы формирования цен, способные оказать влияние на их динамику в феврале-марте.
Понижательная тенденция будет связана с накапливающимся потенциалом нового платежного кризиса в народном хозяйстве. В наших обзорах мы уже отмечали, что к середине осени вновь начала накапливаться просроченная задолженность по платежам. На 1 декабря прошлого года ее суммарный объем составил более 2000 млрд рублей. Это меньше, чем в период пика первого платежного кризиса (3100 млрд рублей), тем более что "новые" неплатежи складываются на фоне значительно возросшей денежной массы. Однако параллельно увеличению задолженности в ноябре и декабре прошлого года начали заметно снижаться темпы роста кредитной эмиссии — соответственно до 0,89 и 0,81 (против 1,45 в октябре).
Данными о размерах кредитных вложений в январе мы не располагаем, однако есть некоторые свидетельства того, что безналичная эмиссия вновь уменьшилась. Об этом можно судить, исходя из заявления Виктора Черномырдина — по его словам, в конце прошлого года кредиты были урезаны на две трети.
Дополнительным вкладом в развертывание нового платежного кризиса станут февральские повышения цен на газ и черные металлы, а также смягчение условий регулирования цен на нефть, означающие, пожалуй, их окончательную либерализацию. Расчеты с использованием данных межотраслевого баланса показывают, что только за счет этих факторов отпускные цены на оборудование и станки поднимутся на 15-30%, а на автомобили — на 15-20%. Отметим, что индекс оптовых цен промышленности в январе составил 32%. Более высоким темп их роста, если не считать либерализационный скачок, был только в июне прошлого года — 36%. Несколько "прижали" в январе и конечный потребительский спрос — наличная эмиссия сократилась в полтора раза и составила около 224 млрд рублей. Все это свидетельствует в пользу того, что февраль может прочно закрепить кризисную тенденцию.
Впрочем, ничто не вечно под луной. Эмиссию, безусловно, подстегнет повышение с начала года минимальной заработной платы, и до еще большей величины (4275 рублей) — минимальной пенсии. Кроме того, из Верховного Совета раздаются призывы (не лишенные, впрочем, логики) минимумы пенсии и зарплаты подравнять. Естественно, не за счет уменьшения пенсии. Если это произойдет, то, по оценкам специалистов Центробанка, наличноденежная масса увеличится за квартал вдвое. Подобного не удалось добиться за весь инфляционный прошлый год.
Таким образом, вырисовывается веер возможностей. Его крайние варианты — воспроизводство платежного кризиса и гиперинфляция. Их последствия просматриваются довольно явно.
В случае наступления платежного кризиса события будут развиваться следующим образом. В первую очередь стагнация коснется товаров инвестиционного назначения. Снизится спрос и замедлится динамика цен на (в порядке очередности) строительные материалы (за исключением пиломатериалов) и конструкционную сталь, дорогостоящие станки и оборудование, импортную оргтехнику, простые недорогие станки. Как обычно, в последнюю очередь стагнация спроса коснется грузовых автомобилей. Напротив, на сырье и материалы, как на продукцию, обеспечивающую текущую жизнедеятельность производства, спрос увеличится. Цены на нее тоже повысятся, но, в отличие от хода событий лета прошлого года, в меньшей мере: ограниченный экспорт не сможет конкурировать с внутренним спросом.
Стабилизируется динамика цен на легковые автомобили, однако до регулярного падения их котировок, как это было в первой половине 1992 года, дело не дойдет. Тогда кризис спроса был вызван не только неплатежами, но и физическим недостатком банкнот в обороте, ныне с блеском восполненным. Поэтому задолженность по выплате наличных, вновь накопившаяся, кстати, к концу прошлого года, будет не столь острой.
С гиперинфляцией все довольно понятно. Инвестиционные товары вовсе окажутся выключенными из оборота. На рынках будет крутиться исключительно сырье и потребительские товары, постоянно увеличиваясь в цене.
Вероятен все же промежуточный вариант, близкий к уже анализированной нами (см. еженедельное приложение Ъ #54 от 7 декабря 1992 года) политике "stop-go". По всей видимости, финансовая политика на какое-то время приобретет более жесткие очертания и уменьшит реальную денежную массу. Но затем раздадутся крики о помощи, которые в совокупности с причитаниями парламентариев смягчат сердце даже совсем не сентиментального Виктора Черномырдина. Кредит оттает и придаст динамику спросу и ценам. Подобная гипотеза и заложена в основу прогноза.
Продолжение см. на стр. 16.