Юсуповский дворец уже во второй раз проводит в своих уникальных интерьерах Международный музыкальный фестиваль "Новый серебряный век". В камерном театре Юсуповского дворца премьеру балета Георгия Ковтуна "Легенда о святом Иосифе" смотрела ОЛЬГА ФЕДОРЧЕНКО.
Ветхозаветная история, исполняемая в Юсуповском дворце, получила занятные параллели: ведь именно в подвалах этого княжеского особняка в декабре 1916 года был убит самый, пожалуй, известный царский советник и целитель Григорий Распутин. И ощущение легкого шарлатанства "Легенда о святом" тоже оставила.
Сюжет понятен: есть Фараон (Илья Архипцов), есть его плотоядная жена Скак (Светлана Лобанова), есть советник древнеегипетского президента. А целомудренный Иосиф (Денис Морозов) в балете оказывается сыном жучихи Скарабея, хотя и появляется на свет, вопреки скарабейной практике, из цветка лотоса. Иосиф по совместительству медиум — время от времени он излечивает фараона от одолевающих начальника болячек, материализованных в образе Черной болезни (Дмитрий Кудрявцев). Видимо так хореограф откликнулся на хвори, которые преследовали не только египетского правителя, но и несостоявшихся создателей балета. Путь то спектакля к сценическим подмосткам был мучительно долог и извилист, о чем в детальнейших подробностях поведал стильно сделанный буклет фестиваля. Хроника событий такова. Балет задумал Николай Боярчиков. Музыку согласился написать Альфред Шнитке, "но болезнь помешала осуществлению замысла. Об этом узнал казанский композитор Леонид Любовский" . Написал музыку. Предложил Боярчикову поставить балет в Казани. В 2001 году занемог уже господин Боярчиков, доверивший "основную работу по сочинению хореографического текста своему коллеге Георгию Ковтуну". О том, что казанский спектакль получил Государственную премию и кем приходится татарскому "Иосифу" господин Ковтун, в буклете не говорится.
Крайне небольшая сцена карманного театра Юсуповского дворца сильно ограничивает двигательные возможности исполнителей. Но разве это проблема для "самого продуктивного хореографа на сегодняшний день", как аттестован господин Ковтун в буклете? Фигуры расположены фронтально, как на египетских рельефах. Кстати, впервые подобный принцип использовал в начале ХХ века Михаил Фокин в "Египетских ночах". Иногда исполнители подпрыгивают, но очень осторожно — велик риск закончить прыжок в кулисах, а так в основном приседают по второй позиции или даже раскрашивают хореографические упражнения элементами belly dance.
Все остальное время корреспондент Ъ ностальгически вспоминала старый добрый советский балет — "Легенда" оказалась круто замешана на хореографических цитатах. Рождение Иосифа (на исполнителе из одежды были лишь трусы плюс блестки в кудрях) отсылало к "Сотворению мира" Касаткиной и Васильева, где наивный юноша с осторожностью делал первые шаги по земле и, взвившись в воздух, отменно зависал с неканонично "на себя" натянутыми стопами. Явление Фараона и его жены Скак воскрешало в памяти сцены оргии из григоровичского "Спартака", только вот зазывная игра бедрами госпожи Лобановой низводила древнеегипетскую эротику до уровня девушки под фонарем на Ленинском проспекте. Черная болезнь двигалась в стилистике фашистов из "Ленинградской симфонии" Игоря Бельского и, судя по симптомам, разом насылала на Фараона мигрень, отит, пляску святого Витта и диарею. Неразделенная любовь Скак к Иосифу иллюстрировалась танцевальными эпизодами, представлявшими вольное переложение якобсоновского "Деревенского Дон Жуана". Что до сцены в спальне, то, глядя, как лихо танцовщик жонглировал балериной, одолевали сомнения: а так ли уж целомудренно все закончилось? А вот хореографические противостояния Иосифа и Черной болезни представляли собой определенные новаторства: балетмейстер решил эти эпизоды в стилистике жутко модной теперь новинки — бразильской капоэйры. В финале побежденная Болезнь ловко, подобно куклачевским кошкам (в буклете, к слову, особо выделена плодотворная деятельность господина Ковтуна на цирковой ниве), лавировала между ног Иосифа.
Балетные мамаши обычно — явление малозаметное, их удел — делать круг почета по сцене и сидеть на троне в ожидании конца дивертисмента. Наталья Осипова опровергла эту расхожую истину. Исполнение госпожой Осиповой роли Мамы-жука заставило недоумевать по поводу столь малой занятости этой пластически острой танцовщицы в репертуаре Театра имени Мусоргского. Не убоявшись стать некрасивой на сцене, в так не идущем ей черном египетском парике (в жизни госпожа Осипова роскошная блондинка), танцовщица творила чудеса самопожертвования. Она добросовестно, в соответствии с сочиненным балетмейстером "текстом", приседала, трясла руками, животом и грудью, но при этом наполняла каждое движение какой-то прямо-таки первобытной, археологической страстностью, за которой стоит вечное материнское чувство любви. Необязательная, в принципе, роль Матери Иосифа — жучихи Скарабей в исполнении Натальи Осиповой стала центром спектакля и его стержнем. В итоге и сам спектакль получился о том, что каждый человек, будь он даже святой, имеет свою маму. И что такого, если эта мама — жук.