Родительская неожиданность

В прокат выходит комедия Холли Мейерс-Шайер «Отец года» (Goodrich) с Майклом Китоном в главной роли. Его безграничное обаяние в основном и спасает эту историю о семейных ценностях от того, чтобы превратиться в поучительный рассказ о совершенно несимпатичном человеке, который подводит всех своих близких, считает Юлия Шагельман.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

«Отец года» — вторая режиссерская работа Холли Мейерс-Шайер, дочери двух знаменитых голливудских комедиографов. Ее мать Нэнси Мейерс сняла «Ловушку для родителей» (1998), «Чего хотят женщины» (2000), «Любовь по правилам и без» (2003), «Отпуск по обмену» (2006). Отец Чарльз Шайер, непростые отношения с которым и вдохновили Холли на ее картину, поставил дилогию «Отец невесты» (1991, 1995) и «Я люблю неприятности» (1994). Сама Холли начала свою голливудскую карьеру в четырехлетнем возрасте, сыграв маленькую гостью на свадьбе в папином фильме.

Понятно, что с такой биографией представления о норме у человека будут несколько отличаться от тех, с которыми живут люди, работающие в офисе, магазине или на заводе и тщательно планирующие семейный бюджет от зарплаты до зарплаты. Мир Холли Мейерс-Шайер — это мир богатых владельцев стильно обставленных особняков в Беверли-Хиллз. Даже когда их арт-галерея окончательно разоряется, они могут позволить себе не задаваться вопросом, а как же теперь платить за частную школу для своих детишек.

Самый удивительный фокус, который при этом почти удается режиссеру (она же — автор сценария),— это заставить зрителей действительно симпатизировать главному герою «Отца года», подавляя в себе желание кинуть в него чем-нибудь тяжелым и вернуть на нашу грешную землю. Немалая заслуга в этом, конечно, принадлежит Майклу Китону, включающему харизму и шарм на полную катушку, так что вполне можно понять остальных персонажей, которые даже если сердятся на его Энди Гудрича, то сразу же прощают.

А прощать его есть за что. Фильм начинается с того, что Энди просыпается от ночного звонка своей жены Наоми (Лаура Бенанти), которая, оказывается, не спит с ним в одной кровати. Белее того, она ушла из дома, чтобы лечь в рехаб и справиться со своей зависимостью от таблеток — проблема, о которой знали все, кроме ее любящего мужа. Первое побуждение Гудрича — немедленно забрать ее из лечебницы, а когда это не удается, поскольку Наоми после первого звонка не хочет с ним даже разговаривать, на него сваливаются заботы о девятилетних близнецах Мозе (Джейкоб Копера) и Билли (Вивьен Лира Блейн).

До этого Энди детьми не особо интересовался, препоручая их матери и направляя всю свою энергию на работу. Теперь же ему предстоит выучить, что они едят на завтрак, узнать, что в школе обедами не кормят, поэтому их надо давать детям с собой, затвердить школьное расписание и запомнить, что у Моза аллергия на арахис. А его взрослая и глубоко беременная дочь от первого брака Грейс (Мила Кунис) будет с изумлением наблюдать, как ее отец, который и о ее существовании вспоминал от случая к случаю, превращается в идеального заботливого папашу.

Тем временем в галерее, ради которой Гудрич жертвовал как первой, так и второй семьей, дела идут совсем не блестяще. Она тонет в долгах и может вовсе закрыться, если Энди срочно не проведет хотя бы одну успешную выставку. Он возлагает свои надежды на джазовую певицу Лолу (Кармен Эджого), дочь недавно скончавшейся художницы: если она согласится уступить Гудричу коллекцию работ своей матери, галерея может быть спасена. Однако Лола, которая приглашает его на його-эзотерически-духовную практику к себе домой (где специальный гуру учит таких же благополучных богатых людей правильно дышать), а потом соглашается на его предложение, в итоге передумывает. Так что чуда не случается.

Точнее, случается, но другое: выпихнутый на пенсию самой судьбой Гудрич внезапно осознает, что нет ничего в жизни важнее семьи (тем более что о средствах на ее содержание он благодаря так и не объясненным в фильме обстоятельствам может не беспокоиться). А Холли Мейерс-Шайер получает возможность устами Милы Кунис сказать с экрана своему папе, что хоть и обижается на него, но все-таки прощает. Зрителям же остается только за них всех порадоваться.